— Тут были взрослый и молодой! — сказал Николай Петрович.

— А может быть, он шел со своей Зулейкой, — предположил Рашид.

— Может быть и так. Давай-ка за ними!

Друзья быстро сняли палатку и бросились в погоню.

Цепочка следов пересекла перевал, а затем пошла вверх.

— Черт побери! — ворчал Орлов. — Куда же их понесло?

— Прямо к шайтану в зубы, — ответил Рашид, указывая на острые оледенелые клыки хребта.

С трудом карабкаясь по крутому фирновому склону, они выбрались к острой, как нож, скальной перемычке, соединяющей два пика. Ее скаты были почти отвесны, на них едва удерживался снег. Друзья связались веревкой. Орлов взял Рекса на руки и осторожно пошел вперед. Рашид, следуя за ним, страховал приятеля.

До конца опасного перехода осталось несколько шагов, как вдруг, поскользнувшись, Николай Петрович сорвался, вскрикнул и покатился вниз. Рашид моментально бросился с перемычки в другую сторону. Рывок! Падение прекратилось. Оба лежали на противоположных головокружительных скатах.

— Николай, ты цел? — крикнул Рашид.

— Цел!

— А Рекс?

— Тоже.

— Лежи, не двигайся!

Рашид, ловко подтягиваясь, поднялся по веревке кверху и закрепился на перемычке.

— Лови! — бросил он крепкий запасной шнур.

Орлов поймал конец шнура и обвязал Рекса вокруг туловища.

— Готово! Тащи!

Когда они выбрались, Николай Петрович с благодарностью взглянул на Рашида и крепко пожал ему руку.

Скоро альпинисты вышли на обширное снежное плато. Следы вели к северо-восточным вершинам. Друзья остановились.

— Наверное, йети ушли за хребет, — предположил Николай Петрович.

Рашид взглянул из-под ладони.

— Да, больше им идти некуда, — согласился он.

— Вот что: возвращайся быстро назад и веди остальных, а я с Рексом пойду по следу. Буду вас ждать вон у той седловины, — указал Орлов. — Перейти хребет можно только там.

— Нет, генацвале! Я от тебя не уйду. Ты имеешь привычку соваться к шайтану в пасть, — решительно возразил Рашид, вспомнив, как Орлов хотел один лезть в пещеру.

Николай Петрович опешил. В экспедиции еще не было случаев неподчинения.

— Да пойми же! Нельзя тех оставить у озера, и еда у нас с тобой кончается, — сдерживая нарастающее раздражение, попытался он урезонить Рашида.

— Так не пойдет, — стоял на своем Благоев. — Одному тебе идти нельзя.

Орлов начал терять терпение.

— Что же ты предлагаешь? — резко спросил он.

— Вернемся к озеру, как договорились, и пойдем все вместе.

— Черт побери! Неужели ты думаешь, что йети будут нас дожидаться!

— Не кричи! Найдем других. А подыхать из-за них не будем.

Молодой ученый был вне себя от неожиданного упрямства приятеля, хотя в душе и чувствовал, что тот рассуждает здраво. С усилием овладев собой, Орлов решился на последнее средство. Сощурив глаза, он пристально посмотрел на Рашида злым, колючим взглядом и процедил сквозь зубы:

— Я понял. Ты боишься один идти через ледник.

Удар попал прямо в цель.

Болезненно самолюбивый горец побледнел и сжал кулаки.

— Ну, знаешь!.. — задыхаясь от гнева, проговорил он. Потом опомнился, сорвал рюкзак и, вытащив оттуда пакет с оставшейся пищей, бросил его к ногам Николая Петровича.

Ни слова больше не говоря, Рашид забросил рюкзак за плечи, повернулся и быстро, почти бегом, зашагал прочь.

— Рашид! — крикнул ему вслед Орлов и почувствовал, как волна жгучего стыда заливает румянцем щеки.

