Осторожно поддерживающий рухнувшую в обморок девушку, Раду тоже очень обрадовался, увидев меня.

— Ты?!

— Я, — согласился я, осторожно отступая на шаг.

Особый шарм картине придавали несколько, надеюсь, не-трупов, валяющихся у ног чел Фрумоса.

Честно говоря, я понятия не имел, что же мне делать дальше: то ли притвориться, что я никого не видел, и спокойно идти дальше, то ли испугаться и с дикими воплями убежать. Пока организм склонялся к последнему варианту …

Впрочем, до конца определиться с выбором я так толком и не смог: девица, столь бережно поддерживаемая младшим Дракулой, задергалась и открыла глаза. Раду поспешно сдвинулся в сторону, прикрывая широкой спиной раскиданные по земле тела. Девица меж тем мотнула головой и тихо, голосом умирающего лебедя поинтересовалась:

– Что … Что случилось?..

– Ничего, все в порядке … — и резко, уже мне: — Проваливай отсюда!

Повторять мне не пришлось.

До Сашкиного дома я добрался с рекордной скоростью. Если где и поплутал чуть-чуть, так это не страшно, главное, с каждой минутой меня и Раду разделяло все большее расстояние. И неважно, что с ним сейчас девушка. Сегодня он слушается ее, когда она говорит «оставь его в покое», а завтра пошлет куда подальше. И несмотря на все «ля-ля» Влада, я как-то не уверен, что один на один я с этим зубастиком справлюсь. Раньше хоть я с Вовкой был, перевес в нашу пользу, а сейчас …

Зветин, похоже, сильно перенервничал. Я только во двор его дома зашел, а однокурсник уже ко мне рванулся: у подъезда, что ли, ждал?

— Андрюх, слушай, как здорово, что ты пришел! Я уже просто не знаю, что делать! Он вылакал все спиртное, которое дома было! Меня же родители прибьют! Что я отцу скажу?! — Слова лились непрерывным потоком. Кажется, он действительно сильно перетрухнул.

— Так, успокойся. Лучше скажи, почему ты мне позвонил?

Вроде никогда особо не дружили …

– Так ты ближе всех живешь! И вообще … Ты когда на мой день рождения приходил, с Семеном так быстро общий язык нашел. Сейчас небось так же будет! — Сашка нервно крутил в руке связку ключей и никак не мог найти магнитный, от подъезда.

Наконец я не выдержал и попросту выдернул ключи из его потной ладони и, открыв наконец дверь, шагнул в прохладную темноту подъезда.

По дороге на третий этаж (лифты, как обычно, ночью не работали) Сашка не затыкался ни на мгновение:

– Нет, ты просто не представляешь, как он меня достал! И пьет, и пьет, у меня ж никакой печенки не хватит. Ну могу я с ним одну стопку поднять, ну, вторую, но не постоянно же пить! Я так сопьюсь! А мне еще послезавтpa … Точнее, завтра на собеседование идти! Меня же не примут, если от меня будет перегаром вонять!

Честно говоря, к Сашкиной нервной болтовне я попросту не прислушивался. Вычленил из бесконечной речи основную мысль, что я с этим самым «пьянчугой Семеном» уже знаком … А раз так … Вероятность того, что это именно тот Семен, найти которого требовали оборотни, повышалась с каждым мгновением.

Перед дверью своей квартиры Зветин как-то странно замялся, опустил глаза, а потом и вовсе всунул мне в руку отобранные в подъезде ключи и промямлил:

– Открывай ты.

Интересно, у него что там, светопреставление? Стесняется он, что ли, чего-то? Или там Содом и Гоморра в миниатюре на территории отдельно взятой квартиры?

Ключ с трудом повернулся в замке. Я распахнул дверь …

В коридоре царила темнота.

– Выключатель там! — ткнул пальцем куда-то в сторону Зветин.

Я провел ладонью по стене, пытаясь обнаружить искомое, ничего не нащупал и, не убирая руку, шагнул вперед … Под ногу что-то попало, покатилось, я начал заваливаться на спину …

Кажется, сперва я толкнул стоявшего за моею спиной Зветина. А потом попросту долбанулся затылком об пол.

Больше ничего не помню.

Человека, упавшего в обморок, водой брызгать не рекомендуется. Все медицинские книги в один голос орут, что в этом случае единственное, что нужно, — уложить пострадавшего так, чтобы ноги располагались выше головы. Все вышеперечисленное я знал очень и очень хорошо. Но кто мог сказать, что Зветин подобными знаниями не владеет? А уж тем более, кто бы знал, что в доме не найдется ни капли воды и поливать меня начнут водкой? Или спиртом — я по одному лишь запаху разобраться не сумел. Тем более что к тому моменту, как я почувствовал первые запахи, перед глазами было еще темно …

Мрак, царивший везде и всюду, начал расступаться после того, как спиртовой дождик пролился над моей головой в третий раз. А может, и в четвертый, — я не считал, мне было не до этого: к водочному амбре примешивался устойчивый аромат перегара.

Я мотнул головой: в ушах зазвенело; тьма постепенно рассеивалась, приобретая очертания двух зависших надо мною пятен.

– Андрей, ты живой? — встревоженно провыла одна из клякс.

Я то ли тряхнул головой, то ли кивнул: язык был как деревянный, и отвечать неизвестному мне совершенно не улыбалось.

– Да что с-с-с ним будет, — выдохнуло второе пятно, и я точно и определенно понял, что запах перегара мне отнюдь не почудился.

Тьма скукожилась, сжалась до ячменного зернышка, и я осознал, что валяюсь на полу в прихожей, а надо мною склонились двое: Сашка и … Семен. На ногах он стоял на одном добром слове. Стеночка его уже практически не держала.

Дополняла композицию зажатая в руке поллитровка.

Я так понимаю, поливал меня, как какой-нибудь огурец-мутант из Чернобыля, именно Семен.

Жаль, что два года назад он так и не нашел общего языка с Вовочкой. Был бы ему идеальный собутыльник.

Оборотень икнул и, махнув бутылкой — видимо, для устойчивости (ибо земля под его ногами, наверное, не то что качалась, а плыла и улетала), криво усмехнулся:

– Очнулся?

– Угум, — тихо буркнул я, осторожно пытаясь сесть.

От шведки и брюк остро пахло спиртом. И как я теперь докажу Ромочке, что он был глубоко не прав?

Семен смерил меня мрачно-похмельным взглядом и, тихо буркнув: «Жаль», — хлебнул из горла, бодро занюхав спиртное рукавом.

Судя по сдавленному Сашкиному стону, Зветина продолжали терзать смутные сомнения, что родители не оценят его гостеприимства.

Сесть мне все-таки удалось. Комната, правда, как-то странно плыла и покачивалась, но, думаю, если сильно не дергаться, все пройдет. Надеюсь, у меня нет сотрясения мозга?

Впрочем, додумывать, что со мной и как, было некогда: Семен, убедившись, что я не собираюсь прямо здесь и сейчас помирать, еще раз отхлебнул из бутылки, отшвырнул пустую поллитру в сторону, чудом не попав стеклом мне по ноге, и направился куда-то прочь из прихожей. Санек рванулся за ним.