Они перевели взгляд на лежащего в оборванных и грязных лохмотьях мужчину. Длинные спутанные волосы, заросшее лицо, до неузнаваемости исхудавшее тело с глубоко запавшими глазами, стертые до крови пальцы на руках, от него исходило жуткое зловоние. Человек тяжело дышал, с трудом приподнимая веки. То ли хрип, то ли стон вырвался у него из груди.

— Святые небеса! Сколько же он там просидел? Он чуть не задушил меня там в этой яме, значит, это Джон, определённо! — проговорил Орланд.

— Эй, Джон! Ты слышишь меня? Это я, Ваас! Попытайся мне что-нибудь сказать! — первый лорд склонился над ним, не решаясь дотронуться до него.

— Я … слышу … пить, — с трудом ответил Джон.

Один из охийских воинов протянул Ваасу флягу с водой. Тот осторожно приложил её к потрескавшимся губам Джона. Джон с жадностью, разливая и захлебываясь, выпил всю воду и обвёл присутствующих безумными от счастья глазами. Ваас закутал его в свой дорожный плащ и вынес из пещеры.

— Сегодня, друзья мои из другого мира, я ношу вас на руках по очереди. Поедем отсюда, Джон! Мариэль ждет нас, она вылечит тебя, уверен в этом, проверил на себе. Тебя ждет много сюрпризов, ты придешь в себя и в конце концом объяснишь, что же всё-таки с тобой приключилось.

Мариэль потихоньку просыпалась. Где-то совсем рядом послышался смех Вааса. Она вскочила с кровати и поспешила на звук его голоса. Внизу, в зале, собрались охийцы, среди них Мариэль увидела сидящего Орланда с Тео на руках. Как на крыльях она подлетела к нему и протянула дрожащие руки к сыну.

— Теодор! Слава богу! Он ничего с тобой не сделал? — она ощупала малыша с ног до головы, не в силах сдержать слёз.

— Кто, я? Или ты всё-таки имеешь в виду ван Мида? — усмехнулся Орланд. — Малыш в порядке. Его накормили и он вполне счастлив! — проговорил он, не выпуская из рук сына.

— Не плачь, Мариэль! — отозвался Ваас. — прибереги слёзы для другого!

— Джон? — встрепенулась она испугано. — Что с ним?!!

— Он жив, не бойся, но без слёз на него не взглянешь, — и Ваас указал глазами на соседнюю комнату.

Страшное зрелище представлял собой её брат. Ваас был прав. Она присела возле Джона, взяв его ладонь в свою и разревелась, от накатившей слабости, от боли и обиды за брата.

— Плакса! И где ты находишь столько слёз! — прошептал Джон.

— Джонни, я так испугалась за тебя и так обрадовалась, что ты, наконец, нашелся, но ты … Я правильно сделала, что казнила его. Если бы было можно, я бы казнила наместника не один, а десять раз подряд за то, что он сделал с тобой.

«Он выжил чудом! Вряд ли кто-нибудь другой выдержал бы подобное испытание, просидеть год под землей, в тесноте и одиночестве. Даже лесной народ удивлён, как его сила духа спасла его разум. Не иначе как высшие силы оберегали его! Твой брат настоящий герой! Несмотря на его легкомыслие, он всё-таки выстоял. Хаты редко становились свидетелями таких чудес», — услышала Мариэль мысленное рассуждение вошедшей хатской знахарки с мешком снадобий в руках.

— Тафу! Как же я рада видеть всех вас! — улыбнулась Мариэль.

«Совет старейшин послал меня к тебе! Я тоже рада встрече с тобой!», — ответила мысленно Тафу, приложив ладонь к сердцу.

— Мы ведь выходим его? Ты поможешь мне?

