Слабо надеясь, что подозрения Женевьевы не оправдаются, он буркнул: «Сейчас проверим. Извини» и, обняв свою спутницу, длинно поцеловал ее в губы. Женька и не думала сопротивляться. Прильнув к Арчи, она стояла спиной к перилам моста, прикрыв глаза. Со стороны казалось, что какая-то влюбленная пара, перестав дурачится или шептать друг другу нежные слова, старается передать все свои чувства поцелуем. Арчи и правда, на какое-то время забыл о всех проблемах, чувствуя рядом только манящее тепло девушки и задыхаясь от сладости ее губ, но, спохватившись, заметил, что пара, следовавшая сзади, тоже остановилась. Парни, облокотившись на перила, будто решили полюбоваться темной водой Большой Невки. Сбавили темп и шедшие по другой стороне. Арчи слегка отстранился от Женевьевы и тихо прошептал: «Ты права. Пошли дальше. Только спокойно». Затем он обнял девушку и, не торопясь, продолжил путь к дому.

Еще не дойдя до конца моста сыщик понял, что шагавшие сзади и спереди парни — не простая наружка — те действуют другими методами. Более велика вероятность, что это — некое силовое сопровождение, а еще точнее — группа захвата. Взять сыщика раньше, на людной Дворцовой набережной или на Стрелке Васильевского острова они не решились. А вот среди узких и темных улочек Петроградской стороны — проблем нет. Тем более, если у парней есть, как минимум, одна машина. А то и две.

Еще более неприятная мысль, которая пришла Николаю в голову — это то, что его совершенно не обязательно собираются захватывать. Гораздо реальнее — убить. Опять же, стрелять посреди улицы — слишком явный криминал, чреватый для нападающих, в общем-то, вариант ненадежный, требующий приличной подготовки. Вариант со стрельбой в подъезде уже, видимо, был отброшен, как несработавший. Поэтому очевидно оставался другой способ разобраться с невесть кому помешавшим сыщиком, гораздо более простой, дешевый и эффективный — настучать по голове где-нибудь в темной подворотне. Тут все будет списано на распоясавшихся хулиганов. А для местной милиции одним глухарем больше, одним меньше — невелика разница. Женька еще никому не могла помешать в Питере, к тому же вряд ли кто вообще, кроме коллег по агентству, мог представлять, кто она, откуда и зачем появилась. Поэтому было ясно, что парням, прогулившимся по мосту, был нужен именно он, частный сыщик Николай Иванов и вовсе не потому, что им хотелось просто почесать руки — слишком методично они действовали. Доставлять такую радость своим преследователям Арчи не хотел. Будь он один, то можно было бы попробовать подурить бандитов, побегать проходными дворами или, например, попытаться вызвонить из какой-нибудь забегаловки подмогу. Но рядом была Женевьева, которая, опережая сыщика заявила ему, что никуда одна не уйдет, пусть он даже не рассчитывает на это.

«Ладно, побегаем, — решил Арчи, — вас, ребята слишком много, чтобы сразу плюхнуться в машины, да и парковать их вы поспешили». — Ни одной легковушки у спуска с моста на Кронверкской набережной он не заметил, а потому махнул рукой проезжавшему по мосту такси.

— К «Чернышевской» — двадцать баксов. — Скомандовал Николай водителю и, не дав ему времени на ответ, толкнул Женьку на заднее сидение. — Поехали!

Водитель дал газ и Арчи, оглянувшись, заметил, как заметались обе парочки, причем ему показалось, что один из шедших впереди парней что-то передает по уоки-токи или по мобильнику.

Наверное, преследователи не рассчитывали на то, что их обнаружат, а тем более, недооценили прыть питерских таксистов. Водила, лихо прогнав мимо Петропавловской крепости, с ходу проскочил Каменностровский проспект, по Кантемировской вырулил к гостинице «Петербург» и помчался через Литейный мост. Арчи то и дело посматривал назад, нет ли там какой подозрительной машины, но все было тихо. «Сверни на Захарьевскую», — попросил он водителя, что тот с охотой и исполнил. Сунув таксисту обещанную купюру, Арчи вылез возле дома с массивными деревянными дверями, где некогда оформлял документы о приеме на работу в милицию, схватил за руку Женевьеву и нырнул вместе с ней в ближайший проходной двор.

