– Я думаю, – успокоила его Леночка, погладив меня по головке, – враг не воспользуется нашим забытьем…

Последующие три дня, прошедшие в ожидании взрывчатки, чье отсутствие застопорило все дело, были посвящены подводу понтонов под утопленную яхту и возвращению ее – изрядно помятую и поблекшую – на океанскую гладь.

С работами мы успели вовремя: едва невменяемую, глубоко просевшую за ватерлинию яхту, подцепил буксировщик, гладь сморщилась упорным волнением, океан нахмурился, срывая испортившееся настроение на нашей посудине, скрипевшей от его увесистых тычков, и хотя на открытой воде качка переносилась довольно терпимо, куда хуже было у берега, где вздымались зеленые холмы, неистово колотящие в защитные отвалы бетонных чушек, рассекающих своей преградой спрессованные литые валы в пенные клочья.

Пробраться в тихую заводь по узкому проходу на языке мощной волны требовало ювелирной точности, но поднаторевший в данном искусстве Василий с рискованной задачей справлялся довольно ловко.

Как грибы в теплый дождь, побережье усеяли любители виндсерфинга, с риском сломать шею скользившие на своих досочках под многотонными навесами тугой ревущей воды.

Для этих ребят Фуэртевентура с ее частыми свирепыми штормами была раем, и недаром именно здесь, на острове диких ветров, ими проводились крупнейшие европейские соревнования.

Нам же, мирным мореходам, такой разгул стихии сулил лишь изматывающее, терпеливое уклонение от опасной схватки с озверелым исполином, способным расколотить катер в требуху.

Очередным утром, покрепче увязав к причалу пережидающий непогоду катер, мы, промокшие насквозь от брызг и водяной пыли, вернулись домой, дабы вкусить второй завтрак и переодеться в сухое.

Встретило нас подозрительное затишье. Вилла была пуста.

Обследовав апартаменты Фнры Моисеевны, мы поняли, что старуха, тщательно собрав вещички, куда-то исчезла со всеми своими отпрысками первого и второго поколений.

Дверь, ведущая на второй этаж, носила на себе приметы грубого и торопливого взлома.

Осмотрев свое имущество, мы недосчитались многих полезных предметов из недавно приобретенной кухонной утвари. Испарилась и наиболее приличная часть нашего гардероба.

– Старая ведьма свинтила в капитальные бега, – заключил Вова, отмечая пропажу своей модной спортивной сумки.

– Нет моего «поляроида»! – вдруг радостно воскликнул Василий.

– И тебе это, чувствую, нравится? – недовольно обернулся на него Сергей.

– Представь, да.

– Почему же?

– Аппаратик уже содрогался в агонии, – поделился Вася. – И не знаю, что меня подтолкнуло… но, в общем, в свете всяких там враждебных происков… Короче, отщипнул я тротильчика с полноготка от шашки и соорудил симпатичную бомбочку. Замыкание – на пуск. Так что у карги будет возможность сделать интересную фотографию…

– У ведьмы раскроется на лбу третий глаз, – процедил Вова.

К вечеру причины таинственного бегства Фиры Моисеевны прояснились: на виллу, где мы подсчитывали убытки по инвентарной ведомости, пожаловала благообразная супружеская пара пожилых англичан, осведомившихся, где находится бывшая хозяйка проданного им дома.

Я, моментально уяснив уже знакомую схему мошенничества, предъявил гостям документы, свидетельствующие о моем праве на владение вторым этажом строения, попутно поведав им о склонностях госпожи Лунц к определенного рода манипуляциям с недвижимостью.

Побелевший англичанин, потеряв на лестнице сетчатую шляпу, обеспечивающую прекрасную вентиляцию его мигом взопревшей лысины, кинулся в полицейский участок, но, когда слуги закона прибыли на виллу, мы уже давали необходимые пояснения хмуро выслушивающему их толстому усатому германцу, держащему в руках какие-то липовые «папиры» и недоуменно на них таращившемуся.

Объяснив полицейским сложившуюся ситуацию, я предложил начавшим излишне горячиться потерпевшим повременить со вспыхнувшими между ними спорами о вхождении в права владения первым этажом виллы, поскольку пребывал в уверенности, что в наше отсутствие Фира времени зря не теряла, действуя с колоссальной продуктивностью. И не ошибся: утром состав одураченного интернационала пополнили венгры, поляки и чехи.

Я любезно раздавал всем новоприбывшим предусмотрительно заимствованные у полицейского чиновника карточки из стремительно иссякающей пачки – с адресом и телефоном учреждения, должного ответить на вопросы, клокотавшие в грудных клетках претендентов на домик у теплого океана, едва ли, замечу, способного вместить всю массу соискателей.

Полицейские в свою очередь сокрушенно замечали оболваненным господам, что уж если Россия как таковая – государство с ограниченной ответственностью, то чего изволите ожидать от его отдельных граждан?

Джованни Оселли, оценив маневр старой аферистки, зашелся в жизнерадостном гоготе, высказав предположение, что отныне, кочуя с частой сменой галсов по весям курортных побережий Мирового океана и постоянно обогащая свой опыт, Фира Моисеевна в итоге сподобится впарить и бесплатную камеру в исправительном заведении, коли ее угораздит в ней прописаться.

Оселли привез мощнейшую, по его словам, взрывчатку, на вид представлявшую собой бежевые ровные брусочки, похожие на выцветшие шоколадные батончики.

Умелец Сергей, уважительно отозвавшись о качестве предоставленного материала, хорошо ему знакомого, тут же принялся за дело, герметизируя бруски в прочных пластиковых коробках из-под видеокассет.

И наконец наступил тот решающий миг, когда я уместил заряд на кремальере задраенной перегородки, скрывающей предполагаемые золотые запасы Третьего рейха.

Страшась детонации боеприпасов, валявшихся в центропосте, мы предусмотрительно заякорили катера на самом краю банки, однако опасения оказались напрасны: от взрыва на поверхности воды появилось лишь очерченное мелкой рябью пятнышко.

На последующее погружение пошли трое: Вова, я и чернобородый Рональд, поневоле обязанный проконтролировать финальную стадию наших изысканий на таинственной субмарине.

Орудуя монтировками, мы раздраили безжалостно изуродованную современной террористической взрывчаткой переборку.

Затем, заинтересованно скучившись в узком пространстве у заветного сортира, узрели в прожекторном сиянии фонарей четыре стоявших друг на друге ящика…

Я коснулся их зеленых, осклизлых боков из воистину мореного дерева, припомнив нашу компанию у камина в подмосковных Люберцах, обсуждавшую несбыточные, как тогда казалось, планы по поднятию этих сундуков из недр Атлантики…

Но насладиться сентиментальным ощущением достижения невероятной цели мне помешал Вова, бесцеремонным толчком в бок призвавший к активному действию.

Ухватившись за ржавые петли боковых ручек, стянули на пол верхний ящик. Даже под водой была ощутима его волнующая тяжесть.

Вова подцепил язычком монтировки крышку, но она не поддалась, металл лишь выкрошил из бортика деревянный обмылок.