«Тебя саму нужно ещё выхаживать. Помнишь, я говорила тебе, мы не бросаем в беде своих друзей», — её мысли текли спокойно и на её лице светилась радость. — «Раньше мы не могли прийти к тебе на помощь. Черное зло окутывало тебя и эти земли. Пилатион удерживал нас. И видимо случилось все, так как и должно было быть. А пока я поживу у вас, будем восстанавливать ваши силы»

Мариэль долго сидела возле спящего брата, держа его за руку.

Наконец, все кто был ей дорог, собрались здесь. А все ли останутся?

Шум голосов охийцев стих. Мариэль ещё раз взглянула на Джона и тихонько вышла в опустевший зал. Там в гордом одиночестве сидел первый лорд.

— Я ждал тебя, Мариэль. Нам пора возвращаться, мои люди уже готовы отправляться в обратный путь.

— Ваас, мне даже трудно выразить словами вам свою признательность. Теперь я в большом долгу перед охийцами, многие из них так и не возвратятся домой. Уместна ли здесь моя благодарность? Но я всё-таки скажу. Спасибо, огромное спасибо!!!

— Хм, — Ваас задумчиво усмехнулся, — Это мой долг, наш долг прийти на помощь к тебе. Однажды, когда ты появилась на поле битвы, ты спасла гораздо больше моих людей. И я ещё не забыл, что ты сделала лично для меня, не забыл, что назвал тебя своей сестрой. И очень надеюсь, что та ваза, с которой ты сравнила наши отношения, разлетелась не на такие уж и мелкие осколки. Я бы даже сказал, она немного треснула вот и всё. Но ведь трещину можно исправить. Не хочу, чтобы на нашу дружбу легла тень. Это я тебе говорил как друг и брат. А теперь скажу как правитель Охии. Что касается Орланда и вашего сына. Он маленький охиец, Мариэль, он принадлежит Охии. Твой сын наследник седьмого лорда и когда-нибудь он им станет. Может, в твоём мире всё было по-другому, а здесь у нас свои законы. Сыновья, наследники — принадлежат отцу. Орланд имеет полное право забрать его у тебя в виду того, что теперь вы не вместе. Между Ихтаром и Новым Азароном длинное расстояние, как и между тобой и Орландом. Я это вижу по вашим глазам. Не надо быть особо прозорливым, чтобы понять, что ты не собираешься покинуть здесь всё и следовать за своим мужем. А ведь он ещё твой муж, Мариэль! Если же всё-таки он решит забрать Теодора в его законное поместье, я буду на его стороне, не сердись.

— Нет, он не может этого сделать! Я не отдам сына! Ни за что! — Мариэль твёрдо взглянула на Вааса и сжала кулаки. — Вы не можете сделать это здесь, на моей земле, тут законы Охии не действуют!

— Ты так считаешь? Значит, здесь нет и законов дружбы, помощи, любви, в конце концов, которые привели нас на твои земли? Ты запуталась, вот в чём дело! Может, это ты своими руками разбила эту вазу?

— Ладно, прости меня. Когда дело касается моего ребёнка, я теряю контроль над своими чувствами. Где он?

— Орланд понёс его наверх, малыш устал.

Сколько раз она представляла себе их встречу, как ей хотелось увидеть, какими глазами Орланд посмотрит на сына, как улыбнётся ему, какие слова найдет для неё. В мечтах всё было так просто и прекрасно, но мечты не всегда совпадают с действительностью. В реальной жизни всё намного сложнее, разные взгляды, буря эмоций и смешанных чувств. Порой отрицательные чувства берут верх над положительными, обрезая мечтам крылья.

Орланд стоял погруженный в свои мысли в её комнате и смотрел на спящего сына. Он даже не взглянул в её сторону, когда она вошла. Только когда Мариэль остановилась возле колыбели и прикрыла Тео покрывалом, Орланд спросил:

— Почему ты не сказала мне о нём? Не сообщила?

— Я послала Ваасу послание, как только Тео родился!

— Я имею в виду, почему ты не сказала мне ещё тогда, на поле сражения, во время нашего последнего разговора?!!