— Красавчик, — позвала я.

— Да, мадам, — ко мне подскочил Эмил. — Ой, — молодой человек прикрыл рот рукой.

— Вы должны мне кое в чем помочь, — негромко сказала я.

— Все что пожелаете, — кивнул Красавчик. — Правда, долго против капитана не продержусь.

Я нахмурилась, пытаясь понять, о чем говорит молодой пират. Затем махнула на него рукой.

— Да что вы все, право слово, Вэй меня спас. Это не он, как вы вообще могли такое подумать?! — произнесла я, взяла его за руку и втянула в свою каюту. — Эмил, научите меня драться.

— Что? Зачем, мадам…

— Вы обещали, — строго произнесла я. — Я хочу научиться защищаться от всяких мерзавцев. Научите?

— Ну-у… это… попробую, — смущенно ответил Красавчик.

— Спасибо, — я улыбнулась и указала взглядом на двери.

Милый мой Дамиан, боюсь, ты не узнаешь свою бабочку, когда она все-таки долетит.

— Да как же это? Да что же это? Не уследил, капитан наш, ох, не уследи-ил…

— Самель, ну что вы, право слово, — я смущенно смотрела на великана, заламывавшего свои огромные волосатые руки. — Так вышло, успокойтесь уже.

— А если б вам вашу шейку тоненькую свернули? — не сдавался кок, вталкивая в меня уже вторую тарелку с блинчиками. — Кушайте, мадам, кушайте. Кто же вас пожалеет, ежели не папаша Самель? Бедная вы моя.

Он всплеснул руками, намазал джемом очередной блинчик, свернул его и протянул мне. Вздохнув, я с тоской посмотрела на блинчик, потом на великана, с умилением глядевшего на меня, и послушно откусила. Жевать уже почти не получалось, бриджи, кажется, трещали так, что слышала вся команда, но обижать доброго мужчину не хотелось, и я ела, запивая вкусным местным чаем.

— Самель, я вам очень благодарна, но это всё, — выдохнула я, отодвигая от себя тарелку.

— Всего один, — он умоляюще посмотрел на меня.

— Не могу, — сипло ответила я, отваливаясь на спинку стула.

— Ну, мадам Ада, ну для папаши Самеля…

И вновь меня спас капитан Лоет. Он распахнул дверь и вошел в каюту, с интересом разглядывая меня с повязанной на шее салфеткой, и Самеля, пытавшегося втолкнуть мне в рот последний блин. Вэйлр подошел к столу, забрал блинчик из рук кока и целиком засунул его себе в рот.

— Фолофен, фаф фыфифя фафак, — изрек капитан набитым ртом и упал на свободный стул, вытянув свои Длинные ноги.

Самель поднялся со своего места, забрал пустую тарелку, одарил Лоета сердитым взглядом и покинул каюту. Пират недоуменно посмотрел ему вслед, проглотил блинчик и спросил:

— Почему мой кок смотрит на меня, как жена после десятилетнего брака?

Затем отнял мой чай, беззастенчиво допивая его, и вытер руки и рот салфеткой, нагло сдернутой с моей шеи. Чай мне жалко не было, снять салфетку не хватало сил, так что я даже милостиво отнеслась к выходкам капитана. К тому же он спас меня от заботы папаши Самеля, а это уже заслуживало благодарности. И я поблагодарила.

— Спасибо… ик, — тут же смутилась и прикрыла рот ладошкой.

— О, — произнес Лоет и вышел из моей каюты, но вскоре вернулся и брякнул на стол большой кулек. — Кушайте, Ада. Это самые вкусные конфеты из лучшей кондитерской, — сказал он с самодовольной улыбкой.

Тошнотный позыв был таким резким, что я еле его сдержала. Скривилась и отпихнула от себя конфеты.

— Я вас ненавижу, — все так же сипло высказалась я пирату.

— На вас не угодишь, — оскорбился господин Лоет.

Достал одну из конфет, развернул красивую обертку и съел конфету сам, довольно причмокнув. Вскоре вернулся Самель. Он поставил перед капитаном ужин, по-прежнему, сердито глядя на него. После повернулся ко мне.

— Мадам, может, еще что-нибудь желаете? — с надеждой спросил он.

— Нет! — воскликнула я, снова прикрывая рот рукой.

— Перекормил, — констатировал пират. — А я теперь даму конфетами не могу угостить.

Кок фыркнул и покинул каюту. Лоет проводил его задумчивым взглядом и повернулся ко мне.

— Ада, вы разлагаете мою команду.

Я лишь вдохнула. Говорить было очень тяжело. Впрочем, Вэю мое общество сейчас особо не требовалось — он с волчьим аппетитом уплетал ужин, подтверждая слова, произнесенные с набитым ртом. Действительно голоден, как тысяча собак… Вообще за период плавания от Лаифы до Тригара наши трапезы были неизменно совместными, пожалуй, кроме завтрака. Капитан просыпался намного раньше, и, когда я завтракала, его брань уже слышалась с палубы.

— Пока мы здесь, занятия грамотой с командой временно прекращаются, — сказал Лоет, не глядя на меня. — Я не буду всенародно унижать своих парней тем, что их обучает мальчишка. К тому же, по большому счету, нашему брату чистописание без надобности.

— Зачем же тогда вы велели им учиться? — изумилась я.

— А почему бы и нет? — усмехнулся капитан. — Раз уж вскрылось, что в моей команде есть неграмотные, то пусть увидят свет науки. Не всё винище жрать да морды кому ни попадя бить.

— Ваша команда, вам видней, — отмахнулась я. Мне эти занятия были только за развлечение.

— Точно, — одобрительно кивнул Лоет. — Как насчет завтрашней прогулки на праздник в честь бога виноделия? Только, чур, не ругаться со мной. Не хочу потом бегать по всему городу. А у вас талант искать приключения на ровном месте.

Я согласно кивнула, посмотрела на конфеты и решилась взять одну. Больно уж их обертки были привлекательными. Капитан проследил, как я осторожно разворачиваю бумажку, все еще прислушиваясь к себе — влезет в меня еще одна маленькая конфетка или нет, — затем усмехнулся и сыто вздохнул.

— Ну как? — поинтересовался он, продолжая наблюдать за выражением моего лица. — Пошло?

— Еще не знаю, — ответила я, смакуя вкус.

— Много блинов было? — сочувственно спросил Лоет.

— Две тарелки, — вздохнула я и зажала рот рукой.

Упоминание о блинах добило меня. Сорвавшись с места, я вылетела на палубу, перегнулась через борт и исторгла из себя то, что насильно втолкнул в меня Самель. Когда, задыхаясь и вытирая слезы, я обернулась, кок стоял недалеко от меня и смотрел взглядом обиженного ребенка. Мне стало стыдно, но чувство образовавшейся легкости настолько превосходило стыд, что он моментально сошел на нет.

— Опять капитан? — сочувственно спросил Мельник.

— Да почему всегда я?! — возмутился Лоет, выходя из моей каюты и протягивая мне стакан воды и чистый платок.

Я благодарно кивнула, принимая и то, и другое.

— Вы уж простите меня, капитан, — ответил Мельник. — Но только вы изводите мадам, будто она вам соли под хвост насыпала.