В груди у Сильвии что-то внезапно ворохнулось. Она представила вдруг Динтру, то есть Хагена Хединсейского, растерянно топчущегося на краю пылающих развалин Долины, над телом – над её, Сильвии, телом! – и глаза его словно два чёрных провала.

Потому что он не успел.

– Господин Двейн. – Она поднялась тоже, шагнула к нему. – Вы много и красиво говорили. Хвалили меня, делали мне комплименты. Но уж коль вы столь высокого обо мне мнения, должны понимать – слухи о «конце сущего» среди магов ходят испокон века. Без серьёзных доказательств никто никогда не станет…

– Госпожа Сильвия! Какие тут могут быть «серьёзные доказательства»?! Только если увидеть собственными глазами – но разве вы оставите Долину?!

– Не оставлю, – кивнула она. – Но я дам вам шанс, господин Двейн. Идёмте.

* * *

Ночь Долины, ласковая, тёплая и тихая, обнимала их, шагавших рядом, словно пару любовников. Сильвия вела гостя хорошо знакомой дорогой – дорогой, которую запомнила раз и навсегда.

К Башне Высшей Защиты.

– Нам сюда? – усмехнулся Кор, шагнув через порог. – Моя дорогая Сильвия, уверяю вас, не стоило трудиться. Я легко перебью любые «негаторы магии» или как там их ещё называли. Просто заставлю захлебнуться силой.

– Нет, господин Двейн. Вы хотели мне что-то показать? Ту самую «гибель сущего»? Вот и покажите. Отсюда.

– А, то есть вы верите, что здесь вам не будет явлено ни мороков, ни миражей? Что здесь я не смогу вас обмануть?

– О нет, господин Двейн. Вы меня не обманете. Вы просто укажете мне, куда смотреть, а уж с остальным я как-нибудь сама справлюсь.

– Хм, далековидение? Это сложные чары, а вы, госпожа, так отчаянно молоды…

Отчаянно молода, подумала Сильвия.

Ну да. По человеческим меркам – совсем юная девушка. Только-только замуж можно стало. И – дочь Хозяина Ливня, Ферреро Нагваля. Который, если вспоминать Красный Арк и уроки истории, водил Смертные Ливни невесть сколько лет.

И успел ещё как-то зачать её, Сильвию.

А может, это случилось много-много лет назад? Когда отец был человеком и мама – достойной, уважаемой чародейкой? Может, она, Сильвия, спала магическим сном невесть сколько?

Стой, одёрнула она себя. Об этом я подумаю потом. Как только исполню что должно.

– Интересный камешек какой, – иронично заметил Кор, глядя на приснопамятный белый монолит, тот самый, на котором Сильвию пытались «избавить от инфестации Хаосом».

– Да, – вежливо кивнула та. – Вот отсюда мы и глянем, с вашего позволения, дорогой господин Кор Двейн.

Тот поморщился.

– Госпожа хозяйка. Ну зачем эти… странные колкости? Я пришёл к вам с миром. Когда вы полезли к Читающим – в моё, между прочим, хозяйство полезли! – я решил, что лучше будет чуть уступить ради мира меж нами. Я надеялся, что вы прислушаетесь к голосу разума…

– И что? – спокойно осведомилась Сильвия. – С кем надо воевать? Упорядоченное огромно. Маги Долины искусны, спору нет, но количество порой одолевает качество. Или речь опять пойдёт о том самом Неназываемом?

– Нет. Речь пойдёт о том, что надо остановить тех, кто свёртывает само пространство, кто превращает сущее в кристалл. Чем больше будет магов в наших рядах, тем лучше.

– Но кто же на это пошёл? – уверенность Кора Двейна нервировала. – Кто уничтожает сущее? И не уничтожит ли при этом он сам себя?

– Хорошие вопросы, госпожа. Но, может, вы сперва взглянете сами?

Сильвия положила обе ладони на отполированный белый мрамор. Камень едва заметно вздрогнул под её пальцами – он тоже узнал.

По жилам и костям рук вверх устремился льдистый, хрусткий холод – холод, способный мигом привести в чувство самого закоренелого пьяницу. Сильвии пришлось повозиться, прежде чем она этого добилась, но камень, способный всасывать даже эманации Хаоса, разрушал и иные чары.

Например, попытки навести морок.

Тогда белый мрамор не помог госпоже Мескотт, господину Трагне и остальным, но это лишь потому, что они недооценили её, Сильвию. Сама она такой ошибки не сделает.

– Покажите мне то, что хотели показать, господин Кор.

Кор Двейн недовольно дёрнул щекой, не считая нужным это скрывать.

– Проверки. Ловушки. Хитрости. Как мне это надоело, знали б вы только, госпожа Сильвия. Да, вы правы – мне кое-что нужно от вас лично. Вы храните память о чёрном фламберге. Я прекрасно осведомлён о его судьбе, не стоит тратить слов. Это, само собой, помимо уже сказанного – что нам, нашему делу сбережения сущего нужны все, как говорится, способные носить оружие. В данном случае – способные владеть магией.

– Память о фламберге? – искренне удивилась Сильвия. – Память о мече моего отца?

– Память о мече, но не вашего отца, – раздражённо бросил чародей. – Послушайте, вы умная девушка, неужели до сих пор, в пылу борьбы, не удосужились сложить два и два вместе?

– Что?

Признаться, Сильвия растерялась.

– Нам нужны маги Долины, – медленно, словно туповатой ученице, повторил Кор Двейн. – И для того, чтобы изничтожить Неназываемого – в будущем, и для того, чтобы остановить разрушение Упорядоченного – прямо сейчас. Но, помимо этого, нужно и кое-что ещё; в частности, как я уже сказал, ваша память о фламберге. Её нельзя отнять, нельзя вырвать силой; ею можно лишь поделиться добровольно.

– Зачем? Для чего?

– Как «зачем»? Это оружие. Могущественное оружие – простите, госпожа, но ваш отец и на сотую долю не понимал, что за клинок угодил к нему в руки. А нам – в нашем нелёгком положении – потребуется сейчас вся помощь, какую только сможем обрести. Но, как я сказал, времени у меня немного. Тратить его на долгие уговоры я не могу; давайте я покажу вам обещанное, госпожа Сильвия, и, если и сия демонстрация вас не убедит, я с глубоким сожалением откланяюсь.

– Что ж, показывайте, господин Кор.

Чародей фыркнул, потёр руки, словно они у него замерзали.

– Славно холодит ваш камушек, госпожа. Ну, смотрите и не говорите, что не видели!

– На камень ладонь одну положите, будьте так любезны, господин Кор…

– Что? На камень? Превеликие силы, зачем!.. Ну ладно. Чего хочет девушка, тем более столь прекрасная, – того хотят боги, как говаривали древние.

Его ладонь коснулась блестяще-ледяной поверхности. Сильвия зажмурилась – но и сквозь сомкнутые веки видела застывшего Двейна, его впечатанную в мрамор руку; холод так и продолжал ползти вверх, добрался уже до плеч.

– Смотрите, дорогая госпожа Сильвия, и не говорите потом, что вас обманывают.

Сильвия словно рванулась вперёд и вверх, пронзая стены и перекрытия башни; осталась позади Долина, крошечный зелёно-голубой островок среди туманов Межреальности; замелькали бескрайние серые океаны, искрами драгоценных камней сверкали там миры, порой – целые их скопления.