Нужно подумать.

Дункан опустился на каменную скамью в нише под окном, тяжко вздохнул. Раненая рука тупо ныла. Он подоткнул подушки под спину, поудобнее пристроил руку… второй рукой в замешательстве и раздумье пригладил волосы.

Дункан Макрей, королевский адвокат… поручитель мирного договора между горными кланами, нарушил этот договор… Напал на Рори Макдональда. Как и много лет назад, позволил ярости взять над собой верх. Бешеный нрав, полученный в наследство от многих поколений неукротимых Макреев, снова направил его в самое сердце битвы. А он-то думал, что укротил дикого зверя внутри себя, приручил его, сделал совсем домашним…

Этот невыполненный договор и гибель одного из Макдональдов теперь грозили и ему самому смертью. Убеждая Элспет в том, что особой опасности нет, он кривил душой. Его запросто могли предать суду и посадить за решетку. Подумать только – королевский адвокат – и собственноручно нарушил уже подписанный договор! Хорошо, если Тайный совет удовольствуется штрафом. А если нет?!

Положение куда сложнее, чем думает Элспет… Дункан тихо выругался, с силой опустив кулак на скамью.

Он и себе говорил, и часто повторял Элспет, что в видениях правды нет. И вот теперь понял, что ее пугающее видение – не просто фантазия и вовсе уж не выдумка. С ледяным страхом он сейчас осознавал, что в предсказании Элспет, которому не было объяснения, правды жизни было гораздо больше, чем ему казалось вначале.

Объяснить свои собственные сны, благодаря которым он отыскал жену, Дункан не мог. Так откуда же взяться объяснению невероятным страхам Элспет? Откуда взяться логическому объяснению ее уверенности, что он кончит жизнь на плахе? Оказавшись благодаря собственным необдуманным поступкам буквально на пути к плахе, Дункан готов был поверить в дар предвидения.

Он со вздохом покачал головой. Надо что-то придумать, найти слова, чтобы оправдаться перед Тайным советом.

Дункан повернулся к окну, нащупал железные запоры, отодвинул и распахнул ставни. Влажный холодный ветер остудил лицо, отбросил за плечи волосы. Небеса расцветали роскошными красками, вдыхая надежду в его сердце. Здесь его родина… он в горах Шотландии, далеко от Эдинбурга и Тайного совета. Можно отдохнуть, успокоиться и решить, что делать дальше.

– Никогда не видела заката прекраснее, – раздался позади него шепот.

Вздрогнув, Дункан обернулся. В простой белой сорочке его сестры, с распущенными волосами, Элспет казалась женщиной-эльфом из легенды. Отблески заката бликами плясали в золотых прядях, окружая лицо призрачным ореолом.

Элспет присела рядом с мужем на скамью и снова повернулась к окну.

– Да… – выдохнул Дункан. – Такие закаты бывают лишь в западных горах. – Он запрокинул лицо к небу, но чувствовал на себе упорный взгляд жены.

– Здесь твой дом, – сказала она. – Здесь осталось твое сердце. И родные по тебе скучали.

Он ничего не ответил.

– Но почему ты не хотел возвращаться в Далси? – пробормотала Элспет.

– Ты устала, – резковато бросил он. – Ложись спать.

Вздохнув, она поднялась со скамьи. Дункан смотрел в пол, видел кончики босых пальцев под краем сорочки. Белая ткань легко затрепетала от ветра.

– Дункан…

– Ложись спать, – повторил он и отвернулся. Элспет приложила ладонь к его спине.

– Я же чувствовала, какую боль ты хранишь в себе. Расскажи мне – что тогда произошло?

Дункан изнемогал от усталости, да и раненая рука сильно ныла.

– Нет, Элспет. – Он качнул головой.

Она провела пальцем вдоль шрама, невидимого под рубашкой.

– Этот удар нанесла рука Макдональда… я сама догадалась. Но больше я ничего не вижу. Расскажи, как это вышло.

