пути назад нет. Мне все равно пришлось бы продать эту землю.

— Но ты бы получил деньги!

— Меня не волнуют деньги, Хейвен, — мягко сказал он. — И я не думаю, что тебя это тоже волнует. Но если ты предпочтешь продать ее и поселиться где-нибудь в другом месте, это твое решение. И я надеюсь, что ты это сделаешь. Решишься.

Я вздохнула.

Этот мужчина. Он подарил нам свою землю. Свои корни. Те, что уходили в прошлое на сотни лет. Я все еще была не в себе из-за этого. Из-за стольких вещей.

— Ты послал Гейджа ко мне. Почему?

Он сделал паузу.

— Я хочу, чтобы ты была счастлива, — сказал он. — Я хочу, чтобы у тебя была идеальная жизнь, все, чего ты хочешь. — Он посмотрел вниз. — Даже если это не я. — Трэвис слегка поморщился. Он почти скрыл это. Почти.

— Гейдж довольно совершенен. Я признаю.

Он посмотрел в сторону.

— Ты заслуживаешь совершенства.

Я придвинулась ближе.

— У него идеальная семья.

Трэвис кивнул.

— Он хочет остепениться. Если дела… пойдут дальше, он сможет обеспечить тебе безопасность на всю жизнь… семью… — Боже, никто никогда не выглядел более несчастным, чем Трэвис Хейл в этот момент.

— Я собираюсь убить тебя.

— Прошу прощения?

— Почему отношения с Гейджем должны развиваться, когда я люблю тебя?

Надежда расцвела на его красивом лице.

— Ты любишь меня?

— Да. — Я положила руки на бедра, пытаясь выглядеть суровой. — Хотя мне нужно принять несколько решений, — сказала я. — Учитывая обстоятельства.

— О. — Он посмотрел вниз, побежденный.

Я посмотрела на него. Было не совсем правильно продлевать его боль. В конце концов, я тоже причинила ему боль. Но и не совсем неправильно. Он причинил мне боль в комнате, полной незнакомцев.

— Я либо выйду за эту дверь, потому что, честно говоря, Трэвис Хейл, не уверена, что у тебя есть, что предложить мне в плане материальных благ. Кажется, ты все потерял.

— Это правда. Все до последнего цента.

— Или я подойду к тебе и глупо поцелую, потому что, как оказалось, твое сердце сделано из золота, даже если оно немного потускнело. Как ты думаешь, какой из вариантов я выберу? — уголок моих губ дрогнул, но я сопротивлялась улыбке.

— Тот, который означает, что я снова смогу дышать полной грудью?

Я засмеялась, бросаясь к нему. Он заключил меня в объятия, бормоча слова любви и облегчения, зарылся лицом в мои волосы, его трясущиеся руки пробежались по моей спине.

— Прости, — сказал он. — Мне так жаль. Ты желанна. Ты так желанна для меня.

Я откинулась назад, поднося руку к его щеке.

— Знаю. Я смотрела видеозапись встречи.

Он снова замер, но лишь на мгновение.

— Значит, ты знаешь масштабы этого. Возможно, у меня нет работы. На следующей неделе состоится городское собрание, на котором будет решаться, распространять ли петицию об отзыве меня со службы. Кажется, пятьдесят третья страница моего манифеста позора является камнем преткновения.

Манифест позора.

Я мягко улыбнулась. Я не волновалась за него. Как я только что сказала, я смотрела видео.

И у меня не было никакого желания знать, что было на пятьдесят третьей странице.

Никогда.

— У меня также нет машины. Мой двигатель взорвался. Бри одолжила мне свой старый велосипед. Клавдии нравится кататься в корзине.

— Ты шутишь? — я не смогла удержаться от смеха, когда представила этого рослого мужчину, разъезжающего по городу на старомодном велосипеде с кошкой в корзинке.

Он покачал головой.

Хорошо.

Ни дома, ни, вероятно, сбережений после той кучи чеков, которые я видела, как он раздавал на видео, ни машины, возможно, ни работы, ни земли, потому что он подарил ее мне.

Я наклонилась и поцеловала его, наслаждаясь его ртом, его вкусом, им самим в течение многих минут.

— Мне было страшно, — призналась я. — Я испугалась той привязанности, которую почувствовала к тебе с самого начала. — Я сделала паузу, подбирая слова. Я хотела сказать это правильно. — Это напугало меня. Нет, это напугало меня, потому что у меня было чувство, что если я впущу тебя, то не смогу отпустить. И я подумала… Если бы я могла просто поместить тебя в коробку, все было бы хорошо. Но это не сработало. Я просто продолжала падать все глубже. Ты просто продолжал вырываться из всех коробок, в которые я пыталась тебя загнать. И я запаниковала. Я бежала единственным доступным мне способом. Я бросила Гейджа между нами. Убедила себя, что ты все еще любишь кого-то другого. И сначала это было облегчением, но потом, потом это превратилось в пытку. — Я остановилась, вынужденная сделать глубокий вдох.

Трэвис смотрел на меня с чем-то вроде благоговения.

— Я понимаю этот страх, Хейвен. Понимаю. И хочу поговорить обо всем этом. Я хочу успокоить тебя не только словами, но и действиями. Но прямо сейчас, думаю, мне нужно услышать, как ты говоришь это снова, — сказал он, его голос был хриплым от эмоций. — Пожалуйста, скажи это еще раз.

Я знала, что это было. Ему не нужно было уточнять.

— Я люблю тебя, Трэвис Хейл. И хочу, чтобы ты узнал меня. Я хочу рассказать тебе о своем прошлом, о своей жизни, о том, что причиняло боль, и обо всем, от чего я убегала. Не для того, чтобы погрязнуть в этом, а потому, что это часть того, кто я есть, и я горжусь тем, что пережила это.

— Ты и должна. Должна гордиться. — Его взгляд скользнул по моему лицу. — Есть многое, чем я не горжусь. Но если ты смотрела видео, то ты уже знаешь. — Выражение его лица было испытующим. — Это переосмысление, о котором ты говорила той ночью на крыльце… Может быть, мы оба сможем помочь друг другу понять, на что это похоже. Вместе.

Я неуверенно кивнула.

— Да. Я хочу этого. Но больше всего я хочу будущего с тобой. Я просто не могла позволить себе думать об этом, потому что это причиняло боль, и я боялась этого, и когда я это делала, все выходило из-под контроля и превращалось в свадьбу на лугу, и детей, и всевозможные вещи, о которых ты не захочешь знать. — Я прикусила губу, уязвимость захлестнула меня. Но раз уж мы собирались быть до конца честными…

В его глазах заплясали огоньки, когда он поднял локон и безуспешно попытался откинуть его назад.

— Ты не живешь полумерами, не так ли?

— Нет. В этом-то и проблема. Вот почему я продолжаю двигаться. Потому что, когда я останавливаюсь…

— Хейвен, я шучу. — Он мягко улыбнулся. — Я тоже тебя люблю. Я влюблен. Впервые в своей жизни. Мне пришлось потерять все, чтобы понять, что важно… чего я хочу. — Его губы дрогнули, взгляд смягчился. — То, что у меня было все это время, и то, что все еще мое, даже когда кажется, что у меня ничего нет. То, чем я надеюсь поделиться с тобой, если ты мне позволишь.

Мое сердце воспарило, и я наклонилась, целуя его в прекрасные губы. Я была готова. Готова наслаждаться счастьем,