произошел взрыв в каньоне Алисо. Кэтлин Браун в то время была в совете директоров инвестиционной компании Renew Financial, которая извлекала прямую выгоду из значительного субсидирования возобновляемой энергии в Калифорнии[989].

После взрыва в каньоне Алисо губернатор Браун предпринял шаги, чтобы скрыть причину аварии. «Спустя месяцы усилий по ликвидации последствий утечки, – отмечает либеральная антиядерная организация Consumer Watchdog, – Браун издал исполнительный приказ, согласно которому любое расследование причин аварии и того, будет ли хранилище закрыто, будут держаться в секрете»[990]. Оставшись на посту губернатора на третий и четвертый срок, начиная с 2011 года, Браун и его союзники возобновили начатые в 1970-х годах усилия, направленные на закрытие атомных станций штата. Все началось с завода под названием San Onofre Nuclear Generating Station (SONGS) в округе Сан-Диего.

В феврале 2013 года назначенец Брауна и президент CPUC Майкл Пиви подошел к старшему исполнительному директору Эдисону из Южной Калифорнии, когда двое мужчин оказались на вечеринке в Польше[991]. Как сообщала Los Angeles Times, во время этой встречи Пиви изложил условия сделки по закрытию SONGS под предлогом того, что коммунальное предприятие провалило замену парогенераторов завода. Новые парогенераторы можно было бы приобрести и установить почти за 1 млрд долларов. Предыдущие парогенераторы стоили менее 800 млн. Пиви предложил, чтобы вместо замены парогенераторов Эдисон полностью закрыл завод в Южной Калифорнии. В обмен Пиви пообещал позаботиться о том, чтобы CPUC разрешил коммунальным службам повышать тарифы на электроэнергию.

Пиви предложил, чтобы налогоплательщики заплатили 3,3 млрд долларов за досрочное закрытие завода, а инвесторы дополнительно внесли 1,4 млрд[992]. План был реализован. SONGS закрылись навсегда, природный газ заменил выработку электроэнергии на станции, а выбросы углекислого газа в Калифорнии резко выросли, как и цены на электроэнергию[993].

В ноябре 2014 года агенты штата и федеральные агенты провели обыск в офисах CPUC в рамках совместного расследования потенциальной преступной деятельности, связанной с постоянным закрытием и урегулированием судебных разбирательств в отношении SONGS. Камала Харрис, в то время генеральный прокурор Калифорнии, либо прекратила расследование, либо приостановила его на неопределенный срок. CPUC отказался передать 60 или более электронных писем из офиса губернатора Брауна[994]. В 2014 году адвокаты CPUC признали, что их коллеги, возможно, уничтожили доказательства, связанные с уголовным расследованием взрыва природного газа в Pacific Gas & Electric, в результате которого погибли восемь человек. Законодательный орган Калифорнии принял закон о реформе CPUC в августе 2016 года, но он был остановлен в последнюю минуту по настоянию Пикера, если верить сообщениям Los Angeles Times и San Diego Union Tribune[995].

Судья Верховного суда штата Эрнест Голдсмит обратился к CPUC с настоятельной просьбой раскрыть переписку Пикера, касающуюся SONGS. «Это большое дело, – сказал Голдсмит. – Это нетривиальная проблема для налогоплательщиков Калифорнии, как и события в Сан-Бруно [взрыв природного газа, в результате которого погибли восемь человек] не был тривиальной сделкой. Когда случается что-то крупное, это просто должно выйти наружу. Это выйдет наружу, и вам либо будет ужасно больно, либо вы просто поступите правильно»[996].

Хотя над агентством CPUC нависла темная туча уголовного расследования, оно продвинулось вперед в закрытии последней уцелевшей атомной электростанции штата Дьябло Каньон. Эти обстоятельства включают в себя многих из тех же действующих лиц и организаций, что участвовали в переговорах о закрытии SONGS. Одного из ключевых сторонников борьбы с ядерным оружием, организацию Americans for Nuclear Responsibility, представлял Джон Гизман, давний советник Брауна, бывший председатель Калифорнийской энергетической комиссии и сторонник возобновляемых источников энергии. Когда председатель CPUC Пиви предложил свой план по закрытию SONGS, он специально попросил Гизмана принять в этом участие[997].

7. Больше, чем Интернет

К 2006 году, когда «Неудобная правда» принесла Элу Гору «Оскар» и Нобелевскую премию, возобновляемые источники энергии стали крупным бизнесом. В том же году венчурный капиталист Джон Доэрр, один из первых инвесторов Google и Amazon, плакал, говоря на TED Talks о глобальном потеплении.

– Мне правда страшно, – сказал Доэрр. – Я сомневаюсь, что у нас получится.

Но положительной стороной кризиса были возможности.

– Зеленые технологии, переход на экологичность – это больше и важнее, чем Интернет, – сказал Доэрр. – Это может стать крупнейшей экономической возможностью XXI века[998].

Как я уже упоминал, я стал соучредителем прогрессивно-демократической поддержки проекта New Apollo Project, предшественника проекта Окасио-Кортеса «Новый зеленый курс». Мы искали 300 млрд долларов для того, чтобы вложить их в энергоэффективность, возобновляемые источники энергии, электромобили и другие технологии[999]. В 2007 году наши усилия окупились, когда тогдашний кандидат в президенты США Барак Обама принял наше предложение и поддержал его. В период с 2009 по 2015 год правительство США потратило около 150 млрд долларов на наш «Новый зеленый курс», из которых 90 млрд были направлены на стимуляцию экономики[1000].

Средства на стимуляцию распределялись не равномерно, а скорее, группировались вокруг спонсоров президента Обамы и Демократической партии. По меньшей мере 10 членов финансового комитета президента и более 12 его спонсоров, которые собрали для Обамы минимум 100 тыс. долларов, получили 16,4 млрд из 20,5 млрд долларов в виде стимулирующих кредитов. Компания Fisker, которая выпустила одни из первых в мире роскошных гибридных автомобилей, получила 529 млн долларов федеральных займов; Доэрр являлся одним из основных инвесторов Fisker. В конечном итоге компания обанкротилась, что обошлось налогоплательщикам в 132 млн долларов[1001].

Люди, которые руководили кредитной программой, занимались сбором средств для Обамы. В марте 2011 года Счетная палата правительства США написала отчет, назвав процесс кредитной программы «произвольным» и отметив, что ни один из первых 18 кредитов программы не был задокументирован. Ссуды для компаний, производящих электромобили, таких как Tesla и Fisker, каждая из которых получила почти полмиллиарда долларов, не имели показателей эффективности. Счетная палата правительства обнаружила, что Министерство энергетики США (DOE) «непоследовательно обращалось с заявителями в процессе рассмотрения заявок, отдавая предпочтение одним заявителям и ставя в невыгодное положение других»[1002].

Но ссуды являлись всего лишь одной из многих программ, которые направляли средства спонсорам Обамы с хорошими связями, не создавая при этом большого количества рабочих мест. Самая известная из «зеленых» инвестиций произошла, когда Министерство энергетики выделило 573 млн долларов солнечной компании Solyndra, 35 % которой принадлежали спонсору-миллиардеру и организатору сбора средств для Обамы Джорджу Кайзеру. Никто не хотел вкладывать средства в Solyndra, потому что ее панели были слишком дорогими, на что указывали независимые сотрудники Министерства энергетики. Однако их заявления были отклонены, и кредит был одобрен.

Больше всего от «зеленой» стимуляции выиграли миллиардеры, в том числе Маск, Доэрр, Кайзер, Хосла,