– Так они ещё и летают? – удивился один из чистильщиков команды Гистаро. Второй тоже удивился, но спросил о другом:

– Листик, а откуда вы это всё знаете?

– Действительно, Листик, про эту нежить даже в академии нет сведений, а у тебя такие глубокие знания в этом вопросе. Понятно, что об этом хорошо знают наши друзья из другого мира, как я понял, это их специализация. Или та чистильщица, которая с вами ехала, тебе успела рассказать? – задав Листику вопрос, Гистаро посмотрел в сторону Кираниэль, ожидая, что та подтвердит его догадку. Но эльфийка ответила отрицательно. Гистаро снова поинтересовался – где рыжая девочка могла получить такие знания? Листик пожала плечами, но поскольку этот жест в наступившей темноте увидеть нельзя было, сообщила, что просто об этом помнит, но источник этих знаний не назвала, вместо этого девочка произнесла громким шёпотом:

– Летят!

Те, кто стояли ближе к Листику и Кираниэль, стали вытягивать головы, надеясь увидеть эту неизвестную, но такую страшную нежить – вампиров, но ничего не видели. Вампиров не увидели и инквизиторы, стоявшие вдоль бортов фургона, с его внешней стороны. Скорее всего, инквизиторы погибли бы подвергшись внезапной атаке, так ничего и не успев сделать. Вампиров увидели чистильщики из другого мира, и по их команде воинствующие жрецы светлого Ирхи замахали своими плетьми. Это у них получилось так, как им было сказано – хаотично и в разные стороны, к тому же крайне бестолково. Огненная преграда была создана, но атака вампиров была столь стремительна, что троим из них удалось прорваться к боковой стенке фургона. Страшная кровососущая нежить не стала атаковать инквизиторов, бестолково махающих своим оружием (видно, решила оставить на потом этих хоть и упитанных людей, но могущих доставить неприятности), а постаралась добраться до беззащитных жертв, очень удобно собравшихся в двух больших фургонах – как обед, выставленный на праздничный стол. Удар когтистых лап пробил доски (повозки инквизиторов имели толстые деревянные стены, в отличие от театральных, накрытых брезентовым тентом), вампиры начали было ломать стенку, но удары мечей чистильщиков и кинжала Суритэна рубили когтистые лапы, которые падали на пол и превращались в пепел. Всё-таки оружие, что применили против вампиров, было посеребрённое или с серебряными вставками. Кираниэль, в отличие от Листика, не била огненными плетьми или лезвиями, она просто создала два огненных цветка, непроходимых для кровососущей нежити. А Листик, вопреки рекомендации чистильщицы другого мира, била прицельно – тонкими иглами ледяного огня, срывавшимися с её растопыренных пальчиков. Каждая такая иголка находила свою цель – попадая в вампира, она взрывалась, сжигая этого представителя опасной нежити. Таким же огнём прицельно били и чистильщики-иномиряне. Они быстро расправились с теми вампирами, что атаковали пустые фургоны с аурными обманкам, а теперь, расположившись на крышах повозок, скупыми ударами прицельно выбивали пытающихся улететь растерявшихся кровососов. Огненные иглы охотников затерялись среди буйства огня, созданного инквизиторами и Кираниэль. Удары Сайли и Услимта, если можно так сказать, были скупыми, не больше чем это необходимо, но при этом были очень точными. При всей его напряжённости бой с вампирами продолжился не больше десятка ударов сердца, настолько стремительно те атаковали. Этот бой окончился так же внезапно, как и начался. Инквизиторы ещё некоторое время размахивали своими плетьми, но увидев, что исчез купол-цветок Кираниэль и огненный веер Листика, тоже убрали свои лезвия-плети. У Сайли, спрыгнувшей с крыши фургона, Гистаро спросил:

– А эти… Убежали? Испугались? Что-то очень быстро.

– Не успели испугаться, а тем более убежать, вон они все лежат, – девушка указала на кучки пепла, похожие на те, что остались от лап, что пробили стенку фургона. Гистаро удивлённо посмотрел на Сайли, та ответила на его невысказанный вопрос: – Старые были, старые рассыпаются вот в такой пепел. Они уже давно мёртвые, и чтоб поддерживать свою нежизнь, им надо пить кровь. А этим надо было много крови, потому что много сил потратили на переход.

– А деревня? Там же много жителей? Они же могли их всех… – с некоторым ужасом произнёс маг-целитель из команды Гистаро. Сайли пояснила, почти повторив то, что раньше рассказывала Листик:

– Могли и, скорее всего, кого-то убили – выпили досуха. Но им и потом надо что-то есть, то есть – пить кровь. А если сразу всех убьют, то на потом ничего не останется и им придётся срочно искать новые жертвы, а вот найдут ли? Место здесь относительно глухое, до другой деревни далеко, а изголодавшийся вампир теряет силу, скорость. А вот тогда с ним может справиться хороший воин, даже несколько крестьян в состоянии пришпилить вилами к земле, а потом вбить осиновый кол – и конец вампиру.

– А почему кол должен быть осиновым? Нельзя ли использовать дерево другой породы? – снова поинтересовался маг-целитель из команды чистильщиков.

Сайли объяснила – почему нельзя, маги-чистильщики дружно покачали головами, и Гистаро вздохнул:

– Жаль, что всех вампиров убили, хотелось бы посмотреть – какие они?

– А вот, смотрите, – Услимт, до этого находившийся на крыше фургона, спрыгнул вниз, вслед за ним медленно спустилось нечто напоминающее прозрачный кокон неправильной формы. В этом коконе было заключено кошмарное существо, отдалённо напоминающее гигантскую летучую мышь. Но у этой мыши была выдвинутая вперёд челюсть с длинными и тонкими белыми зубами, пальцы на руках и ногах, вернее, лапах заканчивались огромными и острыми когтями, большие кожистые крылья были не сложены, а смяты за спиной. Видно, заключая это существо в прозрачный кокон, Услимт не очень с ним церемонился. Кокон заинтересовал магов-чистильщиков и Исуторна, очень даже не слабого мага, он и спросил:

– Что это?

– Стазис, – коротко пояснил Услимт, маги в один голос выдохнули:

– Но это же невозможно! Стазис невозможен в открытом пространстве! Для его наложения требуется сосуд с толстыми стенками и эти стенки должны быть как можно толще! От толщины стен сосуда или какой другой ёмкости, ограничивающих стазис, зависит его стабильность!

Услимт пояснил, что это не совсем стазис, это как бы кокон, ограничивающий движение, но не консервирующий то, что в нём находится, это заклинание немного останавливающее или, если сказать точнее, замораживающее время. Заклинания похожие, но в то же время разные. Это заклинание менее стабильно, чем заклинание стазиса, словно подтверждая слова охотника, немного желтоватый кокон заколебался и словно отпустил своего пленника. Как оказалось – это пленница, очень миловидная девушка, она умоляюще протянула руки к одному из инквизиторов, словно о чём-то умоляя. Жизнь поддавшемуся чарам вампира спасла Сайли, резко отдёрнув зазевавшегося жреца. Нежная ручка девушки, увенчанная острыми когтями, дотянулась до мужчины, но лишь порвала ему одежду, вернее, порезала, как острыми ножами. Вампирша не успела нанести второй удар – на неё обрушилась огненная плеть Исуторна. Старший инквизитор, не выхватывая рукоять из ножен на поясе, вызвал саму плеть из голой руки и теперь с удивлением рассматривал её. Чистильщики-иномиряне переглянулись, а Листик, удовлетворённо кивнув, похвалила старшего инквизитора за находчивость, усердничество и отсутствие растерянчества.