Он достал звезду и положил на ладонь. Она озарила его жалкую комнатушку королевским блеском. Томас не сомневался: Эрик намерен носить ее сам, в качестве застежки для плаща, во время налетов его все более наглевших соратников. Ну ничего. Карьера Робин Гуда сегодня ночью будет окончена.

За поимку вора была назначена весьма приличная награда, и Томас заручился обещанием Стивена Айвза при любом исходе отправить Донована на родину с достаточной для покупки фермы суммой в кармане.

А что станется с ним? Томас понятия не имел. Через несколько дней, когда все будет кончено, он покинет Вену. Куда податься? Ему все равно. Без Джулии будущее представлялось мрачным и безрадостным. Томас очень хотел увидеть ее еще раз, но вряд ли тогда он сможет отпустить ее.

Она выйдет за Айвза, респектабельного джентльмена с перспективами и состоянием. Он сделает ее счастливой, с ним она будет в безопасности. Томас понимал: у него самого нет даже дома. Он положил звезду на стол и надел плащ. Пора.

Услышав на лестнице шаги, он достал пистолет. Что, если Айвз его обманул? Почувствовав, как по спине стекает струйка пота, Томас направил пистолет на дверь, которая в тот же момент распахнулась.

– Джулия? – Он опустил пистолет. – Какого черта ты здесь делаешь? Я мог тебя застрелить.

Она едва дышала, щеки раскраснелись от холода и слез.

– Я пришла, чтобы вернуть орден. Ты украл его. Я видела, как ты уходил из дворца.

Томас убрал пистолет в карман.

– Не глупи. Ступай.

Но в этот момент она заметила звезду, лежащую на столе. Он увидел, как ужас на ее лице сменился глубоким разочарованием. Она подумала о нем худшее. Но чего еще он ждал? Пусть лучше так. Пусть будет счастлива со своим майором. Он отвернулся, взял звезду, но Джулия удержала его за запястье.

– Еще есть время. Они первым делом придут сюда, и если найдут ее, тебя повесят. – Джулия почти рыдала. – Дай орден мне.

Он отбросил ее руку.

– У меня есть договоренность с Айвзом. Звезда моя.

– Что ты с ней сделаешь?

– Продам, конечно, что же еще. Мне нужно жить, что-то есть, платить по счетам.

Джулия оглядела его непрезентабельное жилище, потом ее глаза остановились на Меррите. Она заметила его плащ.

– Куда ты собрался?

– У меня встреча.

Она закрыла глаза.

– С русской княгиней?

Томас видел, какую боль причинил любимой, но у него не было времени залечивать раны, нанесенные ее чувствам.

– Да, – буркнул он и прошел мимо Джулии, на ходу задев ее руку. Прикосновение едва не убило его. Он хотел обнять ее, поцеловать, сказать, что будет всегда любить ее, поднять юбки и утолить свою ненасытную жажду прямо здесь. Вместо этого он взял ее за руку и потащил за собой к двери. – Уходи, Джулия, – рявкнул он. Боль сделала его грубым. – Тебе нечего здесь делать. Возвращайся к Айвзу.

– Отдай мне звезду. Я верну ее. Никто ничего не узнает, – упрямо твердила она.

Томас забыл, что надо дышать. Неужели она готова пойти ради него на такой риск? Ведь если Джулию заметит леди Каслри, тогда повесят ее. Леди об этом позаботится, а Чарльз Стюарт ей с удовольствием поможет. Господи, ну почему она пришла именно сейчас? Ведь скоро все будет кончено: вора поймают, а проклятая драгоценность вернется к своему владельцу.

– Меня не нужно спасать, – отчетливо выговорил он и ушел не оглядываясь. Он оставил ее в дверях своего дома, зная, что она плачет.

Он шел, чтобы забрать у Екатерины рубин госпожи Анны – «генерал Семен» – и пообещать вернуть его невредимым. Княгиня поцеловала его в обе щеки и пожелала удачи.

До встречи в таверне еще оставалось время, и Томас побрел по городу, не задумываясь, куда направляется, пока не обнаружил себя у дворца на Миноритенплац, под темными окнами комнаты Джулии Лейтон. Сколько таких ночей он провел в Лондоне?

Он заставил себя уйти. Через двадцать четыре часа все будет кончено. Он покинет Вену, а может быть, и этот мир. В любом случае он больше никогда не увидит Джулию.

Она последовала за ним. Ей надлежало вернуться домой, в постель, к сыну, к размеренной жизни, но она не могла. Томас замыслил продать звезду. Наверняка Стивен или, хуже того, Чарльз Стюарт найдет его и арестует.

Он посетил апартаменты княгини, а Джулия стояла на снегу, оцепенев от страха и ревности. У них не было будущего, не было даже надежды еще раз увидеться: он вор, а ей надо вырастить сына, – но Джулия не могла допустить, чтобы ее любимого повесили. Пусть лучше он будет с женщиной, с десятком других женщин. Но живой.

Томас недолго пробыл в роскошных покоях княгини, а потом бродил по городу, кажется, без видимой цели. Черная тень на белом снегу. Он остановился у дворца на Миноритенплац и какое-то время стоял, глядя на окна. Джулия затаила дыхание. Зачем? Вынашивает новый дерзкий план? Но ведь его разыскивают. Стивен застрелит его, если увидит.

Колокола в Миноритенкирхе прозвонили одиннадцать, разорвав тишину. Джулия испуганно вздрогнула. Она видела, как Томас посмотрел на часы и зашагал прочь. Она плотнее завернулась в плащ и последовала за ним.

Улицы становились все грязнее и темнее, и Джулия на всякий случай достала пистолет. Вокруг лаяли собаки, а Джулия шарахалась от них и угрожающих теней. В сгустившейся темноте прятались люди. Они ждали. Джулия затаила дыхание.

Это его жизнь? Жизнь в темноте? Она не сомневалась, что он собирается продать звезду здесь и сейчас. Она должна его остановить. Чтобы поспевать за его длинными шагами, ей приходилось двигаться перебежками, при этом оставаясь незамеченной. И она крепче стиснула в руке пистолет.

Томас остановился у входа в таверну. Навстречу ему вышел дородный мужчина, взглянул на Томаса и кивнул, позволяя войти. Страж подозрительно оглянулся и закрыл дверь. Что теперь? Она глубоко вздохнула и вышла из тени.

Таверна хорошо охранялась. Это Томас заметил еще на подходе. Похоже, воровской король ожидал неприятностей.

«Привратник» мотнул головой в сторону двери:

– Он ждет внутри.

Томас напрягся. Когда прибудет Айвз, этот самый «привратник» поднимет тревогу. Все разбегутся, не дожидаясь завершения сделки и ареста. У Эрика хватит времени пристрелить Донована – и его тоже – и ускользнуть с драгоценностями. Томасу придется стрелять первым, другого выхода нет. Он обещал рыдающей госпоже Анне, что ее обожаемый «генерал Семен» вернется к ней в целости и сохранности еще до утра. Если с ним что-то случится, даже Екатерина не сможет заменить бесценный камень.

В таверне было почти так же темно, как и на улице. В очаге горел огонь – ну чем не врата ада? Он отбрасывал блики на дюжину грязных лиц, которые одновременно повернулись к Томасу.