посидеть с Ярошей, когда нужна помощь, но пустоту внутри это не заполнит.

И если еще год назад внутри все болело и горело огнем, то уже сейчас это просто промерзшая земля, которая просто есть, но на ней ничего не растет.

И да, кто-то может сказать что в двадцать лет не ставят на себе крест, что все еще впереди и вообще, рано говорить о том чего не понимаешь. Но узнав историю моего рождения я начинаю понимать, что мне лучше и спокойнее так, чем я буду страдать.

За своими размышлениями я и не заметила как начала подъезжать уже к району. Остановившись на перекрестке и пропустив машину, я начала трогаться. И тут резкий удар в бок и машину заносит. Шок и растерянность — первое что я чувствую, но мысль о том что я в машине не одна отрезвляет покруче холодного душа. Я пытаюсь справиться с рулем, но все бесполезно. По лицу бежит что-то теплое и густое, но я не обращаю внимания. Машина влетает в огромный сугроб на обочине и от удара у меня перехватывает дыхание. На пару секунд я теряюсь от боли в груди. Но спасибо некачественной сборке, иначе если бы сработала подушка безопасности, я бы уже потеряла сознание. Я руками пытаюсь оттянуть ремень и понимаю, что боль не только в груди, но и голова болит. Мозг уже начинает усиленно работать, хотя ориентация еще потеряна. Сзади плачет Яроша и это приводит в чувства намного быстрее.

Дверь резко открывается и меня дергают из машины за руку. От рывка я взвыла, потому что пристегнута, и просто так не вытащить меня. Боковым зрение замечаю, что кто-то пытается открыть и заднюю дверь при этом матерясь.

Меня накрывает ужасом. Мой сын! Его хотят забрать!

— Быстро разблокирую дверь! — орет мужской голос, — Сейчас эти подъедут мы не успеем.

Что там говорила мама? Биться до последнего. Хорошо! В руке телефон и я замахиваюсь им для удара. Тот кто хватал меня за руку и пытался достать до кнопок разблокировки двери от неожиданности падает на спину. Я быстро отстегиваю ремень и выставив ноги из машины бью ногами. Нападающий отлетает еще дальше. Выскакиваю из машины и нападаю на второго, который еще пытается открыть дверь со стороны сына. Просто прыгаю сверху и начинаю бить по голове.

Меня скидывают с себя. От удара о землю я опять теряюсь, но сообразив делаю удар ногами, подсечки, от которой второй падает и со всего маху бьется головой о водительскую дверь головой.

Встаю и пытаюсь забраться в машину. Яроша плачет навзрыд. Достаю его со стороны пассажирской двери, начинаю успокаивать. От того что сын не перестает плакать, я пропускаю, что сзади кто-то подходит. И только оседая на землю в затуманенные от удара мысли приходит понимание, что если с Ярошей что-то случится я не переживу этого. Лучше не жить!

Глава 42

Что-то противно жужжало и не давало мне досмотреть сон. Я попыталась махнуть рукой, чтобы нащупать, скорее всего телефон, но резкая боль остановила меня и заставила застонать. И тут на меня лавиной обрушились воспоминания.

Я резко открыла глаза, но яркий свет заставил меня поморщиться, а от этого заболел висок. Я подняла руку, потрогав его, поняла что умения пластырь на голове, а через него прощупывается швы.

Вторая попытка открыть глаза увенчалась большим успехом. Сфокусировав свое зрение, я начала осматриваться, так как срочно нужно было понять где я и искать сына. Я начала подниматься на локтях, но меня придавили назад.

— Не вставай.

— Мама. — прохрипела я и слезы побежали из глаз, потому что у нее на руках спал Яроша.

Я же начала плакать. Закусывала кулак, чтобы не рыдать в голос, потому что не могла остановиться. А рядом плакала мама, прижимая внука к себе еще крепче.

— Я сейчас позову врача, пусть тебе сделают укол успокоительного. — прошептала мама

— Не нужно. — всхлипнула я. — Как я здесь очутилась?

Мама сначала было отвела взгляд, а после выдохнув начала говорить.

— Ребята Матвея успели вовремя. — сказала мама хрипло. — Боже, если бы не они, я не знаю чтобы могло произойти!

— Мама положи Ярошу рядом. — попросила, протягивая руки к сыну.

— Тебе отдыхать нужно. А с Ярошей все хорошо, он просто немного испугался.

— Мама… — простонала я и она положила сына рядом.

Как только маленькая головка сыночка легла рядом на подушку, я прижала его к себе и слезы опять побежали из глаз.

Дверь в палату тихо открылась и вошёл папа. Бледный, с темными кругами под глазами, но улыбается.

— Моя девочка. — прошептал он, видя меня зареванной. — Как ты себя чувствуешь?

— Теперь хорошо. Теперь все хорошо.

— Хорошо. — как-то задумчиво повторил папа. — Ребята сказали, что если бы ты не начала давать отпор похитителям, то все могло бы закончиться очень печально. — меня передернуло от слов папы, но я продолжила смотреть на него выжидающе, — Двоих взяли, они пока молчат. Точнее говорят, что хотели помочь, когда увидели что твою машину занесло.

— Ага, я так и поняла, когда меня по голове приложили.

— Тот кто нанёс удар, скрылся. Когда ты начала падать, ты прикрыла Ярика собой и зажала между дверью и машиной, он просто не смог вовремя его оторвать от тебя. В этот момент как раз ребята Матвея настигли машину и он понял, что ничего не вышло, быстро уехал, оставил тех двоих, что ты отделала возле машины.

— А почему они задержались?

— Им дорогу перекрыли специально. — со злостью добавила мама. — Уже посмотрели камеры и навигаторы, номера были у обеих машин замазаны, лица старались прикрыть.

Мы замолчали все, потому что Ярик завозился рядышком. Но когда он подполз ко мне ближе и обняла мою руку, а я все-таки спросила.

— Это он?

Мама с папой замолчали, но по их лицам было понятно, что да, это был отец Максима.

Меня передернуло. Мерзкий лишний страх начал просачиваться в самое сердце, не давая мыслям выстроиться в логическую цепочку. Меня начало потряхивать, потому что все то, что мне подкидывало воображение сейчас начало наводить панику. Меня затошнило. В голове начало звенеть. Я видела, что мама пытается мне что-то сказать, но мне её просто не слышно, не могу разобрать ни единого звука.

Зашла медсестра, мне что-то вкололи и я начала проваливаться в сон.

Последние мои мысли были, что мне не нужна такая любовь, которая может отнять моего ребёнка. Я хочу чтобы от меня просто отстали все.

Макс…

Я