Я понимаю это, а еще — что он целует меня сам. И, удивленно отстранившись, встречаюсь с принцем взглядом.

И скрипки по всей башне начинают играть что-то волшебное, сладкое, пронзительное. И очень изумленное.

Ромион улыбается мне — да, от этого мое сердце стучит быстрее, а дыхание спирает — и протягивает руки к моим волосам. Я вздрагиваю.

— Я думал, это невозможно. — Глаза принца странно блестят, неужели от слез? — Виола…

— Теперь ты просто обязан на ней жениться, — вставляет Дамиан, обращаясь, кажется, к своим коленям. — С пробуждением, братец.

Ромион не обращает на него внимания. Он гладит мои волосы, смотрит благодарно и шепчет:

— Спасибо…

Дамиан на подоконнике, фыркнув, отворачивается.

Романтика длится недолго. Ромион одаривает меня последним восхищенным взглядом, заправляет выбившийся локон за ухо, быстро целует в щеку и садится в своем гробу. Озирается — улыбка становится все шире, пока взгляд скользит по цветам, свечам, плакату. Возвращается к цветам: они уже увяли, особенно те, что ближе всего к гробу. Белые венчики поникли и изменили цвет с молочно-белого на противно-белесый. Ромион проводит по ним рукой, закрывает глаза и шепчет: «Оживите».

И розы распрямляются, белеют, расцветают — в общем, оживают. Ромион, широко раскрыв глаза, смотрит на них. И улыбается так счастливо, что мне становится завидно: меня он встретил не так радостно, хоть я его и разбудила.

И музыка скрипки взлетает ввысь, ликуя и смеясь…

Ромион на мгновение складывает пальцы в «замок», глубоко вдыхает. Потом ловит мой взгляд и улыбается до ушей.

— Виола, спасибо, спасибо! Я люблю тебя!

Дамиан на подоконнике громко фыркает. Я бросаю на него короткий взгляд и снова смотрю на принца.

— Мм… я, наверное, тоже…

Но Ромион не слушает. Он выпрыгивает из своего гроба, быстро разминает руки, не прекращая улыбаться. Наконец-то замечает брата.

— Дамиан! И ты здесь! Великолепно!

— Ваше величество, — отзывается Дамиан таким тоном, точно его заставили съесть лимон. Много-много кислых лимонов…

Ромион и это пропускает мимо ушей.

— Прекрасно. Тогда ты останешься с Виолой.

— Как скажете, ваше величество.

— В смысле, останется? — изумляюсь я. — А мы разве не вместе сейчас пойдем спасать мою сестру?

— Виола, любимая, к рассвету твоя сестра будет с тобой в безопасности, а голова королевы Изабеллы — на пике, — улыбается Ромион. — Просто…

— На пике?! — Я не замечаю, как повышаю на него голос. — Ромион, у нее же сын! Ваш с Дамианом брат! Ты же говорил, что не убьешь ее, если станешь королем!

Ромион отмахивается.

— Виола, дорогая, мы обсудим это позже.

— Когда позже? Когда убьешь?!

Принц (или он теперь автоматически король?) нетерпеливо вздыхает.

— Виола, прости, у меня нет сейчас времени на споры. Дамиан, ты останешься с моей невестой. Никуда не выходите из башни до утра… Или пока я за вами не пришлю. Это приказ.

Дамиан молча склоняет голову, а я, не веря, выдыхаю:

— Ты что, меня здесь взаперти держать собрался?!

— Виола, дорогая, я же не могу позволить, чтобы моя невеста пострадала, пока я напоминаю моей милой мачехе, где ее законное место. Поэтому ты останешься здесь под охраной твоего рыцаря и моего брата. В безопасности. И. Не. Спорь!

Увы, он исчезает за дверью быстрее, чем я успеваю опомниться.

Дамиан ловит мой взгляд и снова фыркает. От этого и еще от его взгляда я и прихожу в себя.

— Осталась? Здесь?! Ромион! — кидаюсь к двери следом за принцем. — Я не позволю со мной так обращаться! Я тебе не какая-нибудь принцесса! — Но пространство от косяка к порогу в считаные секунды оплетают шипастые побеги, и я подаюсь назад.

Вот… Вот… Гад!!!

Это я и кричу ему, высунувшись из окна, оттолкнув Дамиана.

— Только вернись! Только вернись, слышишь?! Я тебе такую настоящую любовь устрою, обратно в гроб залезешь и уснешь как миленький! Зачем я только тебя разбудила?!

Дамиан с улыбкой смотрит на меня.

— Веселая у вас будет семья.

— Семья? — я поворачиваюсь к нему. — Семья?! Да я… Да я… Да я не выйду за него! С чего ты взял, что я хочу за него замуж?! За этого… этого…

— Виола, принц должен жениться, чтобы стать королем, — спокойно отвечает Дамиан. Даже слишком спокойно, учитывая мое состояние и то, что я немедленно принимаюсь кидать в окно все, что оказывается по рукой (то есть цветы, свечи и плакат). — Ромион, конечно, королем станет совершенно точно, но последний штрих все же необходим — жениться на той, что подарила ему поцелуй настоящей любви.

— Что-о-о? — я хватаюсь за гроб и тащу к окну и его. Дамиан торопливо отшатывается. — Да если бы… Уф! Если бы!.. Уф! — гроб с трудом, но проталкивается в окно. — Если бы я раньше знала!

Гроб падает на землю, с треском разламывается, а я высовываюсь посмотреть: может, повезло, и он попал Ромиону на голову? Ах, если бы!..

— А чего ты ожидала? — пожимает плечами Дамиан. И, встретившись со мной взглядом, торопливо сует мне чудом уцелевшую в моей истерике свечку.

Я разламываю ее пополам и тоже швыряю в окно. Потом усаживаюсь на подоконник, но долго сидеть неподвижно не выходит.

— И что, это так ему земля помогает? — Я киваю на заросший колючками выход на лестницу. — Так, да?

Дамиан кивает.

— И он сейчас сражается с вашей помешанной на зеркалах королевой…

— Если я хоть немного знаю Ромиона, он не отправится во дворец, — возражает Дамиан. — Во дворце королеве легко будет заманить его в Астрал, а там он бессилен…

— Так что же она раньше его в этот Астрал не заманила?!

— Виола, успокойся, — примирительно просит Дамиан. — Все хорошо. Раньше на Ромионе были амулеты, в том числе и мои. И потом… мой брат умирает в Астрале? За кого ты меня принимаешь? Лучше я его сам убью. Здесь, в честном бою. А королева заманит его в свой «карман», которого у нее, конечно, раньше не было, потому что держать собственную реальность постоянно невозможно — ее строят из ничего и с определенной целью…

— Все-все, хватит! — отмахиваюсь я и, спрыгнув с подоконника, принимаюсь шагать по комнате. Дамиан мудро отступает подальше. — То есть он сейчас к гоблинам… Так?

— Скорее всего.

— А я сижу здесь!

— Виола, но чем ты поможешь? — восклицает этот… предатель! — Ты же не владеешь магией и оружием тоже. Ты должна быть в безопасности…