* * *

Этот обреченный на растворение в небытии вариант реальности в полной мере соответствовал термину «хрономогила».

Во-первых, здешняя Солнечная система оказалась усеченной, она имела всего пять планет: копии Венеры, Земли, Марса, Юпитера и Сатурна. Во-вторых, большинство спутников этих планет к этому моменту уже попадали на материнские планеты или канули в пространство. В-третьих, само межпланетное пространство оказалось заросшим странной светящейся паутиной, за которой не было видно звезд. Впрочем, и звезды здесь уже давно перестали светить, объем континуума с Солнцем в центре неумолимо сжимался, действительно напоминая шагреневую кожу известного писателя-классика, и скоро должен был схлопнуться совсем.

«Паутина» не мешала планетам двигаться по орбитам вокруг светила, однако лишний раз напоминала о необратимых изменениях материи «хрономогилы», и смотреть на «паутинные» заросли было грустно. И страшно. Особенно Дарье, впервые в жизни оказавшейся за пределами родной планеты. К тому же беглецы не сразу смогли найти безопасное пристанище, где их ждал бы отдых и сносные условия существования. Ни на Венере, ни на Марсе не нашлось уцелевших баз марсиан, последних повелителей Солнечной системы — до появления людей, побывавших на всех ее планетах. Лишь на Ганимеде, почти единственном уцелевшем спутнике Юпитера, удалось найти сооружение, которое можно было условно назвать базой. Причем нашел его Стас, получивший подсказку эйконала.

Скорее всего это был один из последних центров управления Равновесия, только не земного и даже не марсианского, а юпитерианского. Потому что только такие гиганты, как юпитериане, полуживотные-полурастения, могли соорудить на спутнике своей планеты десятикилометровый купол с невообразимо сложным интерьером внутри.

Беглецам повезло: под куполом сохранились остатки атмосферы с достаточным для дыхания количеством кислорода. Затем Диана отыскала остатки местного компьютера, и стало ясно, что три губчато-мшистые массы с размерами каверн, дыр и «волокон мха» от одного до четырех метров, располагавшиеся вокруг центральной оси купола с разрушенным стратегалом, являются скелетами юпитериан.

Правда, никого из беглецов это известие не поразило, все устали и на окружающие их «заросли» не обратили внимания. Завершив обследование базы и ничего съедобного не обнаружив, они собрались у разбитой хрустальной сферы стратегала, развели костер из волокон «мха» и молча стали глядеть на языки огня, окрашенные чуть ли не во все цвета радуги. Вероятно, скелет юпитерианина содержал примеси разных металлов или сложные металлоорганические соединения.

— Я не знал, что ты мастер-рукопашник, — негромко сказал Вадим, усаживаясь напротив Стаса. У него было перевязано плечо, и Диана время от времени проверяла повязку, что явно доставляло ему удовольствие.

— Лихо ты их! Где научился? У равновесников РА, что ли?

Стас отрицательно качнул головой, покосился на Дарью, сидевшую рядом, завороженную танцующими языками пламени. Она обхватила колени руками, положила на них подбородок и не двигалась, уйдя мыслями в дальние дали. В глазах девушки плясали отраженные язычки огня, было видно, что она устала, хочет есть и пить, но держалась хорошо, ни разу не закапризничала и не потребовала от своего рыцаря немедленных объяснений.

Стас придвинулся ближе, обнял ее, слегка прижал к себе, ожидая ее реакции, но девушка не отодвинулась, и он вздохнул с облегчением.

— Знаешь что, капитан, — посмотрела Диана на Вадима, — мы еще не изучили северный сектор базы. Пойдем, посмотрим? Вдруг наткнемся на что-либо полезное?

— В баньку бы сходить… — проворчал Вадим, хотел добавить, что никакого «северного сектора» здесь нет, но глянул на Панова с Дарьей и понял. — Да, ты, пожалуй, права, у нас есть шанс.

Они ушли. Стас благодарно посмотрел им вслед, наклонился к Дарье и погладил ее пальцы.

— Ты не сердишься на меня?

— За что? — очнулась девушка. — Все так необычно, страшно интересно… непонятно. Где мы? Как здесь оказались? Здесь так все удивительно, очень легко двигаться… а дышать трудновато. Между прочим, ты обещал все рассказать.

Они не заметили, как перешли на «ты».

— Начать придется издалека.

— Разве мы куда-то торопимся?

— Не торопимся, но скоро придется уходить и отсюда.

— Почему? За нами гонится тот страшный, огромный? Кто он? И почему вы сражались с теми людьми в камуфляже?

— Тогда слушай, — Стас устроился поудобней, взял теплую руку девушки в свои ладони и принялся излагать историю своего превращения в «невыключенного» человека, в абсолютника.

Когда Вадим и Диана вернулись, вид у Дарьи был такой, будто она слушала страшную сказку о злых волшебниках и добром герое, получившем в подарок несметные сокровища, которыми он пока никак не мог распорядиться.

— Это… правда?! — прошептала девушка.

— Правда, — отозвалась Диана, с сочувствием глянув на нее. — И мы здесь только по той причине…

— Что в вас влюблен этот несносный тип, — кивнул на Стаса Вадим.

Дарья покраснела, перевела взгляд на смутившегося в свою очередь Панова, потом обратно на Вадима и Диану.

— Вы… шутите?

— Шутят, шутят, — мрачно сказал Стас, показывая капитану кулак.

Дарья задумчиво посмотрела на него и, очевидно, поняла состояние Панова, который не сказал ей главного: что он искал в общем-то не ее, а Дарью Страшко из другой реальности.

— Странно… вы все чего-то недоговариваете… но я почему-то вам верю. Господи, как это чудесно!.. До сих пор не верится, что все это происходит со мной… извините. Но я не поняла, что такое Регулюм.

— Его можно представить как непрерывный поток интерферирующих потенциальных возможностей, — сказала Диана, — или виртуальных путей Вселенной, неких «облаков вероятности», теней реальности и так далее, и тому подобное. Вообще Вселенная есть глобальная сеть очень сложных структурных взаимодействий, в узлах которой и образуются островки жизни — регулюмы, временно стабилизированные континуумы.

— Все равно не понимаю, — простодушно пожала плечами Дарья. — К сожалению, по образованию я не физик и даже не лирик, а бухгалтер. Все эти «нереальные реальности» мне недоступны. Как сказал Платон: все объекты — лишь тени идей. Значит, я тоже тень?

Все посмотрели на нее, кто озадаченно, кто с интересом. Дарья снова зарделась.

— Я что-то не то сказала?

— Не обращай на нас внимания, — рассмеялась Диана. — Мы люди, избалованные образованием и лишним знанием, хотя иногда ошибаемся жестоко и больно.

— А почему Земля… наша реальность умирает?

— Стас рассказал тебе о борьбе Равновесий?

— Рассказал, но я не все поняла.

— Иногда корректирующий основную реальность Регулюма импульс настолько велик, что происходит деление Регулюма на копии, и его «забракованные» копии попадают в кольцо времени, в котором их энергия постепенно тает. Падает мерность пространства. К примеру, если мерность нашего мира близка к цифре три, плюс сотые доли, то здесь у вас она уже меньше трех и продолжает скатываться к двухмерию. Как только пространство станет «плоским», ваш мир исчезнет.