– Юлю?!

– Да. У нее не было своих денег, а она больше всего на свете хотела материальной независимости. Люди премьер-министра это просчитали. Ей предложили крупную сумму денег. Очень крупную. А она придумала, как получить еще. Подключился двоюродный брат, с которым они вместе выросли и не теряли связи.

– И который имеет доступ к алмазам в родном для них с Юлей регионе? – уточнила я.

Азиз кивнул.

– И еще и в официальной переработке декоративных и поделочных камней участвует, – добавил он. – И имеет связи в криминальных кругах. Он, естественно, присутствовал на свадьбе, и мои люди его видели. Именно он отвел Юлю в винный погреб…

– Так, значит… – открыла рот я. Борис Петрович в задумчивости почесал подбородок.

– Нет, вы не поняли, – улыбнулся Азиз. – Брат сажал Юлю в винный погреб по договоренности с самой Юлей! Он же направил трех певичек к фонтану на крыше, когда в нем купался Урюпин. Кто из них подсыпал Урюпину препарат – не знаю. Доставал его, скорее всего, братец. Хотя какое это имеет значение?

– И девушку Стаса они обработали?

– Да, конечно. Они подставляли Марго, и на крайний случай, если с ней не получится, Стаса. Или сразу обоих. Это не имеет никакого значения. Потом им по собственной воле – но без предварительной договоренности – помогла родственница Верещагиных, в дальнейшем отправившаяся в тюрьму. Ей тоже хотелось подставить Маргариту Станиславовну. Марго получалась просто каким-то монстром!

Азиз рассмеялся.

– Юля вообще выпускала щупальца во всех направлениях, – с самым серьезным видом снова заговорил он. – Она хотела поиметь со всех! Но нельзя иметь все. Это просто невозможно.

– Кто ей помогал, кроме двоюродного брата? – спросил Борис Петрович.

– Он подключил к делу женщину, которая в свое время не сдала его друга полиции. Она еще и оказалась немного похожа внешне на мать жениха. Ее загримировали и использовали.

«Александру Васильевну, специалистку по кражам», – поняла я.

– Но на нее я зла не держу, – продолжал Азиз. – Против меня она ничего не имела, она даже про меня не знала, настрадалась в жизни из-за мужчин, да и когда ее попросили рассказать все, что ей известно, рассказала. Сразу же, даже не ломалась и ничего для себя не требовала.

«Быстро просчитала ситуацию. Три ходки на зону должны этому способствовать».

– Все должно было пройти без проблем, – говорил Азиз. – То есть организаторы похищения думали, что все пройдет без проблем. Прыснут из баллона, потом оттащат нас в дом, специально выбранный для содержания пленников… Но меня учили правильно задерживать дыхание на случай подобной газовой атаки. Похитители не ожидали сопротивления, не знали о моей реакции, умении мгновенно дать отпор. Но не буду утомлять вас деталями. Я исчез, меня ждала заранее приготовленная машина, о которой знали только два верных человека. Оставшиеся в замке верные люди провели расследование.

– Так они знали… – открыла рот я. – Они же говорили, что поступило требование о выкупе!

– Конечно, они всё знали, – в очередной раз улыбнулся Азиз. – Я с ними сразу же связался – как только оказался в безопасности. Мне только жаль, что один из них погиб. Но это была просто мелкая месть отчаявшихся злоумышленников.

Я спросила, как погиб человек Азиза. Оказалось, что неопознанное лицо в каре как раз им и было.

– То есть кар взрывали из-за вашего человека?!

– Да, конечно. На всякий случай заложили взрывчатку. Может, для «отчета» перед премьер-министром и его людьми.

– Так это не родственник Натальи Львовны, отправившейся в тюрьму? – не могла поверить я.

– Для него это было бы слишком сложно, – рассмеялся Азиз. – А она не знала точно. Она решила, что это он. Ведь взрывное устройство в квартиру любовницы Верещагина подкладывал он. Для нее было логично предположить, что и тут действовал возлюбленный дочери, не согласовав своих действий с будущей тещей. Тем более погибла еще одна бывшая любовница Верещагина. Но их же было много! И ваши органы решили, что в двух случаях действовал один и тот же человек. Это их проблема. Я знал, что подъездная дорога заминирована, то есть в одном месте обложена взрывчаткой, и добирался по воде и в одну, и в другую сторону.

– Но ведь Юля знала про приготовленную вам лодку! И именно она ее, наверное, обеспечивала. Или Катерина по ее наущению.

– Коля заказывал, – напомнил Борис Петрович. – Получив соответствующие указания.

– Юля же могла заложить взрывчатку туда! – воскликнула я.

– Нет, – покачал головой Азиз. – Юля хотела денег. Юля не собиралась меня убивать. Она не собиралась никого убивать – она хотела получить выкуп. Не знаю, почему не стала получать за Стаса и Катерину. Даже не потребовала. А потом ее двоюродный брат и нанятая им женщина быстро уехали. Перетащили Стаса с Катериной в другой дом, из которого можно было легко выбраться – если бы они захотели и приложили немного усилий, – и сбежали. Наверное, поняли, что запахло жареным. Я не знаю. Меня волновала моя собственная судьба и мои враги. Юля не является моим личным врагом. Она ничего не имеет против меня. Главное – она и не думала меня убивать. Поэтому я не убил ее.

Азиз повернулся к огромному плоскому экрану и нажал на пульт. На экране крупным планом появилась Юля. Она, как я поняла, работала в арабском борделе.

– Это не дешевое заведение, – спокойно пояснил Азиз. – Она же должна отработать то, что получила от моих врагов – и ей это объяснили. Она – красивая женщина, к тому же умеет петь. И поет. И работает. И шьет себе костюмы. Ну а там посмотрим…

– А акции? – подал голос Борис Петрович, который в последние минуты о чем-то напряженно думал. – Она же получила акции после развода с Урюпиным!

– Она подарила их мне, – с улыбкой ответил Азиз. – И в связи с этим у меня есть к вам деловое предложение. И к «Швайнштайгер и сыновья» у меня есть деловое предложение, то есть к представительству швейцарской фирмы в России. Вскоре я снова приеду в вашу страну, и опять – инкогнито, как в Средние века ездили королевские особы, не желавшие официальных приемов. Так ездили для встреч с родственниками, решения каких-то вопросов. Вот и я приеду решать вопросы – с вами, Борис Петрович, еще кое с какими людьми… А пока я предлагаю дамам экскурсию по дворцу, а мы с Борисом Петровичем обсудим кое-какие дела. Я приглашу переводчика.

Азиз посмотрел мне прямо в глаза. Его взгляд, казалось, проникал в душу, пронзал сердце, от него подкашивались ноги. Теперь этот молодой король решил обратить внимание на меня? Все его женщины были или состоятельными (или сами по себе, или происходили из обеспеченных семей), или известными. Он не обращал внимания на горничных и официанток. А я теперь не официантка в кафе при швейцарской гостинице. Я сделала карьеру, я – состоятельная женщина сама по себе. Его отношение ко мне явно изменилось.

* * *