В число заговорщиков не вписывались Наталья, молодая жена сенатора, девочка Маша и вся ее родня. Если, конечно, мои рассуждения правильные.

Около двенадцати приехал Сергей, и мы пошли пообедать. Проведя шесть часов над составлением хронологии, я увлекся и совсем забыл про еду. Как только от работы пришлось прерваться, чувство голода властно заявило о себе.

По пути в столовую я спросил Сергея:

– В двух словах, как съездили?

– В сторожке, в углу под досками пола у них был тайник. Чтобы не таскать оружие с собой туда-сюда, разрешения-то ни у кого не было, они его там и хранили. Две винтовки, разобранные, смазанные. Старик говорит, что именно так, разобранными, и оставили их три года назад. Стволы отдельно, затворы отдельно. Никто этот тайник не вскрывал. Ну а сейчас сам видишь, нашли настоящее оружие, то, из которого убили сенатора.

– Пока пропустим этот момент. Почему у них ни у кого не было разрешения на оружие?

– Отец у Киселева когда-то давно был осужден за кражу. Приятель его, тот, что помер, тоже судимый. Они, кстати, в лагере и познакомились. Им, понятно, разрешение могли не дать. Кухарчук, старик, что с нами ездил, говорит, что ему бы разрешение дали, да возиться с оформлением не хотел. Ну а сам Киселев, как говорит старик, к оружию был совершенно равнодушен. Отец его чуть ли не силой вытаскивал на охоту, чтобы сутками за компьютером не сидел, мужчиной себя почувствовал. Так что эта фотография, где он с винтовкой, так, пыль в глаза. Да и стрелял он, говорят, не очень – из винтовки с десяти шагов в пустую бутылку попасть не мог.

– Сейчас из него лучшего снайпера Сибири сделают. Ладно, мать его, посмотрим, кто кого!

За обедом я рассказал Сергею выводы своих хронологических исследований.

– Геннадьевич, а зачем Инна убивает мать?

– Понятия не имею. Из всей этой запутанной истории смерть Сарибековой Эльвиры – самое темное пятно. Предположим, обе дочери свободно владеют английским и обе прочитали рассказ «Убийство человека, который курил трубку». Предположим, обе от нечего делать изготовили катализатор никотина. У кого из них есть мотив убивать собственную мать?

– У Натальи.

– Ты считаешь, что у Натальи. Доктор Роговской считает, что у Инны. Я считаю, что ни у той, ни у другой.

– Сейчас можно установить, приезжала в это время Инна в Новосибирск или нет? Главный сервер может?

– Главный сервер может все, но только в цифровом мире. Для него набор из тысяч цифр, который для меня и тебя откровенная абракадабра, сложится в пейзаж или портрет. А вот подлинный портрет Джоконды, если он не переведен на цифровой язык, для любого компьютера пустое место. В те годы на транспорте еще не всю информацию переводили в цифровой формат, а то, что перевели, долго не хранили. Тогда были другие технологии, места для хранения информации не хватало. Это сейчас на крошечный чип можно поместить информацию в десятки гигабайтов. А тогда была эпоха дисков CD и DVD, заносить на которые списки пассажиров просто нерентабельно и расточительно.

– Если Наталью с отцом записывали на цифровую камеру, то у них для тех лет была продвинутая аппаратура. А если на аналоговую видеокамеру, то ее потом надо было перевести в цифровой формат, чтобы переписать на диск. Им же всем потом CD-диски подкинули?

– Подкинули.

– А нам почему не подкинули?

– В смысле?

Мы вышли из столовой и не спеша пошли в гостиницу. Погода вновь установилась ясная и солнечная. О вчерашнем небольшом дождике уже ничего не напоминало.

– Посуди сам, – продолжил свои рассуждения Сергей, – главная улика против Киселева – это винтовка, на которой есть его отпечаток пальца. Но сама по себе винтовка еще не свидетельствует о том, что именно он из нее стрелял в сенатора. Так? Нужен мотив. В качестве мотива подсунули «дневники» Киселева. О чем они? Об инцесте отца и дочери, о ревности несчастного влюбленного. Все, что написано в «дневниках», необходимо подтвердить, иначе это просто болтовня на пустом месте. Первое подтверждение – это родинка.

– Родимое пятно свидетельствует только о том, что кто-то видел обнаженную грудь Натальи, – продолжил я ход его мыслей. – Само по себе знание о нем не говорит, что между Натальей и Киселевым была интимная связь. А тому, что такая связь была между ней и отцом, вообще нет никаких доказательств, одни слова.

– Если бы они подкинули диск с записью этих давних событий, то мало бы кто стал сомневаться в правдивости «дневников» покойного. Представь, это как удар кувалдой в лоб: двое занимаются сексом и оба узнаваемы. Вот он – сенатор. Вот она – Наталья. Для любого человека – это психологический шок, который сделает мотив убийства логичным и понятным. Но диска-то нет!

– Значит, должны подкинуть. Если уже не подкинули. Ты прав, отсутствие диска настораживает. Вот будет комедия, если они утратили запись!

У меня зазвонил телефон. Я посмотрел – Наталья, и не стал отвечать. Просто у меня не было никакого желания перед важным совещанием, которое еще неизвестно как окончится, выяснять с ней отношения. Успею еще, поговорю.

– Скажи мне, а как ты думаешь, они убьют Городилова? – спросил Сергей.

– Сегодня на совещании, я думаю, мы увидим его живым и здоровым. А вообще, если бы мне стало достоверно известно, зачем и кто убил Эльвиру Сарибекову, я бы, пожалуй, спрогнозировал дальнейшие события. Ее смерть ломает всю логику событий и ставит меня в тупик. Я не пойму, где начало этой пьесы и кто ее автор. Если Инна, то и Городилов и Погосян – оба покойники. Если Погосян, то…

Телефон вновь зазвонил. Опять Наталья. Я проигнорировал и этот звонок.

– Может, у нее что случилось? – предположил Сергей.

– Что у нее может случиться? Лапами лягушачьими за ужином отравилась? Пусть сестру вызовет, она ей желудок промоет. У Инны это хорошо получается. Сергей, не обращай на нее внимания! У Натальи как проблемы, так она у меня поддержки ищет. Как отлегло, так давай мне претензии высказывать. Не я вчера начал.

– Доктор не мог ошибиться в причине смерти?

– Два раза подряд? Исключено. Ты же сам понимаешь, что Киселев умирает очень и очень вовремя. Невозможно так предугадать точное время смерти молодого здорового мужчины по естественным причинам. У меня с самого начала была мысль, что его убили, я просто не мог понять как. Теперь Илья Павлович расставил все по местам. Но доктор не знает о смерти компаньонки Инны в Москве, а мы знаем. Вроде бы прослеживается точная линия, первой она травит служанку, испытывает катализатор, потом мать. Только зачем она это делает? Во всех спорах с отцом мать заступается за Инну, она не дает ее в обиду. Другое дело, что сенатору наплевать на это заступничество. Если бы она отца отравила, еще куда ни шло. Все бы как-то понятнее было.

– Сарибеков точно не курил?

– Точно. Он обладал грандиозным количеством пороков, но, как ни странно, не курил. Отравить его катализатором никотина невозможно. Как сказал доктор, он мог бы катализатора целую рюмку выпить.