Пауза затянулась, и Вале пришлось кашлянуть, чтобы вернуть его в реальность.

— … превратиться в обезьяну! — выдал Великопольский, довольный собой.

— Это же мой фант! — с трудом выговорил Вася и почесал затылок. — Как же это сделать — превратиться в обезьяну?

— Студент, да что там думать! Будь собой! — Великопольский был явно разочарован.

— Может, для храбрости и раскрытия таланта, по пять капель? — предложил Артур.

— Ну, если верить Дарвину, что труд из обезьяны сделал человека, то возможно, что безделье и пьянка приведут к обратному превращению, — заметила Валечка и с укором посмотрела на дружка, и у него отобрав бутылку. — А Василий и так достаточно храбрый и талантливый, особенно сегодня.

Вася вышел вперед, несколько секунд еще постоял в задумчивости, потом немного присел и издал звук, отдаленно напоминавший крик Кинг-Конга из известного фильма, постучал себя в грудь, услышав одобрительный смех и аплодисменты, он не на шутку вошёл в роль и быстро взобрался на дерево. Оказавшись на вершине, стал срывать бананы и бросать их на землю. Сорвав последнюю ветку, Вася посмотрел вниз и у него закружилась голова.

— Ой, а как же мне отсюда слезть? — дрожащим голосом спросил он и прижался плотнее к дереву.

— Так же как и залез! — захохотали внизу.

— А как я сюда залез? Я не помню!

Совместными усилиями и в результате долгих уговоров удалось все же снять Василия с дерева и игру продолжили.

Следующим фантом оказался предмет Станиславовича. Чтобы его вернуть ему предложили станцевать ламбаду. Ершов пришел в восторг от задания. Он взял у Нюси большой платок, обвязал его вокруг талии и стал так активно двигать бедрами, что смотреть на это не смеясь, было невозможно. Танец получился таким зажигательным, народ ещё долго пребывал в восторге.

Настала очередь Элли. Ей Станиславович загадал изобразить скульптуру, но так, чтобы народ отгадал. Элла позвала Великопольского, они о чем-то пошептались и через несколько секунд замерли, как каменные.

— Рабочий и Колхозница! — обрадовался главный экстремалец.

— Очень натурально у вас получается! — заметил Артур.

— Видно, образы близки, — подмигнула ему Дарья.

Элла, став ведущей, решила продолжить тему искусства и предложила следующему участнику изобразить картину.

Валя встала на небольшой камень и начала балансировать на нем.

— «Мишка в сосновом бору»! — выкрикнула Элла.

— «Женщина с веслом»! — выдал свою версию Великопольский.

Валя от хохота чуть не свалилась со своего постамента. Артур подхватил ее.

— Сами вы мишки! — обиделся он. — Это же «Девочка на шаре»!

— Для девочки крупновата, — заметил Павел. — Может, все же та, что с веслом?

— Сам ты с веслом! И это вообще скульптура, а не картина! — активно защищал подружку Артур, а та отблагодарила его поцелуем.

Пребывая в романтическом настроении, Валечка предложила следующему фанту поцеловать соседа справа. Владельцем следующего фанта оказалась Дарья, а ее соседом справа был ни кто иной, как Павел Сигизмундович Великопольский. Они переглянулись, и в их взглядах не было ни капельки симпатии и желания выполнять задание.

— Никогда! — ответили в один голос.

Общественность возмутилась:

— Как это — никогда? Все выполняли!

— А вы чем лучше?

— Нет, лучше убейте! — ответила Дарья.

— Этот вариант мне нравится больше! — обрадовался Великопольский. — Тем более, если дама просит сама.

— Нет, нет, убивать мы никого не будем. Дарья, ты не права, все выполняли свои задания, даже самые нелепые, — начал Станиславович.

Больше всех был возмущен Вася: он же жизнью рисковал, выполняя задание!

— А, может, я еще лучше станцую, а? — Великопольский почти умолял.

Но Валя, да и все остальные, были непоколебимы — только поцелуй!

— Избавьте меня от этого, я лучше крокодила поцелую, чем Великопольского.

— Сочувствую крокодилу, — в ответ съязвил Павел. — Не повезло ему.

Дарья уже начала забавлять реакция Великопольского.

— Ладно, давайте оставим Павела Сигизмундовича в покое, вон как он поцелуев боится.

Под общий смех и шуточки, чтобы найти выход из ситуации, решили, что «право» и «лево» понятия относительные и Дарья поцеловала Станиславовича, который сидел слева от неё.

Садясь на своё место, она шепнула Павлу:

— Я тебя поцелую…потом….если захочешь, — и подмигнула.

От чего Павлик дёрнулся испуганно и отсел подальше.

Дарья получила свои честно отработанные очки и, не задумываясь, предложила следующему фанту прочитать стихотворение. Как же она удивилась, когда этим следующим оказался Ростислав. А когда услышала стихи — сделалось жарко.

Он вышел в центр поляны и сразу же, без предисловий начал читать, смотря ей прямо в глаза:

Дарья тоже не могла отвести от него глаз.

Народ притих, почуяв запах скандала, некоторые даже протрезвели.

— Вот, дает! — вырвалось у Эллы.

— Смело, очень смело! — злорадствовал Павлик, понимая, что это — бомба сегодняшнего вечера, вот только рванула бы в нужном направлении.

Только Ростислав закончил читать, как Фима вскочил и кинулся к нему с кулаками. Народ бросился, их разнимать.

Дарья пребывала, как будто в ступоре, она даже не попыталась что-то сделать. Сердце сжималось от боли и муки. И рвалось на части. Она ничего не видела и не слышала, в голове всё ещё звучали его слова.

— Дарья! Ну, что же ты сидишь?! — наконец, услышала она крик Вали.

Она подняла на неё глаза и очнулась, тут же подскочила и кинулась разнимать драчунов.

Она отвела Фиму в сторону, пытаясь с ним говорить. Но он её не слышал, злобно поглядывая на соперника, тот ему отвечал таким же взглядом.

Совместными усилиями их кое — как успокоили. Предложили выпить мировую.

Когда страсти улеглись, снова вспомнили об игре.

Была очередь Ростислава загадывать задание. Он, пребывая всё ещё в возбуждении, сказал первое, что пришло в голову: