— Потому что я гордился тобой, всем говорил, какая у меня девушка, показывал твою фотографию в телефоне, а ты скрывала меня.

— Ну прости — я нелогичная, резкая, говорю быстрее, чем думаю, и когда говорю — всегда невпопад… Блондинка, в общем!

— Опять дешевые понты!

— Есть же такое понятие, милый, — ложь во спасение.

— Это понятие есть у белых! — Он опять глубоко затянулся.

Он набирал силу и пофигизм, а я поняла, что банально путаюсь в мыслях и ощущениях. И даже спасительного листка со «сценарием» не взяла… Он изменил тон — стал расслабленным, говорил с позиции силы, с явной издевкой:

— Короче, я не понимаю — директор крупной фирмы, общается с такими людьми — правительство, министры! И такое несет. Гонит порожняк.

Новый удар, и теперь уже по моей профессиональной компетенции. Я теряю позиции. Теперь уже, кажется, окончательно и бесповоротно. Мои фланги разбиты, мои войска капитулировали. Часы пробили полночь. В это время я всегда становлюсь сама собой, Олесей Градовой…

— Я не могла поверить с самого начала, что все это может быть правдой. Помнишь, как я пыталась остановиться всякий раз, когда чувства захлестывали меня? Я пыталась понять — просто хочу тебя или моя душа действительно стремится к твоей? Я говорила тебе — не спеши, я как Лис в сказке Сент-Экзюпери. «Надо запастись терпением, сперва сядь вон там, поодаль, на траву… Я буду на тебя искоса поглядывать, а ты молчи. Слова только мешают понимать друг друга… Но с каждым днем садись немного ближе…» Каждый день я садилась чуточку ближе, чтобы привыкнуть к тебе. Но эта дистанция стремительно сокращалась, и уже через несколько наших встреч ты был самым близким мне человеком. Мы говорили о смысле жизни, о Космосе, о Вечности. Ты помогал мне постичь тайны Вселенной, открывая свой мир, и словно держал меня за руку, чтобы голова не закружилась. Ты считаешь, что слабеешь со мной. Что твои магические способности «убывают», когда мы рядом? Как это возможно? Помнишь, на работе спрашивали тебя: «Ты что, влюбился?» И со мной было то же самое. Это не энергия, которую я взяла у тебя. Это энергия любви, которую мы сгенерировали вместе. На двоих хватало… А помнишь, как мы шли по Тверской и встречные люди говорили: «Какая красивая пара»? Ты хочешь сказать, что этого не было? Разве в наших глазах не плясали веселые чертики, когда мы встречались взглядом?.. Ты тогда сказал: «химическая реакция». Это любовь, и ничто другое! Ты просто не хочешь этого признать… Это не химическая реакция, это — алхимия любви, когда металл превращается в золото.

Он словно задумался после моего длинного «шекспировского» монолога. Как будто перед его взором прокрутились те видеофрагменты, которые я назвала «эпизоды Хичкока», на самом деле это — притчи о нежности и страсти, главы моего сценария, моей Библии Любви…

— Маги не испытывают чувств. Есть только рацио: ты — мне, я — тебе.

— Да, я помню, теория энергообмена, за все надо платить… Ты спал всегда, отвернувшись от меня. Помнишь, я спросила, почему ты не обнимаешь меня во сне?

— Не помню…

— А я помню… Ты сказал, что отвык спать с женщиной. «Мне надо привыкнуть к тебе»… Вот что ты сказал. А почему ты принес мне три зубные щетки, когда я первый раз осталась у тебя дома? Надо было тогда подумать — почему три? Да просто ты всегда готов к «спецоперации»!А помнишь, как ты сделал колечко из фольги и надел мне на палец, говоря, что ОНИ одобряют наш союз? Прости, это все — бутафория? Обычное кольцо из фольги, с которой ты снюхивал дурь?!! Милый, я удивлена профессионализмом твоей игры. Так тонко, умно, такой высокий градус отношений, столько внимания, нежности и заботы… Такие слова в письменной и устной форме. Высший пилотаж!

