В Вавилонии Салманасару везло больше, хотя и там ему не удалось закрепить успех и воспользоваться подвернувшейся ему возможностью. Слишком слабые, чтобы самим атаковать ассирийцев, и чересчур сильные, чтобы стать жертвами их нападения, представители VIII Вавилонской династии сумели сохранить свободу. Даже Ашшурнацирапал пощадил расположенное на юге государство, дав своему современнику Набу-апла-иддину (885–852 до н. э.) возможность частично устранить последствия вреда, нанесенного царству арамеями и сутиями «во время смятения».

Однако в 851 г. до н. э. между царем Мардук-закир-шуми и его братом, которого поддерживали арамеи, начался конфликт. На помощь были призваны ассирийцы. Салманасар нанес мятежникам поражение, вошел в Вавилон, «связь между небом и землей, обиталище жизни», принес жертвы в Эсагиле, храме Мардука, а также в святилищах Кутху и Борсиппы и обращался с жителями этой священной земли очень обходительно: «Для жителей Вавилона и Борсиппы, свободных людей великих богов, он приготовил пир, он дал им еду и вино, он одел их в ярко раскрашенные наряды и одарил их».

Затем, пройдя дальше на юг в древнюю землю Шумера, которая в те времена была занята халдеями (кальду), Сал-манасар захватил ее и отогнал врагов Вавилона «к берегам моря, которое они называют Горькой рекой (нар маррату)», то есть Персидского залива. Однако все это предприятие было лишь обычным рейдом. Мардук-закир-шуми принес ассирийскому царю клятву верности, но сохранил свой престол. Казалось бы, объединить Месопотамию под властью Ассирии несложно. Но по какой-то неизвестной нам причине (возможно, потому, что он был слишком занят походами на запад и на север) Салманасар довольствовался номинальным признанием зависимости Вавилона. Ассирия получила лишь небольшую территорию и пару городов, расположенных на ее южной границе. Теперь на юге ее граница пролегала по Дияле, на западе – по Евфрату, а на севере и востоке – вдоль горных хребтов. Ассирия оставалась государством, расположенным на севере Междуречья, и державу пришлось создавать будущим поколениям ее правителей.

Конец длинного правления Салманасара был омрачен серьезными беспорядками внутри страны. Восстал Ашшур-данинаплу, один из его сыновей, и его поддержали 27 городов, включая Ашшур, Ниневию, Эрбиль и Аррапху (Киркук). Старый царь, к тому времени уже не покидавший дворец в Нимруде, повелел другому своему сыну, Шамши-Ададу, подавить этот мятеж, и на протяжении четырех лет Ашшур раздирала междоусобная война. Она не завершилась и тогда, когда умер Салманасар, а на трон взошел Шамши-Адад V (284 до н. э.). С этого момента в Ассирии начался период застоя, продолжавшийся на протяжении почти столетия.

Мятеж 827 г. до н. э. был не обычным династическим кризисом, а восстанием местной земледельческой знати и свободных жителей Ашшура против крупнейших вельмож: богатых и высокомерных наместников провинций, которым Ашшурнацирапал и его преемники доверили завоеванные земли, а также высших придворных сановников, таких как туртан Дайян-Ашшур, в последние годы правления Салманасара получивших власть, многократно превосходившую их реальные должностные полномочия. Восставшие хотели, чтобы на трон сел царь, в действительности способный править, а также более справедливого распределения власти между его подданными. Они во главе с самим наследником престола боролись за благое дело, но полная перестройка административного аппарата на этом этапе пошатнула бы устои пока еще не очень крепкого государства.

Салманасар решил, что восстание нужно подавить. Лучше всех сделать это, по его мнению, мог его энергичный младший сын. Шамши-Адад V потратил пять лет на покорение 27 городов, где его старший брат «творил бунт, восстание и вредоносные заговоры», а на протяжении остальной части царствования (823–811 до н. э.) он занимался укреплением своей власти в Вавилонии и над зависимыми правителями, жившими в гористых районах на севере и востоке, решившими воспользоваться междоусобицами, чтобы избавиться от влияния ассирийцев и перестать выплачивать им дань.

В конце концов мир и порядок были восстановлены, но ни в центральном, ни в провинциальном административных аппаратах заметные перемены не произошли, и чувство неудовлетворенности сохранилось, приводя в последующие годы к разным по масштабу вспышкам насилия. Эта постоянная нестабильность, влиявшая на государственный аппарат, в сочетании с другими факторами, такими как молодость и бесхребетность некоторых преемников Шамши-Адада, а также все возраставшее влияние на Ближнем Востоке соперника Ассирии – царства Урарту привели к временному ослаблению позиций Ассирии в первой половине VIII в. до н. э.

Упадок Ассирии

Сын Шамши-Адада V Ададнирари III (810–783 до н. э.) был слишком юн, когда умер его отец, и на протяжении пяти лет Ассирией управляла мать молодого царя Шаммурамат, легендарная Семирамида. На первый взгляд наиболее сложным является вопрос о том, каким образом эта царица, о правлении которой почти ничего не говорится в ассирийских письменных источниках, получила репутацию «самой красивой, жестокой, могущественной и сладострастной из цариц Востока». Объяснить данный факт можно тем, что Геродот, создавший легенду о Семирамиде в IV в. до н. э., получал сведения от вавилонских жрецов. Если Шаммурамат была родом из Вавилона, то она, вероятно, многое делала для распространения на своей новой родине вавилонских религиозных представлений и обрядов, внесла значительный вклад в «вавилонизацию» Ассирии (особенно в сфере культуры), которая является одной из наиболее характерных черт данного периода. Вавилонские жрецы, естественно, гордились царицей, и можно предположить, что все рассказы о ней были сильно приукрашены. Остальную картину дополнило воображение доверчивого путешественника, впечатленного рассказом об этой необычной женщине, а более поздние античные авторы внесли свой вклад в описание личных качеств, достоинств и недостатков Семирамиды. Постепенно ей стали приписываться такие необычайные подвиги, как строительство Вавилона и завоевание Египта и Индии, все деяния и качества царей, правивших до и после нее, и со временем ее имя стало символом прежнего величия Месопотамии. По иронии судьбы, память о мужественных создателях Ассирийской державы дошла до потомков в виде рассказа о женщине.

Как только Ададнирари вырос и стал выполнять обязанности царя самостоятельно, он проявил себя как одаренный и предприимчивый правитель. В первом же году своего царствования он вторгся в Сирию и заставил правителей хеттских царств, финикийцев, филистимлян, израильтян и обитателей Идумеи платить ему дань. Молодой царь вошел в Дамаск, добившись таким образом успеха там, где потерпел неудачу его дед, и получил от Бен-Адада III «его имущество и его товары в неисчислимых количествах». Таким же образом мидийцы и персы, жившие в Иране, как выспренно говорится в его надписях, «пали к его ногам», в то время как «цари Кальду, все они» находились в зависимости от него. Однако Ададнирари также устраивал лишь походы и не пытался никого завоевывать. Хаотичные действия этого истинного потомка Салманасара III не принесли плодов, и его преждевременная смерть ознаменовала начало периода, на протяжении которого Ассирия находилась в упадке.