Не оборачиваясь, обиженный до глубины души, горец уходил к перевалу.

— Рашид, друг дорогой! Прости! — прошептал Николай Петрович. Потом нагнулся и поднял лежащий на снегу маленький кулек.

Вечерние сумерки сгустились, когда Орлов добрался до конца плато. После утомительной ходьбы по рыхлому подтаявшему снегу болели ноги.

Досадуя, что до наступления темноты ему не удалось догнать загадочных животных, молодой ученый принялся устанавливать маленькую палатку.

Тяжело дыша и вывалив розовый язык, Рекс улегся рядом на снег.

— Ну вот, ночлег и готов. Так что ли, Рекс? — усмехнулся Николай Петрович.

Общительный по натуре, он, за неимением собеседника, разговаривал с умной овчаркой. Услышав свое имя, Рекс насторожил уши и вильнул хвостом.

Орлов развязал рюкзак и огорченно взглянул на остатки еды. Четыре сухаря и несколько плиток шоколада, да еще и курево кончилось…

— Ничего не поделаешь, дружище. Придется подтянуть животы, — сказал молодой ученый и дал Рексу сухарей. Шоколад он решил оставить на завтрак.

После скудного ужина Орлов с Рексом забрались в палатку и прижались друг к другу. От переутомления и разряженного воздуха Николай Петрович никак не мог уснуть. Заложив руки за голову, он лежал и смотрел через щель палатки на мерцающую холодную звездочку. Недавняя ссора с Рашидом не выходила из головы. Молодого ученого мучила совесть.

— Нехорошо получилось. Экая я все-таки свинья! — проворчал он вслух.

Незаметно к нему подкралось щемящее чувство одиночества. Вспомнилось уютное кресло у письменного стола, ряды поблескивающих золотом томов на полках в кабинете… Потом возникли родные образы. Как бы снова ощутил он прощальный поцелуй жены и нежное щекочущее прикосновение пальчиков дочки.

Лола держала на руках маленькую Лидочку, похожую в своей меховой шубке на забавного медвежонка. Она взяла дочку за руку и махала ее маленькой ручонкой.

— Попрощайся с папой. До свидания! До свидания! — шептала улыбаясь Лола, а у самой на ресницах дрожали слезы. От этих воспоминаний стало еще тоскливее.

Обнимет ли он своих любимых или останется навсегда в этих суровых горах?

— Тьфу! — встряхнулся Николай Петрович, отгоняя минутную слабость. Придет же в голову такое!

Погладив вскочившего было Рекса, он натянул на голову капюшон мехового костюма и повернулся на бок.

Глава 8

Восход застал Орлова бодро шагающим вверх к седловине. Ночью на высокогорье сильно подморозило. Идти было легко, ноги не проваливались. Рекс уверенно тянул за поводок. Около гранитного утеса он остановился и принюхался. Николай Петрович заметил на скальной площадке несколько клочков бурой шерсти. Дальше следы были значительно свежее.

«Здесь они отдыхали», — отметил про себя Орлов.

Петляя между торчащими по склону каменными кинжалами, Рекс вел вверх. После полудня, выйдя на седловину, Николай Петрович снял светофильтровые очки и осмотрелся. Вдали тонуло в легкой дымке холмистое зеленое плоскогорье. Прямо под ногами, в глубине пропасти раскинулся обширный, заваленный снегом горный цирк.

Дул пронизывающий ветер. Небо затягивалось облачной пеленой. Солнце просвечивало сквозь нее тусклым расплывчатым пятном. Опасаясь, что начавшаяся поземка заметет следы, Орлов решил нарушить уговор. На листке блокнота он написал друзьям, что идет дальше и просит их следовать за ним. После этого сложил на видном месте каменный тур, вложил в табакерку листок и спрятал ее под камни.

— Ну, Рекс, пошли! — сказал он.

Умный пес вильнул хвостом и устремился