Я шла, стараясь подавить боль в груди, сознавая, что все кончено и Иен любит другую. Какую-то наглую, хитрую девку.

Он был совращен ею, купил ей браслет и собирается ехать встречать с ней молодой месяц.

По деревянным указателям я дошла до источника. Мы приходили сюда из любопытства, когда были детьми, но с тех пор я здесь не бывала. Даже в этот ранний час здесь были молящиеся. Пожилая женщина с закрытыми глазами. Двое детей с чьей-то фотографией, возможно, их матери, просящие об исцелении. Это выглядело нереальным и было очень печально.

Ну, вот и я здесь, подумалось мне, пожалуй, вреда от этого не будет. Я рассказала святой Анне свою историю, очень простую. Удивительно, насколько проста эта история. Мальчик любит девочку, мальчик находит себе другую девочку, сердце первой девочки разбито. Святой, должно быть, рассказывали сотни и тысячи подобных историй.

Я не ощутила прилива надежды, ничего подобного. На самом деле я, наверное, немного не в себе. Я не знала, о чем мне ее просить.

Может быть, о том, чтобы с этой женщиной приключилось ужасное несчастье? Святая Анна не станет выполнять такую нехристианскую просьбу.

Заставить Иена изменить свои намерения — вот чего я хотела.

Я быстро вышла из леса и поехала на автобусе на работу.

Все утро я вспоминала самые неприятные доказательства его романа. Как он на прошлой неделе отказался поехать в кегельбан, без которого он, казалось, не мог жить. Как он дважды менял тему разговора, когда я просила его обдумать покупку газетного киоска у нас на окраине, который шел на продажу, и устроить в нем салон.

— Не надо быть такой нетерпеливой, — сказал он. — Кто знает, что будет через год или два?

Неожиданно мои мысли были прерваны.

— Одиннадцать, ваша леди пришла, — напомнила мне одна из помощниц.

Мисс Дезмонд поджидала меня у конторки. У нее была очень милая улыбка, и она попросила, чтобы я звала ее Брендой.

— Какое чудесное имя — Пандора! — мечтательно сказала она. — Я бы хотела, чтобы меня звали так.

Фэбиан не советовал говорить клиентам, что это наши выдуманные имена, фактически он запрещал делать это.

— Я думаю, моя мама в свое время читала какую-то фантастику, — сказала я, для страховки называя банальную причину.

Мне понравилась эта женщина. Бренда Дезмонд отдала свое пальто помощнице и села в кресло, пока мы смотрели на нее.

— В этот уик-энд я хочу выглядеть потрясающе, — сказала она. — Я еду в замечательное место за городом встречать молодой месяц с новым парнем.

Я посмотрела на ее отражение в зеркале и сказала себе, что в городе могут быть девушки, собирающиеся на уик-энд с новыми парнями. Это не обязательно Иен. Я приятно улыбнулась и изобразила заинтересованность.

— Это здорово, — услышала я собственный голос. — У вас с ним серьезно?

— Да, насколько это возможно. Он не свободен, увы, он говорит, что для него нет проблем, но, понимаете, мне кажется, это может быть помехой нашим отношениям, вроде это вставляет палки в колеса. Забавное выражение, не правда ли? Интересно, почему так говорят.

— Наверное, это не нужно понимать буквально — что палка или что-то еще попадает в колеса машины, — сказала я.

Она слушала, заинтересовавшись.

— Да, вы правы, не нужно все понимать слишком прямолинейно. Вы интересуетесь происхождением разных выражений?

Она обращалась ко мне как к нормальному человеку, имеющему право на свое мнение, а не как к кому-то безликому, кто обслуживает ее. Но я должна быть уверена, что это она, прежде чем я выдеру ей каждую прядь ее тусклых волос.

— Да, меня интересует происхождение слов, как раз сегодня утром я думала о словах «шляпная картонка». Вы знаете, откуда они взялись?

— Да, как ни странно, я об этом читала: шляпная картонка — это такая легкая коробка, где держат ленты, банданы, шапочки, дамские шляпки и тому подобное.

— В самом деле? — Мне действительно стало любопытно. Надо же, она знает подобные вещи! А почему эта картонка должна быть свежей и чистой? Но довольно размышлений. Нужно браться за работу. — Какой образ вы бы хотели?

— Я на самом деле не знаю, Пандора, у меня не очень хорошие волосы, и у меня ужасно много работы. Я чувствую себя как выжатый лимон. Так что для меня это очень важно. Я сказала, что заболела. Я же не могу пойти завтра на работу с новой прической, чтобы никто ничего не заподозрил, а в субботу я поеду с коллегой на этот грешный уик-энд.

— А где вы работаете? — спросила я. Слова гремели и отдавались эхом в моей голове.

Пожалуйста, пусть это будет не фирма Иена.

Она назвала фирму Иена.

Мои руки лежали на ее плечах. Мне хотелось поднять их, обхватить ее за шею и задушить. Она не ожидала бы этого, конечно, так что все бы получилось. Она могла бы сидеть в кресле мертвая.

Но я сдержалась. Было бы слишком много последствий.

Вместо этого я заговорила о ее волосах.

— Они у вас слишком прижаты к голове, — сказала я, удивляясь, как я могу вообще что-то делать.

— Да. Как вы думаете, может быть, стоит приподнять их и придать форму? Что бы вы предложили?

Я представила, как мой Иен перебирает ее ужасные тусклые волосы, говоря Бренде, что она красивая, как часто в свое время говорил мне. Это было невыносимо.

— Это должно быть что-то очень стильное, — задумчиво сказала я. — Позвольте, я спрошу у Фэбиана, у него всегда есть идеи.

Неверной походкой я поплелась к Фэбиану и объяснила, что моей клиентке очень нравится классический стиль.

Он бесшумно приблизился и прикоснулся к ее голове.

— Мисс Дезмонд, Пандора, которая является одним из лучших наших стилистов, интересуется моим мнением. Я считаю, что лучше всего вам подойдет классический стиль, который вы выбрали, он дополнит ваши черты, и все, что вам требуется, — это небольшая аккуратная стрижка.

— Вы думаете, это будет хорошо? — спросила она, и великий Фэбиан прикрыл глаза, как бы говоря, что словами нельзя будет выразить всю прелесть этой прически.

— Люсинда, — позвала я молодую помощницу. — Возьми мою леди и дай ей самый лучший шампунь. — Я шепнула Люсинде — в реальной жизни ее звали Брид, — чтобы она ударила ее головой о раковину и напустила мыльной пены ей в глаза. Брид, естественно, поинтересовалась, зачем. — Потому что она мерзкая шлюха и спит с мужем моей лучшей подруги, — прошипела я.

Люсинда послушалась. Обессиленная, полуослепшая и страдающая от боли Бренда Дезмонд вернулась ко мне. Люсинда постаралась от души и едва не свалила ее с ног. Я нанесла на ее от природы жирные волосы самый маслянистый гель и сушила их до тех пор, пока все они не стали похожи на крысиные хвосты. Я обрезала их, чтобы концы стали клочковатыми и неровными. Когда кто-то на меня смотрел, я пожимала плечами, как бы спрашивая, что я могу сделать, если таковы полученные мною инструкции.