Тяжело чавкнула грязь, подошел легат. Медленно нагнулся, проверил пульс. Поднялся и окинул меня изучающим взглядом.

— Ты принят, воин, — вынес вердикт Нумерий. Помедлил, добавил с нажимом: — Постарайся больше не разочаровывать. В армии не место гордости.

— Да… — солгал я, слишком усталый, чтобы отдать честь или как-то выразить радость. — Постараюсь.

Отвернувшись, побрел прочь и встал на краю изрядно поредевшей толпы разношерстных вояк. Вонзил меч в землю, бросил взгляд на телегу. Тел множество. Бледные, искаженные предсмертными гримасами лица, страшные раны… кровь сочилась из щелей в досках, капала в грязь. Но хорошо… хорошо, что трупы вывезут на закрытый могильник далеко от Монрада. Там пролежат не один день, прежде чем ленивые землекопы вознамерятся закидать грунтом. Глубокий сон развеется, раненные мною очнутся. И хочется верить, что до того не истекут кровью, а волнения в столице заглушат слухи о чудесном спасении…

«Сколько же еще придется искать компромисс между проснувшейся совестью и чувством вины? — хмуро думал я. — Чувством вины перед людьми в прошлом и будущем, родными и друзьями, мроновым миром… Сколько шатких дорожек над пропастью придется создавать, чтобы хоть как-то убедить себя в собственной человечности?..»

Два месяца прошло, над Свободными Землями расправило золотые крылья лето. Но волнения и тревоги по-прежнему не оставляли многострадальный край. Набирало обороты восстание в Антраже, голод и эпидемии терзали Запад, сочился угрожающими слухами Юг, привычно воевал Север. Изменилось слишком много и мало одновременно, чтобы можно было почувствовать разницу. Но изменения произошли, и никто не мог отрицать этого факта…

Целых два месяца братья Альен пытались сохранить целостность страны. Уговаривали одних, грозили другим. Где словом, где делом, а где и жестокостью подавляли восстания. Но бунты разгорались вновь, и раз за разом приходилось отправлять войска на неправедное дело — бить своих.

Постепенно накалялась обстановка в Антраже, мятежный полковник Ривз, подгоняемый оголодавшими сторонниками, пытался делать крупные вылазки. Но кольцо верных братьям войск то и дело отбрасывало врагов обратно. Стерк и еще пара городов едва не присоединились к противникам. Лишь хитростью и скоростью удалось сдержать пожар — Альены под покровом ночи ввели в города верные полки и наутро заперли восставших в казармах, заставили сдаться. Вроде бы победа, но ни Аш, ни Тох не обольщались — гниющие язвы будут вскрываться и дальше.

Проблему следовало искать глубже, чем в обычном недовольстве военных. И братья прекрасно понимали — суть в людях, и ни в чем ином. Народ устал от бесконечной войны, устал жить в грязи и нищете. Но вместе с тем уже не представлял иного существования. Люди отвыкли работать, появилось много тех, кому начали нравиться сражения. И самая главная причина — неопределенность. Она и породила страх, а страх создал ненависть. Одни боролись, чтобы сохранить привычный уклад, другие требовали невозможной в разоренном крае пищи, третьи озлобились и стремились выплеснуть гнев на что угодно. А во всех бедах, естественно, винили новых правителей. Дураки, злодеи, тираны захапали власть и продают родину чужеземцам — так говорили практически везде. И в Генте хватало недовольных, хотя после памятного столкновения в ремесленном районе рабочие стояли за братьев стеной.

Частенько, путешествуя по Свободным Землям неузнанными, Альены видели масштабы разброда. Те, кто больше мотался по «производственным сменам», отдавали предпочтение новым правителям. Войска лишь наполовину остались верными, четверть наиболее решительных и озлобленных ушла за Ривзом, а остальные шатались без дела и толку. Работать на рудниках и полях не желали. И, естественно, пьянствовали, мутили воду едкими словами, обливали грязью всех и вся… А еще возникли банды дезертиров, бастовали рабочие, то тут, то там вспыхивали очаги недовольства. Обычный люд едва перебивался хлебом и водой, крестьяне массово уходили в разбойники… но и там ничего не получали, так как грабить, собственно, было некого.

Почему-то получалось, что братья только-только достигли небольшого успеха, а усилия пропадали даром. Отозвали войска с границы, разделили продовольствие и тем самым избежали голодных смертей. Но злые языки стали трепаться о снижении обороноспособности, скором нашествии вражеских орд. И действительно — война на северных границах не утихла. Вот только скифрцы-то ушли, а вместо легионов явились какие-то странные чудовища: ожившие трупы, низшие демоны, орды Могильных кошек и боги еще знают каких созданий. Тьма волна за волной катилась на укрепления. И лишь усилиями хладнокровных огневиков зло не проникало глубже…

Альены вызвали послов Тарка и Окрана, заключили с западным соседом подобие перемирия и послали в помощь Гетману самых отъявленных сорвиголов. Помогло. Окран зерна не дал и от торговли отказался — у самих неурожай, но поклялся прекратить набеги. Это позволило еще больше сократить контингент войск, создать какой-никакой резерв продовольствия. Но те же злые языки окрестили политический ход продажничеством, убийством Свободы… Снова поднялись восстания, которые приходилось подавлять. Кроме того, Ривз и компания продолжали засылать убийц, уговаривали командиров, переманивали простых солдат. А братья просто ждали, работали и иногда терпели привычные покушения… к счастью всегда неудачные, благо гвардейцы-оборотни не дремали.

Зверомаг и бывший граф трудились на пределе сил, спали по паре часов в сутки. Даже тучный Тох изрядно потерял в весе, ходил пошатываясь и в ответ на обеспокоенные вопросы подчиненных отмахивался. Аш и вовсе закопался в бумажках, донесениях и приказах. Частенько выезжал на места… и говорил, говорил с раздраженными, усталыми людьми, втолковывал в головы простую истину: стране требуются изменения.

В чем-то усилия Альенов оправдались — удалось быстро создать шпионский институт, разослать соглядатаев в окрестные государства. И теперь правители знали, что вокруг творятся страшные и непонятные простым смертным дела. Запад горел… горел в буквальном смысле слова. Религиозные фанатики сжигали города и села, покоряли одно королевство за другим. Частично захватили Окран, но завязли в неожиданно упрямых защитных порядках разбойничьего государства, стали понемногу сворачивать к северу — в Скифр. А империя молчала, и молчала нехорошо. Шпионы докладывали о Тьме в южных лесах, о полном разрушении Лугара и сонмах чудовищ, о непонятной позиции патриарха Эр-Денира, о концентрации войск на западных границах… Если откинуть эмоции, то картина получалась угрожающая. Топор войны завис над миром, и Свободные Земли оказались на грани столкновения. Но время было, и явная опасность пока отступила. Следовало оклематься, накормить народ, как можно лучше приготовиться.

И правители края готовились. Заново воссоздавали экономику, тренировали элитные полки. Но с продовольствием дело все равно шло туго. Расследование хищения имущества так и не продвинулась дальше этапа выявления. С каждым днем Аш находил больше агентов воровской сети. Мелочь давил, а крупную рыбу готовился поймать одной сетью. Медлил, тянул время, чтобы захватить главного виновника.