— Пожалуй. А ты?

— Наверно, — вздохнул Люк. — Хотя в данный момент не особенно думаю об учебе. С полицией у тебя все кончено?

— Похоже на то. Разрешили уехать. А я бы все равно уехала. Вдобавок ко всему прочему нарисовался сержант. Пришлось его отфутболивать.

— А ему чего надо? — возмущенно воскликнул Люк.

— Ничего. Я не возражаю считать тебя братом, только не надо так реагировать. Я способна сама о себе позаботиться. Привыкла. Этот самый сержант очень милый, но не в моем вкусе. В данный момент он мне не нужен. Можно было бы воспользоваться, а я не стала. Кстати, — сухо добавила Кейт, — я вовсе не такая хорошая. — И через секунду добавила: — Мы очень поздно доедем до города. У меня есть диван. — Она ухмыльнулась. — Скажу консьержке, что ты мой брат, хоть она не поверит.

В окнах регионального управления горит свет. Неоновые трубки мерцают, безжалостно освещая пустые столы, переполненные мусорные корзинки, лотки с нетронутыми входящими документами, слепые компьютерные мониторы и пишущие машинки, по-прежнему присутствующие в кабинетах из-за дороговизны нового высокотехнологичного оборудования. На службу заступает вечерняя смена, сотрудники перешучиваются или жалуются в коридорах в зависимости от обстоятельств, ботинки звонко топают по кафелю.

Сержант Прескотт собирался домой. Очистил по возможности рабочий стол, оставив кое-что сменщику. Смел в мусорную корзинку смятые бумажные салфетки, пластиковые обертки сэндвичей и стаканчики, устало и неловко распрямился. Зевая, потянулся за курткой. И тут зазвонил телефон.

Он сердито покосился на надоедливый аппарат, борясь с собственной совестью. День был долгий, с него хватит. Прозвучал очередной звонок. Стив со вздохом ответил:

— Сержант Прескотт слушает.

— Кто это? — переспросил незнакомый и неуверенный мужской голос. — Вы меня слышите? Мне нужен сержант Прескотт.

— Я слушаю, — повторил он, прижав подбородком трубку и стараясь попасть в рукава.

— Это Эванс. Эдди Эванс, водитель грузовика. Жена говорит, вы хотите меня расспросить о той девушке. Почти ничего сказать не могу. Жалею, что подсадил. Если бы знал, чего она наделает, ни за что бы не взял. Дело в том, что я только что из Европы вернулся. Съездил в Турцию, а на обратном пути завяз в гражданской войне греческих фермеров. Поэтому не смог с вами раньше связаться. Теперь вернулся. Чем могу помочь? Хотите, чтобы лично явился?

Прескотт отнял трубку от уха и постоял, держа ее в руке. В микрофоне крякал голос, подгоняя его.

— Спасибо, мистер Эванс, — медленно вымолвил он наконец. — Хорошо, что позвонили. Но больше вы нам не нужны. Следствие закончено.

И осторожно опустил трубку на рычаг.