– Все уже в прошлом. Вспоминать ни к чему. – Он уловил и собственный резкий тон, и душевную боль, рвущуюся изнутри. Надолго ли его хватит? Сколько он сможет таить в себе эту боль? Теплые пальцы замерли под лопаткой, там, куда вошел кинжал. Там, где было средоточие его неистребимого гнева, терзавшей его муки.

– Для тебя все это живо, Дункан… – Накрывшие шрам пальцы обжигали даже сквозь рубашку. – Ночь… – шепотом продолжала Элспет. – Я вижу спящего юношу, почти мальчика… У него темные волосы, он высокий, худой. Это ты, только много лет назад, Дункан. Чужие воины подкрадываются в ночи, взлетают кинжалы. Кровь. Она кажется черной в свете луны… – Элспет умолкла, задыхаясь. – Вижу мужчину… он пытается защититься. Он старше, чем ты сейчас, но у него твое лицо. Кинжал врага пронзает его в самое сердце.

– Прекрати! – выкрикнул Дункан. Вскочив на ноги, он навис над Элспет, мрачный, грозный. – Какой в этом смысл для меня? Для тебя?

Элспет чуть отстранилась, чтобы видеть его лицо. Закатные лучи высветили глубину громадных глаз.

– Эта боль уничтожит тебя. Поделись ею со мной.

– Даже если и так, малышка, это моя боль. Оставь ее мне, – пробормотал он.

– Рори сказал, что Макдональды захватили вас во время набега на их земли. А ты и оставшиеся в живых братья, по его словам, в отместку безжалостно грабили и убивали всех, кто носил имя Макдональдов.

– Подлая ложь! – прорычал Дункан, вцепившись в плечи жены. – Но к чему эти расспросы? Ты же ведьма, ты всех видишь насквозь. Вот и заглядывай в прошлое. А меня оставь в покое!

Глаза Элспет медленно налились слезами. Дункан видел обиду, выплескивающуюся из затуманенных глаз, ощущал кончиками пальцев дрожь, волнами сотрясавшую хрупкие плечи.

Элспет моргнула, уронив одну слезинку. Он хотел что-то сказать… слова комом застряли в горле.

Разжав пальцы, Дункан молча отвернулся к окну.

– Не хочешь поделиться со мной – умолять не стану, – прошептала Элспет. За его спиной раздался легкий шорох шагов.

Какое-то необъяснимое чувство заставило его оглянуться. Элспет стояла у камина, скрестив на груди руки, опустив голову. Подсвеченная неярким огнем тонкая ткань сорочки не скрывала изгибов тела. Волосы жидким золотом растеклись по плечам и груди, скрыли ее лицо.

Она казалась такой по-детски беспомощной, воздушной, неземной… точно фея из сказок. Эльф, столкнувшийся с жестокостью реальной жизни… А он так обидел ее своими бездумными, грубыми словами. Ведьма… Скорее добрая волшебница.

Дункан со вздохом шагнул к жене.

– Мы отдыхали, – начал он глуховатым голосом. – Спали после охоты на своих землях. Несколько человек тайком подобрались к нам, захватили врасплох. Они убили отца и двоих братьев. Отец проснулся и попытался защитить себя и нас, но его закололи кинжалом. А братья… братья, наверное, так и погибли во сне.

– А ты?

– Я тоже проснулся, хотел достать кинжал, но подо мной хрустнула ветка. Кто-то из Макдональдов с размаху опустил на меня меч, разрубил от плеча до груди. Я не видел его лица… Решив, что все погибли, они вскочили на коней и умчались. – Тяжесть воспоминаний взяла в железное кольцо его сердце. Голос был безжизненно-глух. – Но я выжил. Как смог, перевязал рубахой рану и дополз до ближайшей хижины пастуха. А потом, когда силы вернулись и я смог держаться в седле, мы с оставшимися в живых братьями совершили свой первый набег.