таких детишек, они за шоколадную конфету самого Толкиена из могилы выкопают.

– Об этом шеф уже позаботился. Они просто спокойно переквалифицируются в молочную кухню на это время.

Я вспомнила по аналогии бар в фильме «Человек с бульвара Капуцинов», когда владелец, герой Табакова, продавал ковбоям только молоко, и злорадно улыбнулась при мысли, что мой муж, похоже, в ближайшие дни не сможет заливаться своим любимым темным пивом от брауни[73].

– А когда точно она приезжает?

– Неизвестно. Ты же читала о ней книги, она всегда прилетает неожиданно, с изменением ветра. Но вообще-то ее ждут завтра в девять утра, – деловито сообщил Пусик и, махнув пушистым хвостом, выскользнул из дома.

А я подошла к книжной полке и нашла маленькую засаленную книжку в мягкой обложке. В один из приездов к родителям я забрала в нашу квартиру на Базе несколько своих самых любимых книг. Вот среди них как раз и была «Мэри Поппинс возвращается» английской писательницы Памелы Трэверс. В детстве она произвела на меня неизгладимое впечатление!

Потом, конечно, я прочитала все о Мэри Поппинс, но с этой книги я впервые вошла в не похожую ни на одну из других, чудесную волшебную реальность повестей о таинственной няне. Я ее столько раз перечитывала, что почти выучила наизусть.

– Милый, у меня чудесная новость, к нам едет сама Мэри Поппинс! – поспешила я обрадовать мужа, когда он вернулся с тренировок.

Усталый Алекс довольно спокойно выслушал мои восторги, обнял меня, поцеловал и отправился в душ. Я даже немножко надулась, как енот, не получивший печеньку.

Но, в конце концов, если бы он шумно обрадовался прилету на Базу этой британской мисс Совершенство, мне бы первой стоило серьезно задуматься. Так что уж пусть лучше мой муж будет равнодушен к другим женщинам, ему и так периодически достается из-за моего ревнивого нрава…

День прошел ровно, на задания нас не вызывали, домашние хлопоты оставались умеренными. Я списалась с Грызольдой, и она подтвердила мне информацию, полученную от кота. Шеф резко повыкидывал пустые бутылки из своего кабинета, шурале было приказано посыпать дорожки чистым песком и расстелить ковер на входе в оранжерею, а в столовке у Синелицего хоббитам прочли целую лекцию о том, как следует вести себя перед строгим омбудсменом.

В конце концов, в их личных интересах было оставаться так называемыми детьми именно у нас на Базе, а не быть массово депортированными в какой-нибудь спецприемник. И при всем легкомыслии малоросликов они это худо-бедно понимали. Здесь с ними буквально цацкались, лечили от «мордорского синдрома», закрывали глаза на их шалости, кормили, поили, отпускали гулять, не заставляли работать. Чем не санаторий, а?

– Напарник, нам надо поговорить! – В двери вновь вломился взъерошенный Профессор.

Как обычно, без стука, без «здрасте», без вытирания лап о коврик и без церемоний.

Командор оторвался от книги, вздохнул и кивком показал агенту 013 свободный табурет на кухне. Я так же молча достала еще одну чашку и банку молотого кофе. Но, к моему немалому изумлению, Пусик вдруг объявил, что это мужской разговор, велев мне выйти.

В иное время он словил бы по ушам и от меня, и от Алекса, но в этот раз командор поднял на меня просительный взгляд. Ах так?! Ну, встретимся на узкой тропинке, как говорится…

Я сделала очередную заметку в ближайшее время придушить кота и, демонстративно хлопнув дверью, вышла из квартиры. Надо было посидеть где-нибудь в библиотеке, успокоить нервы и в спокойной обстановке придумать, как обставить его удушение самоубийством на почве семейных неурядиц.

Тот «мужской разговор» долгое время был для меня секретом, но, если б мне знать все раньше, то, наверное, все наши проблемы можно было бы решить в сто раз быстрее. Какая же я была дура…

Утром следующего дня, за пятнадцать минут до ожидаемого прибытия высокопоставленной гостьи, я стояла в группе встречающих, наряженная, с вымытой головой, в выглаженной форме, при знаках отличия, с книжкой в руках. Нельзя было упустить возможность получить автограф от одной из самых известных героинь детской литературы во всем мире. Профессор притулился рядом.

Кроме нас на встрече присутствовали суровый шеф в красном колпаке, его троллеобразная секретарша с цветами, главный гоблин из лаборатории в халате и пенсне, Шурале Рафикович в новом жилете и зеленом каляпуше набекрень, биоробот Стив, еще не так давно сохнувший по мне, а сейчас, похоже, пребывающий в активном поиске, и с десяток самых миловидных хоббитов с плакатиками, написанными обычными фломастерами, зато без ошибок:

«Мы вас любим!» «Нам тут хорошо!» «Бей, Хоббитания!»

Последний явно был не в тему, но, видимо, все просто поленились особо заморачиваться с новыми лозунгами, сочтя, что и так сойдет. Понятно, что народ спешил, да и проконтролировать за такой короткий срок абсолютно все моменты было, пожалуй, невозможно.

Мэри Поппинс появилась на площадке прибытия и отправления агентов ровно в девять ноль-ноль, минута в минуту, если даже не секунда в секунду.

Она была на голову выше меня, очень стройная, в белой блузке под горло, синем приталенном жакете и строгой юбке в пол. В руках большой сложенный зонт и саквояж коричневой кожи. Лицо довольно милое, брюнетка, подбородок вверх, взгляд холоден и доброжелателен одновременно.

– Да здравствует наша дорогая тетя Мэри! – по команде кота хором проорали хоббиты.

– Доброе утро, дети, – мягко, с едва заметной чопорностью, кивнула мисс Поппинс.

Она шагнула навстречу шефу, безошибочно определив, кто здесь главный. Гном церемонно поклонился, напрочь игнорируя ее попытку сунуть ему под нос ручку для поцелуя. Зато на поцелуй раскатал губы вежливый Стив, но леди Совершенство вовремя убрала руку за спину.

– Возможно, сэр, вы могли бы помочь мне с вещами?

Старательный биоробот тут же подхватил ее саквояж и зонт. Быстро она управляется с мужчинами, правда? Решив не тянуть время, я протолкалась вперед, изобразила легкий книксен и протянула строгой звезде раскрытую книжку Памелы Трэверс.

Мэри Поппис подняла на меня чуть удивленный взгляд:

– Что вам угодно, юная леди?

– Не такая уж