Следующее сообщение от Келлана пришло в тот момент, когда я вытирала нос рукавом куртки: Да, я понимаю. Я старался… Мне правда очень жаль. Пока я пыталась подумать о чем-нибудь таком, что меня бы подбодрило, телефон снова зазвенел. Ты как, в порядке? Ты ведь не плачешь, нет?

Снова шмыгнув носом, я нахмурилась при мысли о том, что уж слишком быстро впала в состояние, близкое к истерике. Желудок сжался в комок, слезы потоком лились по щекам, но Келлану незачем было об этом знать. Нет, я в порядке. Я знаю, что ты старался. Все в порядке, правда.

Подумав, что теперь вообще неизвестно, когда мы сможем увидеться, я всхлипнула, и тут же телефон снова дал о себе знать. Мне пришлось хорошенько протереть глаза, чтобы прочитать сообщение.

Ты врешь.

Слезы лились из моих глаз, но я покачала головой, глядя на телефон.

– Не вру, – пробормотала я.

Мой голос прозвучал немного обиженно, когда я обращалась к маленькому аппарату, не способному меня понять. Как только я собралась отправить Келлану очередную ложь насчет того, что прекрасно себя чувствую, телефон опять зашумел. Моргнув, я открыла сообщение.

Еще как врешь.

Я уставилась на телефон так, словно он вдруг обзавелся ртом и заговорил со мной. Может, я отправила ответ, не заметив этого? В конце концов, я немного устала от своего путешествия домой, от праздников и от родителей. Я просмотрела все отправленные сообщения.

– Эй, Келлан, откуда ты это знаешь? – пробормотала я, ища свой ответ, о котором вдруг забыла.

Когда я добралась до вчерашних сообщений, телефон снова загудел. Покачав головой, я вернулась ко входящим. Знаю, потому что я вообще все знаю. Мои глаза округлились. Пока я читала, пришло еще одно сообщение: Я тоже врал… Оглянись-ка.

Мое сердце забилось прямо в горле, и я сделала то, что велел телефон. Это было похоже на пробуждение ото сна – или, наоборот, на погружение в волшебный сон. Вдруг из тени большого дуба, стоявшего у подножия холма, прямо в нескольких футах от меня, появился Келлан. Он вышел в лунный свет, пряча телефон в карман кожаной куртки. Я встала со скамьи, увидев его.

Боже, как он был прекрасен!

Я невольно открыла рот, а из глаз с новой силой хлынули слезы, но на этот раз – слезы радости. На густых растрепанных волосах Келлана лежали снежинки, а его губы изгибались в коварной улыбке, пока он молча смотрел на меня.

– Келлан… – выдохнула я.

Меня словно вдруг подхватило и понесло ветром: я не успела даже осознать, как бросилась к нему. Келлан, посмеиваясь, шагнул навстречу мне. А я просто мчалась. Сколько недель я не была в его объятиях! Мне недостаточно было лишь слышать его голос в телефонной трубке – мне нужно было больше, гораздо больше.

Под конец я поскользнулась и проехала остаток расстояния до Келлана. Он захохотал, когда мои руки обвили его шею. Тепло воссоединения охватило каждую клеточку моего тела – я никогда прежде не ощущала столь совершенного покоя. Келлан приподнял меня и закружил. Когда он снова поставил меня на землю, я смеялась, а все мое недавнее отчаяние бесследно растаяло.

Но как только губы Келлана потянулись к моим губам, я придержала его за плечи. Отчаяние, может, и испарилось, но его выходка все равно была не слишком удачной.

– Значит, ты решил подшутить надо мной? Да ты ненормальный!

В голубоватом свете, сочившемся сквозь ветки деревьев, глаза Келлана казались еще более синими, чем обычно. Он вскинул брови:

– Вроде раньше я был просто придурком?

Качая головой, я обхватила ладонями его щеки и притянула к себе его лицо. Мы могли поспорить о точности терминов и позже, а сейчас мне было нужно нечто большее, чем слова. Руки Келлана обхватили мою талию, и наши губы наконец соединились. Они были одновременно и холодными, и пылающими. Пар нашего дыхания облаком поплыл над головами, и Келлан пробормотал:

– Извини, что опоздал.

Я машинально запуталась пальцами в его волосах, в их длинных прядях, влажных от тающего снега.

– Я просто рада, что ты здесь, и все.

Наш поцелуй был нежным, но пылким, и после него Келлан чуть отодвинулся, внимательно изучая меня, может быть, желая понять, насколько я изменилась за последние несколько недель.

– Как я по тебе скучал… Слов нет.

Усмехнувшись, я снова прижалась губами к его губам:

– Я тоже скучала.

Мы целовались под легким снегопадом в нескольких шагах от замерзшего утиного пруда – когда он основательно покрывался льдом, студенты иной раз катались здесь на коньках. Мы целовались до тех пор, пока у меня не заледенели пальцы и я не перестала ощущать мягкость волос Келлана. Но это меня не остановило. Я просто нуждалась в новых и новых поцелуях. Я нуждалась в том, чтобы тело Келлана прижималось к моему телу. Мне действительно было наплевать, замерзну ли я насмерть, превращусь ли в живую статую… Плевать, ведь Келлан был рядом.

Но в конце концов он отодвинул меня, хотя я и продолжала тянуться к нему.

– Нам надо идти. Ты совсем замерзла.

Его взгляд скользнул по моему телу, и я почувствовала, как холод куда-то улетучивается.

– Да все в порядке, – с трудом шевеля губами, пробормотала я. Мое тело оказалось куда более застывшим, чем признавал разум.

– Да у тебя зубы стучат! – фыркнул Келлан, и из его рта вырвалось круглое облачко пара.

Я подняла руки, пытаясь снова обхватить голову Келлана, хотя пальцы почти не повиновались мне.

– Да наплевать…

Келлан обхватил меня за талию и развернул. Прижавшись ко мне бедрами и положив ладони мне на грудь, он согревал меня, шепча прямо в ухо:

– Зато мне не наплевать.

Прикрыв глаза, я растворилась в его объятиях. Как же я по нему соскучилась! Дыша мне в затылок, Келлан добавил:

– Кроме того, я не могу заняться с тобой любовью прямо здесь…

Широко распахнув глаза, я сделала шаг вперед, схватила Келлана за руку и потащила его прочь от любимого пруда.

– Ты прав… Становится холодновато.

Глянув на меня, Келлан тряхнул головой. Капли, в которые превратились снежинки, полетели во все стороны, и веселая улыбка Келлана стала шире. Одна капля упала ему на щеку, скользнула вниз, к горлу… Счастливица!

Потом что-то неуловимо изменилось в выражении лица Келлана, и он сказал, следуя за мной:

– Я понимаю, что моя шутка была немного… Ну, ты понимаешь… Зато она дала мне возможность понять одну очень важную вещь.

Подхватив его под руку, я заглянула ему в лицо:

– Кроме того, что ты ничуть не изменился и все такой же придурок?

– Да, кроме этого, – фыркнув, кивнул Келлан. Я продолжала вопросительно смотреть на него, и он покачал головой, заглянув мне в глаза. – Ты действительно скучала по мне… – прошептал он, как будто был немало удивлен этим открытием.