Развитие органического земледелия и животноводства локализовано в настоящее время в странах Европы и в США и Канаде. Для стран Азии и Африки органическое земледелие пока не актуально, так как сельское хозяйство в этих странах не может полностью обеспечить население продуктами питания. Сотни миллионов людей в этих странах страдают от хронического недоедания. Органическое земледелие требует больших затрат ручного труда на каждый гектар земли, при меньшей продуктивности. Научный институт органического земледелия в Швейцарии установил в результате многолетних исследований, что органические технологии уменьшают средний урожай зерновых на 20%, а урожай картофеля на 38%. При отсутствии минеральных удобрений картофельные посевы испытывают дефицит калия и сильнее страдают от грибковых заболеваний. Экологически чистые фермы могут реально развиваться лишь в богатых странах, в которых осуществляются щедрые субсидии сельскому хозяйству. В Японии, Южной Корее, Норвегии и Швейцарии государственные субсидии обеспечивают около 50% прибылей сельскохозяйственного сектора. В странах ЕС сельскохозяйственные субсидии, составлявшие в 2006 – 2007 гг. более 120 млрд долларов, предотвращали разорение почти четверти всех ферм. Сокращение урожаев может быть компенсировано расширением посевных площадей. Однако резерва свободных земель почти не осталось ни в Европе, ни в Азии, ни в Америке.

Отказ от пестицидов нередко является символическим. Его трудно поддерживать на индивидуальных фермах. В 2003 г. страны Средиземноморского региона были захвачены самым крупным за последние 20 лет нашествием саранчи локуста. Возникла опасность гибели культур не только в Северной Африке, но и в Израиле, Италии, Греции, Испании и на юге Франции. Лишь массированное применение пестицидов на обширных территориях спасло большую часть посевов. Обработка посевов пестицидами осуществлялась централизованно и распространялась на органические фермы. В 2004 г. посевы сои в Южной Америке сильно пострадали от эпидемии грибковой ржавчины. Споры грибков были перенесены ураганами и смерчами в южные штаты США. Остановить эпидемию можно было лишь большими дозами фунгицидов и распылением их с воздуха по большим территориям, а не по отдельным фермам. Такого рода ситуации возникали в последние десять лет и в странах ЕС. Только применением фунгицидов в циклах производства картофеля предупреждались массовые заболевания грибковой фитофторой, которая губила в некоторые годы большую часть урожая картофеля и томатов на Британских островах. Эпидемии фитофторы случались в Англии и Ирландии в 2007 – 2009 гг. Отказаться от обработки фунгицидами посевов на органических фермах при эпидемиях было бы неразумно. Они стали бы рассадником инфекций. Влажный климат, сильные ветры, вырубка лесов и отказ от сево оборотов сделали этот грибок для Северной Европы сейчас более опасным, чем 40 – 50 лет назад.

Практика применения пестицидов показала, что они опасны не столько для потребителей пищевых продуктов в городах, сколько для самих фермеров, крестьян и сельскохозяйственных рабочих, которые осуществляют распыление или разбрызгивание концентрированных химических препаратов. В большинстве стран Юго-Восточной Азии и в Африке, где преобладают мелкие семейные фермы, зачастую невозможно применять необходимые меры защиты. В жарком климате тяжело, например, работать в специальной защитной одежде. На мелких фермах пользуются в основном ручными распылителями или разбрызгивателями. Именно из-за многочисленных случаев отравления крестьян пестицидами правительство Индонезии ввело в 1990 г. запрет на ввоз в страну 57 пестицидов – как вредных для здоровья сельских жителей и нарушающих экологический баланс. По статистике ВОЗ, в тот период около 3 млн человек в год получали серьезные отравления пестицидами [12]. Кроме того, в тропических странах при значительно большем разнообразии растений, многие из них, не будучи сорняками, гибнут от гербицидов, которые поступают из Германии и Швейцарии. В Центральной Европе природная флора намного беднее тропической и нередко уже замещена сельскохозяйственными биоценозами. В 1998 г. была принята Роттердамская конвенция, которая ввела множество ограничений в международную торговлю пестицидами и ядовитыми веществами. К этой конвенции присоединились около ста стран.