Сыщик собирался отвести девушку к жившему неподалеку Нертову, а потом уж решить, что делать дальше. Район, в котором высадились беглецы, Николай хорошо помнил еще по прежней службе в РУВД. Он не раз работал на этой территории и чувствовал себя здесь в безопасности. «Сейчас проходной двор, там еще — пол-квартала по улице и мы у Алексея», — думал Арчи. Но в этот день, видно, жизнь шла только черной полосой. Из-за угла дома во внутреннем узком двое вдруг вывалилось две тени каких-то мужиков.

— Стоя-ять. — Процедил один из них и Николай заметил блеснувший клинок. — Давай спокойно «бабки» и расходимся. Ты со своей чувихой налево, мы — направо. А ты, — продолжил разбойник, — обращаясь к Женевьеве, — давай тоже, не телься. Серьги есть? — Снимай.

Арчи не надеялся, что мужики уйдут подобру-поздорову, но все-таки как можно спокойнее попытался возразить, что денег у него нет, уже заранее предчувствуя ответ.

— Тогда можешь идти за ними. А бабца своего оставишь нам.

— Ладно, ребята, не надо, — Арчи, успокаивающе развел руки в стороны и шагнул к разбойникам, — давайте лучше договоримся…

— Не хрен болтать, — вмешался второй мужчина, вытаскивая из кармана, как пишут в милицейских бумагах, «предмет, напоминающий нож», — деньги или девку. Быстро. Считаю до трех: Раз, два…

Арчи знал: выигрывает тот, кто бьет первым. Он попытался достать говорившего мужика ногой в пах и тут же нанес ему удар кулаком в лицо. Тот охнул, но не успел упасть сразу, так как Арчи, подскочив к нему вплотную, толкнул на подельника. Тот был, видимо, более опытный, так как успел уйти вперед и в сторону, полоснув наотмашь ножом перед носом Николая. Арчи попытался перехватить руку, но промахнулся и тут же почувствовал жгучую боль в боку: нападавший успел еще раз ударить клинком.

В этот миг каким-то внутренним чутьем сыщик почувствовал опасность сзади. Он, шагнул вбок, уходя от следующего удара, и попытался посмотреть, что же происходит. Из парадной, притаившейся под темной аркой, выскочил еще один человек и, замахнувшись, какой-то дубиной, попытался добить строптивого прохожего со спины. Однако, дубина, казалось, зависла в воздухе, а затем с металлическим грохотом плюхнулась на щербатый заплеванный асфальт. Ее владелец, изогнувшись вперед наподобие лука, рухнул следом — это Женевьева, про которую все забыли в пылу схватки, нанесла мощный боковой удар ногой в поясницу разбойника. Не останавливаясь, Женька добавила ему хлесткий ура-кен по затылку и, тут же, подогнув одну ногу, резко выбросила ее назад. Невысокий каблучок ее туфли ударил в переносицу мужчины, размахивавшего ножом и тот, даже не успев потерять свое оружие, безвольно рухнул вслед за подельником.

Женевьева бросилась к Арчи.

— Николя, извини, это я виновата, — залепетала она, — я сейчас вызову врача, тебя надо перевязать… Я думала, что успею их всех достать… Николя…

Арчи, зажимая рану на боку, ответил, что никаких врачей не надо, а следует немедленно идти к Алексею. Превозмогая боль, он попытался пошутить, что не заказывал во Франции сыщицу-телохранителя, поэтому должен был действовать сам. Но шутки не получилось, тем более, что именно в этот момент первый из разбойников зашевелился и попробовал встать на ноги. Но Женька вовремя заметила его потуги и, придерживая сыщика, нанесла встающему йоко-гери. Наружная сторона ее туфельки резко, как нож гильотины, ударила разбойника в шею, и тот снова рухнул на асфальт. А Николай, поддерживаемый Женевьевой, пошел к дому Нертова, благо дом находился в паре минут ходьбы от злополучного двора.