Я продолжал рассматривать Фемиду. Автор изображения этой примитивной композиции явно находился под влиянием творчества известного советского скульптора Евгения Вучетича: фигура Фемиды была идентична изваянию «Родины-матери» в Волгограде, а чудовищных размеров меч был копией меча монумента «Воину-освободителю» в Берлине. И держала его Фемида точно так же, опустив к земле. В оригинале богиня левой ногой прижимает к земле змею, символизирующую зло. У Вучетича, насколько мне известно, змей в известных памятниках нет, так что автору панно копировать было нечего, и пресмыкающееся он просто игнорировал.

Подробный доклад Мальцева длился около часа. В президиуме все сидели с деловым выражением лиц, а в зале начинали украдкой позевывать. Докладчик пережевывал то, что всем присутствующим, так или иначе, уже было известно. На этом совещании, как и на многих других, было откровенно скучно.

– Вопросы есть? – спросил у зала председательствующий начальник ГУВД.

– У меня есть дополнение, товарищ генерал-майор! – Я поднялся с места.

– Клементьев, мы, конечно, понимаем, что за время расследования между тобой и Сарибековой установились дружественные отношения, но факты – упрямая вещь. Если ты хочешь начать убеждать нас в том, что она не причастна и не подталкивала Киселева к убийству, то лучше посиди, помолчи. К тебе и так вопросы накопились. Я бы…

Он замолчал на минуту, подбирая более корректную для совещания формулировку.

– Разрешите, товарищ генерал-майор, ознакомить вас и присутствующих с моим рапортом заместителю министра внутренних дел России по оперативной работе!

Если бы Фемида с грохотом выронила на сцену весы, эффект был бы меньше. Произнесенное имя заместителя министра внутренних дел произвело магическое действие. Это как в средневековой Франции выхватить шпагу и крикнуть: «Именем короля!», и всё, все успокоятся, запал спора пройдет, потасовка прекратится. Кто станет связываться с самим королем? А с заместителем министра чем лучше? Тем, что голову не прикажет отрубить?

В наступившей тишине я поднялся на сцену и положил заранее отпечатанный лист перед начальником ГУВД. Такой рапорт я действительно отправил, но не заместителю министра внутренних дел, который понятия не имеет, кто я такой, а своему непосредственному начальнику. Проверять-то все равно никто не будет.

Генерал внимательно прочитал рапорт, зачем-то посмотрел, не написано ли еще что-то на оборотной стороне, и, обращаясь к присутствующим, зачитал из него выдержки:

– Старший оперуполномоченный департамента уголовного розыска подполковник милиции Клементьев докладывает заместителю министра, что в четверг в двадцать три часа тридцать минут он разговаривал по мобильному телефону с гражданкой Сарибековой Насимой Ралифовной. По его заданию средствами технической разведки установлено место нахождения Сарибековой в момент звонка. В половине двенадцатого она находилась у себя дома. Это точно, Клементьев? Какой допуск по расстоянию дается?

– Ее звонок перехвачен спутником военно-космической обороны России. Нахождение абонента определяется с точностью до десяти метров. Расстояние от улицы Ватутина до особняка Сарибековой, если мерить…

– По ее телефону мог ответить кто угодно! – перебил меня Городилов.

– Произведена запись разговора. Если кто-то считает, что я из личных побуждений намереваюсь солгать заместителю министра, то можно провести фоноскопическую экспертизу и идентифицировать ее голос. Как было отмечено, у меня и Сарибековой действительно сложились дружеские отношения. Так что ее голос я не перепутаю. Надеюсь, Иван Степанович, спутник военной радиоразведки у вас недоверия не вызывает?

– Да не об этом речь! Никто в спутнике не сомневается! Но можно же имитировать голос, спародировать его.

– Проведем экспертизу и установим, она отвечала или нет, – заявил доселе молчавший начальник следствия областной прокуратуры. – Понятно, если она отвечала из особняка, то никаким транспортом ей за несколько минут через весь город не проехать.

В зале установилась гнетущая тишина. Все старались не смотреть друг на друга. Вмиг присутствующим стало неловко: только что руководитель следственно-оперативной группы бодро отрапортовал, что сообщник убийцы установлен и изобличен, а оказалось, что докладчик нес чепуху. Мало того, обвинил беззащитную девушку черт знает в чем!

– Больше дополнений нет? – председательствующий спросил как бы всех, но имелся в виду один я.

– У меня нет, товарищ генерал-майор! – дерзко ответил я и прошёл на свое место.

– Совещание окончено. Все свободны! – Начальник ГУВД встал и спросил Городилова, как бы между делом, но так, что бы все слышали: – Что с Сарибековой, Иван Степанович?

– Решим вопрос в общем порядке. Александр Геннадьевич, можно вас на минутку?

– Конечно, Иван Степанович! – Мы вышли из зала совещаний и, пропустив уходящих, остановились в фойе.

– Александр Геннадьевич, а почему вы раньше не сказали, что у вас есть неопровержимые доказательства того, что Наталья Сарибекова в четверг была на другом конце города в половине двенадцатого ночи?

– А меня, Иван Степанович, никто и не спрашивал. Вообще мой звонок был частного характера. Я не знал, что он будет иметь такое значение для дела.

– Вы всегда устанавливаете местонахождение абонента?

– Нет, только в этот раз. Совершенно случайно получилось.

– Александр Геннадьевич, не знаю, умышленно или нет, но вы все время стремитесь выставить следственные органы в невыгодном свете. Сейчас вообще получилось, что мы задержали невинного человека. По вашей милости, заметьте.

– По моей?! Иван Степанович, побойтесь бога, я никого не побуждал вас задерживать! Я вообще не знаю, о ком вы сейчас говорите. Если вы приняли решение о задержании подозреваемого, то у вас должны быть веские основания. Если в силу моих сведений эти основания отпали, то надо было быть более взвешенным при принятии мер процессуального принуждения, а не надеяться на какие-то видеозаписи. Что вы там, в полутьме, увидели? Не то мужчину, не то женщину в куртке с накинутым капюшоном, из которого торчит клок белых волос?

– В общем-то, так, – вступил в разговор подошедший Мальцев.

– И что, у Натальи Сарибековой одной в городе длинные белые волосы? И парики у вас перестали продавать? Почему вы решили, что это она?

– Александр Геннадьевич, если бы вы знали, что писал Киселев в своих дневниках и что вообще было на его компьютере, то вы бы, наверное, приняли бы такое же решение, – попытался отстоять свою позицию следователь.

– А почему вы вообще решили, что мы задержали Наталью Сарибекову? – подозрительно спросил Городилов.

– А кого еще вам задерживать? С длинными белыми волосами из всех проходящих по этому делу только она. Я видел ее портрет в полный рост на стене у Киселева. Здесь не надо иметь семи пядей во лбу, чтобы свести воедино портрет, видеозапись и Сарибекову Наталью. Но, может быть, я ошибаюсь и вы задержали кого-то другого? Кто бы он ни был, я к нему отношения не имею. Решение вы принимали без меня.