Отказ от минеральных удобрений в производстве «экологически чистой» продукции значительно менее оправдан, чем отказ от токсических пестицидов. При сбалансированном и грамотном применении минеральных удобрений (калийных, фосфорных, азотных), особенно в гранулированной форме, восстанавливается плодородие почв и увеличиваются урожаи без угрозы здоровью людей. Азотные удобрения, прежде всего нитраты, могут приводить к накоплению нитритов в овощах и плодах лишь в том случае, если не соблюдается необходимый баланс с калийными и фосфорными солями. Навоз и компосты являются ценными удобрениями именно благодаря содержанию в них азотных, калийных и фосфорных соединений. Органические компоненты улучшают структуру почвы, но не обеспечивают оптимальный баланс питательных веществ для роста урожаев. В большинстве стран навоз и компосты не могут служить альтернативой минеральным удобрениям. Дания, где зародились органические технологии, имеет очень развитое животноводство. В условиях прохладного влажного климата и бедных почв главной отраслью сельского хозяйства в этой стране стало животноводство, а не земледелие. При этом ориентировано животноводство, в основном, на экспорт. Таким образом, в стране имеется большой избыток навоза для удобрения почвы. Германия и Франция тоже имеют развитое животноводство, частично ориентированное на экспорт. А Испания и Италия импортируют животные продукты. Земледелие доминирует над животноводством в большинстве стран Азии и Африки. Следовательно, навоз и компосты не могут там послужить основой для высоких урожаев зерновых и овощных культур. В глобальном масштабе проблема минеральных удобрений состоит не в том, что их применение следует сокращать, а в том, что природные запасы калийных солей и фосфоритов ограниченны и относятся к невосполнимым ресурсам планеты. Пик мирового производства минеральных удобрений пришелся на 1989 г., составив 146 млн т. В последующее десятилетие этот показатель снизился до 134 млн т и продолжает снижаться в настоящее время, а в расчете на каждого жителя планеты производство минеральных удобрений сократилось с 28 до 22 кг в год. Это очень мало. Для России именно дефицит вносимых на поля минеральных удобрений составляет в настоящее время главную проблему сельского хозяйства.

В европейских странах применение пестицидов в течение последних десяти лет значительно уменьшилось, в Швеции, например, на 68%. Однако производство пестицидов и мировая торговля синтетическими средствами защиты растений продолжают расти. Уместно задать вопрос: изменилась ли динамика заболеваний раком в странах, которые в наибольшей степени перешли на потребление органических продуктов питания? К сожалению, пока онкологическая заболеваемость в Европе не уменьшилась. В 1984 – 1986 гг. в Дании от раковых заболеваний на каждые 100 тыс. населения умирали от рака 284 человека, в ФРГ – 259, а в 2006 г., по данным ВОЗ, в Дании – 281, а в Германии – 257 человек. Если учесть, что за этот период медицина достигла определенных успехов в ранней диагностике рака и его лечении хирургическими и другими методами, то станет очевидным, что онкологическая заболеваемость в действительности возросла. Однако максимальный уровень смертности от рака переместился к 2006 г. в Венгрию, достигнув 303 случаев на каждые 100 тыс. жителей, что на 15% больше, чем в 1984 г. В России уровень смертности от онкологических заболеваний в течение последних восемнадцати лет практически не менялся, оставаясь в пределах 201 – 202 случаев на каждые 100 тыс. населения. Авторы многочисленных публикаций, появившихся в последние два года, утверждают, что переход на органические продукты не принес особых улучшений здоровью людей. Однако эти выводы энергично оспариваются организациями, которые популяризируют экологически чистую продукцию. Обстоятельных научных исследований по этой проблеме пока не было. Чтобы сделать достоверные выводы, необходимо подождать еще 20 – 30 лет и реально сократить применение канцерогенных пестицидов не в отдельных странах, а во всем мире.