Тут его словно подбросило в кресле, даже вспоротая ножом бутылка опрокинулась на пол.

— Большего оскорбления я не слышал! Я — играл!!! На хуй, убирайся!

— Я говорю искренне, а ты меня гонишь.

— ТЫ НИКОГДА НЕ БЫЛА ИСКРЕННА!

— Я… не могу сказать о своих чувствах… Хотя нет, я постараюсь сказать. Потому что мы больше никогда не увидимся, а я привыкла ставить точку. Знаешь, о чем я думала, лежа с тобой в постели, когда ты спал, отвернувшись от меня, а я обнимала и целовала тебя?

— И о чем же ты думала? — немного с издевкой…

— Я… — У меня перехватило дыхание. Пытаюсь унять предательскую дрожь в голосе. — Я думала… — С трудом удерживаю слезы, запрокинув назад голову… — Прости, сейчас скажу… Дыхания не хватает… Я думала, что будет со мной, когда этого не будет… — И выдохнула: — Тогда я умру…

Он нервно взял маятник и закрыл глаза. Я спрятала лицо в ладони. Трудно дышать, но я сказала всё, я не заплакала. Я люблю его. Это моя правда.

Он выпрямился, как для удара, я инстинктивно сжалась, как тогда, когда меня били ногами во дворе, сдирая шубу. Сейчас с меня сдирали кожу и били в самые незащищенные места.

— Мне сказали, что это ЛОЖЬ…

— Прости, я не хочу обидеть «твоих», но бывают… редчайшие случаи… когда маятник ошибается… Бывает, что и высшие силы не знают чего-то, и маятник держишь ты, а не веришь ни одному моему слову… Я говорю от сердца, я человек, мои эмоции на моем лице, посмотри в мои глаза!

— Ты в шестой раз солгала за сегодня. Хватит. Разговор окончен. С этой минуты мы на ВЫ.

— Дамир, ты был и пока остаешься очень близким мне человеком. Не надо так, мне больно.

— Я позволял лгать своей жене. Но я ЛЮБИЛ ЕЕ!!!

— Как я хотела услышать эти слова от тебя. Я жизнь готова была отдать за любовь, за ее краткий миг… Помнишь, спросила про свою подругу — а если со мной будет то же самое. Ты сказал — боишься, значит, будет. Страх потери — это уже потеря. «Я не буду бояться», — ответила я. Но, видимо, очень сильно боялась…

Он почувствовал, что я сбиваюсь с программы, и опять вернулся к технике «кнута».

— Ко мне тут приходила одна красивая девка. Она сказала: «Возьми все деньги, что у меня есть, только будь со мной». Она не хотела «чиститься», она не верила нам. Я сказал ей — на хуй…И деньги твои не нужны. Не веришь, уходи и подыхай. То же самое сказал Антон про тебя: «Пусть подыхает!» Они все домогаются нас, но они лгут, и мы посылаем их… И ты будешь ходить по объявлениям… — ему, видимо, доставлял удовольствие этот образ.

— Я знаю, что в этом городе есть только два человека, которым можно доверять, — это ты и Антон. Я не пойду по объявлениям. Я не исключаю…

— Ты сейчас блондинка или Градова?

Я поняла, что надо сворачивать диалог, который не давал мне ответа ни на один вопрос. Я призналась себе, что к такой тональности была не готова. И такой «поворот» я не предвидела. Но я же должна поставить последнюю точку в наших отношениях.

— Запомни одну вещь. Ты всегда говорил о женщинах, которые домогаются тебя и которых ты посылаешь на хуй. Я не встану в один ряд с этими женщинами. Про меня ты никогда… никому… так не скажешь — ходит ко мне одна баба, хочет меня, аж искры из глаз, а я ее посылаю. Я люблю тебя, но не ДОМОГАЮСЬ.