— Ах, Даллас, ты такая светская львица. Не знаю даже, как ты еще умудряешься в свободное время работать, — иронизировала Надин, уводя Еву под локоть.

«Прямо как танец, — подумала Ева. — Не тот, что выделывали Пибоди с Макнабом — тот больше походил на эротическую гимнастику, — а что-то вроде менуэта. Шаг — перекинуться парой слов, другой — кивнуть кому-то, поворот, смешок… эдакое неторопливое перемещение по площадке».

Они прошли мимо огромного постера, изображающего обложку книги. На льдисто-голубом фоне — череда лиц. Одно и то же повторяющееся красивое женское лицо с едва уловимой таинственной улыбкой.

Лица рельефно выступали на ледяном фоне, а глаза на них, казалось, светились внутренним светом.

— Смотрится жутковато, но эффектно, — решила Ева.

— Так и было задумано.

— Ты не использовала фото Авриль и других оказавшихся клонами.

— Нет. Я решила, что это было бы неправильно. Некоторые ведь были еще детьми. Они заслужили шанс на спокойную жизнь. Или по крайней мере на анонимность. Ты ведь отпустила одну из них, Диану.

— Она сбежала в общей суматохе.

— Я так и написала. Но все ведь было иначе. Надеюсь, мне хватило бы духу поступить на твоем месте так же. — Надин скользнула ладонью вниз и взяла Еву за руку как бы в знак негласной круговой поруки. — Когда я ее писала… Надеюсь, выпади мне такой выбор, я бы тоже поступила по-человечески. Здесь у меня своя комната, — продолжила она, — для интервью и на случай, если мне нужно перевести дух.

Она открыла дверь в небольшую, заставленную цветами комнатку для отдыха. На столике рядом с блюдом свежих фруктов стояла наготове бутылка шампанского в серебряном ведерке для льда.

— Мило, — заметила Ева.

— Шампанское и цветы прислали Луиза с Чарльзом. А издатель… Они меня обхаживают как звезду. Надеюсь, я их не разочарую.

— Кончай уже мандражировать.

Надин отмахнулась:

— Книга хорошая. Чертовски хорошая — тут ты права. И по части раскрутки я себе цену знаю. Но никогда не знаешь, что понравится читателю, а что — нет. Посмотрим, что получится. При любом раскладе я чувствую, что могу гордиться своей работой. Так что…

Надин подошла к полке и взяла экземпляр книги.

— Хочу тебе подарить. У тебя ведь есть настоящая библиотека, так что пусть у тебя будет бумажная версия, а не электронная.

— В данный момент меня уже тошнит от всего электронного.

— Да уж, держу пари. В любом случае я решила: раз Рорк любит настоящие книги, надо попробовать застолбить местечко в вашей библиотеке.

— Спасибо. Правда, спасибо.

— Не нужно таскать ее с собой весь вечер. Я пришлю ее с курьером, просто хотела лично ее тебе подарить.

Ева перевернула книгу, принялась внимательно рассматривать фото Надин, позирующей в одном из своих стильных костюмов на фоне нью-йоркских небоскребов.

— Привлекательно и точно. Как будто ты говоришь: «Моя работа — Нью-Йорк, я не упускаю ничего».

Надин рассмеялась.

— Да, так и было задумано. Здесь еще приписка. Личное посвящение. — Она взяла у Евы книгу и раскрыла на первой странице. — Смотри.

Ева прочитала:

«Лейтенанту Еве Даллас,

бесстрашной, упорной, проницательной женщине,

которая делает честь своей профессии,

день за днем служа живым и усопшим».

— Ну… Ух ты… — В некотором смущении, но взволнованная и растроганная Ева взглянула на Надин. — Я… Спасибо. Я просто делаю свое дело.

— Я тоже. И мы с тобой, Даллас, отлично справляемся каждая со своим делом. И дело не только в том, что у нас к этому талант, главное, это действительно важно. Важно для нас изо дня в день. Айконы творили зло, и важно, чтобы кто-то об этом рассказал. Эта книга важна для меня, а то, о чем она, — важно для тебя. Ты ради этого рисковала жизнью.

— Не я одна, и другие тоже.

— У меня целая страница с благодарностями. Можешь почитать на досуге, — прибавила Надин с улыбкой. — От меня тебе — и книга, и искренняя благодарность.

— Хорошо. Я прочитаю. — Ева прищурилась. — Это ведь не что-то типа еще одной коробки с печеньем?

Надин рассмеялась и невинно захлопала ресницами.

— Подкуп? От меня? Вот наглость! Держи. — Она налила шампанское в бокалы. — За двух привлекательных, талантливых женщин, служащих Нью-Йорку и делающих это чертовски хорошо.

— Вот это я поддерживаю.

Они чокнулись бокалами, отпили шампанское.

— Я пришлю тебе книгу. — Надин поставила книгу обратно на полку.

— С автографом, не забудь!

Надин снова расцвела.

— Конечно, с автографом. А теперь нам пора, сегодня мне положено вращаться в обществе, а тебе — хорошо проводить время. Так что я не стану таскать тебя за собой и знакомить с кучей народу.

— Вот это будет получше любой коробки с печеньем.

Когда они снова вышли на воздух, небо сверкающей ветвистой стрелой рассекла молния. Вслед за ней раскатисто прогрохотал гром:

— Черт, придется опустить купол.

— Да. — Ева посмотрела на небо. — Но зрелище все равно обалденное.

С первым раскатом грома Силла вошла в свою квартиру. Вошла она словно не к себе домой. Зная, что здесь побывала полиция и что копы всюду совали свои носы, залезали в ее интимные вещи, вторгались в ее личное пространство, она с трудом собралась с духом и переступила порог.

Такое в его жизни было, когда она жила с матерью и отчимом. Вечно они выискивали что-то в ее комнате, из-за чего можно было бы прочитать ей нотацию, застыдить, обвинить, наказать. Пока она не уехала от них, у нее не было ничего своего, ничего личного.

Теперь же ее, что у нее было личного, своего, снова перетрясли и перевернули.

Но куда еще ей было идти, как не домой? В офисе она больше не могла оставаться, среди всех этих цветов и людей, вспоминающих о Барте, среди его звучащего голоса.

Там было слишком много воспоминаний, но теперь и в собственном доме она не чувствовала себя в уединении. Она и здесь снова была у всех на виду.

«Может, переехать? — подумала Силла с тоской. — Или попытаться просто забыть об этом? Вар и Бенни правы — для полицейских это просто работа, ничего личного». Но для нее это было личным, для нее это было проблемой.

Силла сразу заметила, что они забрали кое-что из ее вещей. Фелисити предупредила ее, что ордер дает им право изымать вещи для досмотра. Но с какой стати их права должны подавлять ее права? Разве мало ей горя и без этого?

Она бесцельно забрела в кухню, после долгих раздумий взяла энергетик. На вечере она не могла заставить себя есть, а сейчас возиться с едой у нее не было ни сил, ни желания.