— Согласен, — улыбнулся Алекс, и Мерри тут же начала строить планы, что они будут делать, и чем их угощать, и…

— А теперь, — отвлек ее от грандиозных планов Алекс, — почему бы тебе не сказать мне правду? О чем ты думала, когда я пришел?

Мерри заколебалась, но все же решила ответить:

— Я думала об Эдде.

— Я так и понял, — спокойно ответил Алекс, а когда жена взглянула на него с явным недоумением, пояснил: — С той ночи ты нечасто о ней вспоминала, но мне кажется, что всякий раз я об этом знал. Ты вроде бы сожалеешь о своей роли в ее гибели.

— Это правда, — вздохнула Мерри. Она, безусловно, была рада, что умерла Эдда, а не они, но если бы вдруг подобная ситуация повторилась, трудно сказать, смогла бы она кого-то убить. Слишком уж большая ответственность при этом ложилась на плечи, и Мерри часто думала: «А вдруг был какой-то другой выход, при котором все остались бы живы?» Она отмахнулась от грустных мыслей и добавила: — Хотя в этот раз я думала о другом.

— Серьезно?

Мерри засмеялась, увидев его искреннее удивление.

— Ты довольно часто угадываешь, о чем я думаю, но иногда все-таки бываешь не прав. Как, например, в этот раз.

— И в чем же я не прав?

— Понимаешь, я думала вот о чем: я выросла в уверенности, что мужчины закоренелые грешники, а женщины святые.

— Ну да, в твоей семье дело обстояло именно так, — согласился Алекс.

— Все это так, — протянула она, — только не совсем.

Алекс отпрянул и с очевидным недоумением взглянул на жену. Мерри улыбнулась:

— Понимаешь, мой отец и братья — пьяницы и глупцы, но они не воплощение зла, как Эдда.

— Конечно, — согласился Алекс, все еще не понимая, к чему она клонит.

— Я только сейчас поняла, что мое предвзятое мнение о том, что мужчины плохие, а женщины хорошие, не позволило мне разглядеть истинную натуру Эдды.

— Ты же не могла знать…

.— Мне постоянно повторяли, но я не обращала внимания, — напомнила Мерри. — Ни ты, ни Эвелинда так и не сумели убедить меня в том, что Эдда плохая. И только прочитав письмо и узнав, что Годфри ее племянник, я поняла свою ошибку, которая могла стоить нам обоим жизни.

— Нет, это не так, — твердо заявил Алекс. — Даже если бы ты ее заподозрила, ты не могла предвидеть, что случится в ту ночь на башне. Ты же понятия не имела, кто родители Годфри. Я тебе никогда об этом не говорил.

Мерри обдумала слова мужа и почувствовала облегчение.

— Значит, во всем виноват ты, — поддела его она, — поскольку не был до конца со мной откровенен.

— Да, — согласился Алекс и только потом сообразил, что сказал. Он сначала растерялся, но, заметив смешинку в глазах Мерри, усмехнулся: — Ты недобрая женщина.

— А ты, надо думать, святой, раз сумел ужиться со мной, — заулыбалась она.

— Тогда мы прекрасная пара, — заключил Алекс и крепко поцеловал жену.