– То есть на самом деле не наш король убил Труану? – ошеломленно произнесла Рейнара. Ее глаза подозрительно заблестели. – И все эти жертвы – напрасны? Мой отец? Моя мать? И все те, кого я…

– Ты – галгреда? – ахнула Хелея.

Не слыша ее, Рея опустилась на скамью и уткнулась лицом в ладони. Ее плечи подрагивали. Подруги переглянулись. Эва стояла в нерешительности, не зная, что предпринять, как вдруг беззвучные рыдания Рейнары прекратились. Она вскинула голову, глядя Тени прямо в глаза.

– Что находится в шкатулке, защищенной смертельной магией?

– Шеадаран – артефакт Древних, – ответила Эва. – Он способен наделить своего обладателя магической энергией, превосходящей силу нескольких Первородных. Несмотря на то, что в замке шкатулки находится ловушка, таящая смертельную угрозу, наш командор уверен, что найдет того, кто пожертвует жизнью ради сотен тысяч других.

– И он прав, – кивнула Рейнара со странной решимостью в глазах. – Но искать никого не надо – это я открою шкатулку.

Сердце Джувенела сбилось с ритма, когда впереди показался проклятый дом Шеланы. Спешившись дальше, чем обычно, рунный маг долгое время просто стоял, успокаивая дыхание. Ему нужно сделать так, чтобы колдунья до последнего ни о чем не догадалась, а для этого следует быть предельно спокойным.

Взяв себя в руки, лич направился к входной двери. Он намеренно отгонял мысли о Лесте, запертой в каком – то пространстве. Отгонял, потому что эти мысли вызывали лишь ярость, а она сейчас была не самым лучшим помощником.

Позже. Он даст волю своей ненависти к Шелане позже.

Постучавшись, Джувенел принялся ждать, и не удивился тому, что дверь открыл Хадо. И тому, что выражение его лица было не слишком радушным. Молчун распахнул дверь, и маг вошел.

У шкафа, молча глядя на него, стояла дагуэра. Сначала он не понял, что же с ней не так. Потом заметил, что ее глаза и губы подведены, а сама она одета в длинное темное платье довольно откровенного фасона. Очевидно, подол Шелане пришлось подшить – она была повыше дагуэры. Джувенел нацепил на лицо маску приятного удивления, делая вид, что не заметил произошедших с девушкой перемен.

– Леста? Не ожидал тебя здесь увидеть.

– Я пришла к Шелане. По делу, – сухо ответила та.

– Что – то случилось? – забеспокоился рунный. – Леста, знаю, мы в ссоре, но, если тебе нужна помощь…

– От тебя – нет! – в нежном голосе дагуэры прорезались властные нотки, свойственные колдунье. Поняв, что перегнула палку, лже – Леста потупила взгляд. – Я… извини, наше расставание было слишком болезненным для меня.

– Понимаю, – тихо ответил Джувенел. – Поверь, для меня тоже.

Воцарилось молчание. Нарушил его лич, попросив девушку позвать Шелану.

– Она занята и сказала никого не впускать. Я удивлена, что Хадо вообще открыл тебе дверь, – ответила лже – Леста, бросив красноречивый взгляд на громилу.

– Но я…

– Мне жаль, но сегодня она тебя не примет, – отрезала девушка, в глазах которой начал разгораться опасный огонь. Осторожнее, Джувенел, осторожнее. – Возможно, тебе стоит вернуться завтра.

– Да, – вздохнув, сдался маг. Не стоит выводить Шелану на эмоции, это может плохо кончиться. – Ты права, мне лучше уйти.

Лже – Леста кивнула, но настороженность не исчезла из ее глаз. Лич попрощался и вышел из имения. Но, отойдя, на некоторое расстояние, остановился. Даже если Шелана теперь бессмертна и безумно опасна, должна же она когда – нибудь спать?

Подобравшись к кустам, из которых хорошо просматривался дом колдуньи, Джувенел бросил на землю свою куртку. Устроившись на ней, он приготовился к долгому ожиданию.

Пораженная услышанной фразой, Эва внимательно изучала светловолосую Рейнару, внешне кажущуюся абсолютно спокойной.

– Ты… уверена в этом? – негромко спросила Хелея у галгреды. – Ты действительно хочешь открыть шкатулку?

– Уверена и… да, хочу, – произнесла та и посмотрела на ясновидицу. – Вы даже не представляете, что я натворила.

– Что бы ты ни сделала, всегда существует шанс все исправить, – вклинилась Тень.

– Не всегда, – покачала головой Рея. – Невозможно подарить жизнь людям, у которых ты ее отобрал.

Подруги переглянулись. Не замечая ничего вокруг, галгреда, помедлив, произнесла:

– Эта война застала нашу семью врасплох. Она забрала моих родителей. И то, что сделали с ними и со мной – это чудовищно, но я… Кермаг прав, я ведь стала такой же. Я думала, все будет иначе – я отомщу за смерть отца и матери, и уберегу других от смерти. Но, отомстив, я поняла, что легче мне не стало. А еще я поняла, что стала такой же, как и те, кому мстила. Я стала убийцей.

– Послушай, Рея, – осторожно начала Эва, – когда мне в первый раз пришлось лишить жизни человека, тоже было страшно и… сама мысль, что мои руки теперь обагрены чужой кровью, была для меня невыносимой. Но… это ведь война, верно?

– Ты исполняла свой долг, – возразила галгреда. – Защищала, оберегала других. А я? Что делала я? И снова Кермаг был прав – те, кого я убила, действовали лишь по приказу своего короля. Если бы Ладаон приказал мне ловить росахов и держать их в клетках, я бы сделала это, не раздумывая. Но я не исполняла ничей приказ, я действовала по своему собственному усмотрению и была уверена, что вершу правосудие. Но можно ли совершенное мною назвать торжеством справедливости? Теперь я в этом сомневаюсь… Меня можно оправдать лишь тем, что я не специально вошла в измененное состояние.

– Измененное состояние? – нахмурилась Хелея.

Вздохнув, Рея объяснила:

– Некоторые найдру умеют входить в так называемое состояние Черной Крови. Это позволяет им убивать одним взглядом.

Хелея сглотнула.

– Поверьте, я не думала, что когда – нибудь это смогу, – призналась Рейнара. – И не вызывала это специально! Просто… когда Кермаг, друг моего отца, ранил меня, я посчитала его предателем. Видимо, ярости, пробудившейся от его поступка, было достаточно, чтобы сделать мою кровь черной. Сейчас я понимаю, что он сделал это лишь для того, чтобы лишить меня возможности убивать дальше, и защитить его людей от меня.

Эва задумалась над ее словами, и после недолгого молчания произнесла:

– Я понимаю твои терзания. Но разве смерть – это выход?

Подняв на нее серьезный взгляд, Рейнара произнесла:

– Когда Тахон убил моего отца, моим единственным желанием было отомстить ему. Теперь, когда месть свершилась, и я узнала, что противостояние между галгредами и росахами было создано искусственно, я хочу лишь, чтобы тот, кто развязал войну, был повержен. И если я смогу вам в этом помочь – я буду счастлива. К тому же, я безумно устала от жизни, в которой нет ничего, кроме бесконечной и не приносящей облегчения мести. Я хочу воссоединиться со своей семьей.