обязательно русскую. Всё же желательно, чтобы какой–то патриотизм у агентов присутствовал. Хотя и от жёсткого делового прагматизма тоже толк в работе будет, шпионское ремесло щепетильных не терпит. Кстати, на меня вышел один наш старый знакомый, просит о срочной встрече. Думаю, в русском ресторане будет удобно переговорить.

Интрига разрешилась этим же вечером, когда парагвайская компания заявилась в ресторан, к столику подошёл щегольски разодетый молодой мужчина.

— Бонжур, господа, — приподнял шляпу франт. — Рад видеть вас живыми. Разрешите присесть.

— Ситный, ты ли это? — окинул взором лощёную физиономию с тонкими усиками Алексей. — Никак, опять подрядился меня убить?

— На этот раз желаю наняться в телохранители, — присаживаясь на свободный стул, рассмеялся бывший наёмный убийца. — Я открыл в Париже контору по организации частной охраны. Времена нынче опасные, преступные элементы шалят.

— Так значит, не зря я тогда в Гуляйполе тебя на истинный путь наставил, — похлопал бывшего студента по плечу Алексей. — Полезным делом занялся.

— За то, батюшка Алексей, спасибо, — поклонился благодетелю Ситный. — Вот теперь желаю добром отплатить. По роду профессиональной деятельности мне приходится общаться со специфическим контингентом, потому и информация часто интересная встречается. Вы, наверное, догадываетесь, что активность парагвайской делегации не всем в Европе по душе?

— Англичане уж точно нас недолюбливают, — усмехнулся Алексей. — Но французы–то беречь должны, мы им черноморский флот обещали заполучить за царские долги.

— Кто заказчик тёмных дел, то мне неведомо, — пожал плечами Ситный. — Однако исполнителей искали среди ярых анархистов и отставных белогвардейских офицеров. Ортодоксы анархии, хоть и считают батюшку Алексея предателем идеалов, но поднять руку на овеянного славой воина–врачевателя не решаются. Имперцы тоже не любят казака–прохиндея, однако организацию эмиграции в Новый Свет одобряют и прерывать не собираются. Тёмным личностям пришлось изрядно попотеть, чтобы нанять подходящий контингент, потому и засветились.

— Чего же проще — уголовников подрядить, — опасливо озираясь по сторонам, принялся выискивать наёмных убийц в людном зале струхнувший Андрюха.

— Французского следа быть не должно, — отрицательно покачал головой Ситный. — Парагвайских казаков должны русские эмигранты порешить.

— Неужто лихих рубак среди обездоленного офицерства ни нашлось? — саркастически скривился Кондрашов. — Голодный солдат зол, а тут ещё и идеалы в душе уже разрушены.

— Моральных уродов хватает, — кивнул Ситный. — Среди бывших черносотенцев дюжину отыскали. Верховодит группой некий штабс–капитан Хаусхофер, очень злой до персоны батюшки Алексея, да и полковника Кондрашова тоже, почему–то, не жалует. За малую деньгу взялся обоих прилюдно устранить.

— Упырь выше штабс–капитана так и не поднялся, — со злорадством вспомнил гнусную штабную крысу Кондрашов.

— Вот где недобиток всплыл, — сквозь зубы выдавил Алексей. — Я ему уж пару раз шкуру попортил, а он всё не унимается. Ну пусть попробует ещё раз мне дорогу перейти.

— Я так понимаю, что парагвайских казаков собираются наказывать показательно, — раскуривая папиросу, рассуждал контрразведчик. — Бомбой взрывать не станут, слишком не очевиден исполнитель. То же самое и со снайпером — не спишешь потом на русских эмигрантов. Обязательно нужны жертвы среди нападающих и побольше свидетелей преступления. С ножами на казаков не кинутся, в рукопашную можем и накостылять, а вот пострелять по нам из револьверов — идея заманчивая. Убийцы будут прикрываться телами прохожих, лишние жертвы только усилят шумиху в бульварной прессе. Я так думаю, что нападение устроят, когда мы подъедем к парадному входу в министерство транспорта. Время и место уже назначено, а уклониться от встречи мы не можем.

— Улица людная, случайных жертв не избежать, и свидетелей в достатке, — покачал головой Алексей. — Хаусхофер сам в свару не полезет, а людишек ему не жалко, ни своих, ни чужих.

— Господа, с вами не интересно, — обиженно надул губы Ситный. — Я хотел ценной информацией поделиться, а вы не даёте мне заработать. Одни убытки с вами.

— Заработать дадим, — усмехнулся Алексей. — Сколько бойцов в твоей частной охранной конторе?

— Семь человек, — тяжело вздохнул частник. — Дела пока идут туго, хорошей рекламы агентству не хватает.

— Будет тебе реклама, — положил руку на плечо директора агентства Алексей. — Люди у тебя с крепкими нервами?

— Сплошь все офицеры–фронтовики, — выпятил грудь директор.

— Нанимаем твою контору для охраны парагвайских представителей.

— Хотелось бы денежки авансом получить, — потёр пальцами деляга. — А то вдруг, завтра нанимателей подстрелят. Дело–то опасное, да и я уже сильно потратился, добывая информацию о покушении.

— Ситный, ты не уловил суть предложения, — пуская кольцами дым, приступил к вербовке полковник контрразведки. — Мы твою контору не на один день нанимаем, а на всю жизнь. Будешь теперь на интересы Парагвая работать. Деньгами, оружием и оборудованием обеспечим. Бесплатное лечение ранений и надёжное укрытие гарантируем. Домик в Парагвае и пенсию по старости тоже обещаем. Однако всё это станет реальностью только после проверки боем.

— Мне завтра тоже под пули идти? — с большой неохотой, понурив голову, принял условия контракта авантюрист.

— Глава организации в атаку с пистолетом не бегает, — рассмеялся Кондрашов. — Но за своих людей отвечает головой.

— Так расскажите хоть план операции, — развёл руками директор. — Какую задачу я должен поставить перед бойцами?

Кондрашов выпустил вверх очередное кольцо дыма и скосил глаз на известного затейника нестандартных фокусов.

— Принеси мне парочку дымовых шашек, пачку пороха и отстреленные из револьверов твоих бойцов пули, по семь штук с каждого ствола, — озадачил неожиданным заказом казацкий факир, а потом добил убийственной просьбой: — И пусть завтра все револьверы будут заряжены холостыми патронами.

— А как же телохранители будут отстреливаться? — опешил Ситный.

— Палить лихо и уверенно, в сторону нападающих, — с улыбкой дал установку факир. — За поражение тел противника отвечаю я, и посторонних зевак твои бойцы холостыми выстрелами зацепить не смогут.

— А враги? — насупился Ситный.

— В нас я им попасть не дам, а за французов Парагвай не в ответе, — отмахнулся от чужой проблемы атаман. — Пусть жандармы разбираются со своими подопечными, пригрели гадов на груди.

— Черносотенцы на всех русских эмигрантов тень бросят, — недовольно засопел Ситный. — В обществе гонения начнутся.

— Нам же лучше, — поддержал циничный контрразведчик. — Царство Парагвая милее покажется изгоям. Мы всем переселенцам рады, ненужных в Асунсьоне отсортируем. Новичков в нашем