– Разве сравнение не совсем подходящее?

– Ты знаешь, что нет.

– Тогда прости. Но ты первая начала разговор и предположила, что такое возможно. Может быть, я не так понял?

На глаза Мэгги навернулись слезы, и Ротвелл понял, что задел ее за живое, но не спешил извиняться. Слишком долго девушке позволялось говорить все, что взбредет в голову, не думая о последствиях. Когда-то надо положить этому конец.

Некоторое время Мэгги молчала, собираясь с мыслями, затем, всхлипнув, сказала:

– Как ты мог сравнить меня с Кэмпбеллом, хотя, возможно, я сама нарвалась на это. Так мне и надо! Нужно было подумать, прежде чем высказывать такие ужасные угрозы! Впредь я буду во всем тебя слушаться.

Ротвелл подавил улыбку. Его позабавило, как легко Мэгги подчинилась. Накануне она опять поддалась порыву. Как отучить девушку от привычки говорить не подумав? Пожалуй, это единственная черта, которой граф был крайне недоволен. Гораздо легче смириться с ее неповиновением. Он решил испытать жену.

– Для начала ты должна встать, как я просил.

Она нерешительно посмотрела ему в лицо, но увидев, что Ротвелл не улыбается, медленно встала.

– Ротвелл, я…

– Эдвард.

– Да, конечно, Эдвард, если хочешь меня наказать, я…

– Ты пренебрегаешь мною, не так ли?

– Пренебрегаю? – Мэгги отступила, но наткнулась на стул. – Но я…

– Заявила, что будешь спать одна. Разве это не пренебрежение с твоей стороны? Кроме того, ты пренебрегла многими просьбами и приказами. Ведь я велел тебе спать в моей постели.

– Но, сэр, у нас возникли значительные разногласия…

– Жена должна быть во всем согласна с мнением мужа. Уверен, уже давно это тебе объяснил отец.

– Нет, он ничего не объяснял!

– Жаль. Ему следовало заранее подготовить тебя, тогда мы смогли бы избежать трений. Взять хотя бы сегодняшнее утро.

– Утро? – вскинулась Мэгги. – Неужели ты думал, что я соглашусь с твоим дурацким планом? Надо же такое предложить! Оторвать людей от своей земли и послать в чужие края!

– Меня вывело из себя не то, что ты со мной не согласилась, а как ты это выразила, – Ротвелл с трудом подавлял раздражение. Его и сейчас коробил выбор ее слов. – Ты грубая и непокорная женщина, разве не так?

Мэгги открыла рот, чтобы разразиться бранью, но, перехватив взгляд графа, передумала и промолчала.

– Очень мудрое решение, – сказал он. – А теперь ответь на мой вопрос, но только спокойно и цивилизованно. Я знаю, ты очень искренняя.

Ротвеллу показалось, что Мэгги скрипнула зубами.

– Если я грубая и непокорная, не понимаю, почему ты не хочешь со мной разводиться.

– Наверное, потому, что, кроме этого, у тебя есть много положительных качеств, присущих хорошим женам, а мужчины всегда обращают внимание именно на это. Что касается твоего дерзкого язычка, я легко отучу тебя говорить колкости.

– Сомневаюсь, что тебе это удастся, Ротвелл. Это как если бы Джеймс пытался научить Кейт говорить слащавые речи.

– Напротив, это разные вещи, дорогая. У Джеймса нет права приказывать Кейт и добиваться ее послушания. Но я действительно намерен заставить тебя повиноваться моим приказам.

Мэгги опять сделала попытку отступить, но граф схватил ее за руку.

– Пусти, Ротвелл!

– Посмотри на меня, – ему было необходимо заглянуть ей в глаза и прочесть потаенные мысли. – Мэгги, ты что, боишься смотреть на меня?

Девушка вздернула подбородок и с вызовом посмотрела ему в глаза.

– Ротвелл, я не боюсь тебя!

– Эдвард. Ты все время забываешь, что меня зовут Эдвард. Возможно, делаешь это специально, чтобы подразнить меня. Ага, по твоим глазам вижу, что дело обстоит именно так. Думаю, тебя следует слегка проучить, моя строптивая женушка.

Мэгги слегка приоткрыла губы, и это настолько возбудило Ротвелла, что он едва сдержался, чтобы не схватить ее на руки и отнести в кровать. Нет, нельзя поддаваться соблазну. На сегодняшнюю ночь у него совсем другие планы.

Ротвелл отпустил ее руку и остался доволен, что Мэгги не сделала попытки отойти подальше. Похоже, он действительно научился читать ее мысли. Например, сейчас ее мучает любопытство, как он поведет себя дальше.

Ротвелл протянул руку и погладил Мэгги по щеке. Ее дыхание сразу участилось, но она осталась стоять неподвижно. Нежный розовый язычок быстро скользнул по призывно приоткрытым губам, но граф мужественно устоял перед искушением. Еще не время, позже он преподаст ей такой урок, который обоим доставит необычайное наслаждение.

Он положил руки ей на плечи, теплая шаль мешала чувствовать неясное тело, и он сбросил ее на пол. Все движения были медленными и осторожными, Ротвелл действовал так, словно хотел околдовать.

Рука Мэгги потянулась к его жилету, но тут же отдернулась.

– Очень хорошо, дорогая, ты ждешь моего позволения. Именно так и должна поступать мудрая жена.

В ее глазах загорелся гневный огонь.

– Ничего подобного!

– Тогда почему отдернула руку? Разве не потому, что должна дождаться моего приказа?

– Даже не знаю, почему к тебе прикоснулась. Наверное, просто инстинктивно. У меня нет желания тебя трогать!

Ротвелл вздохнул.

– Подумать только! Всего каких-то десять минут назад я похвалил тебя за искренность. Ах Мэгги, что мне с тобой делать?

– Ничего!

– Очень хорошо, – он отпустил ее плечи.

– О! – Мэгги занесла было руку для пощечины, но быстро опустила ее, сердито сверкая глазами.

Ротвелл удовлетворенно кивнул.

– Ты учишься думать, перед тем как действовать, дорогая. Надеюсь, еще не все потеряно, и я смогу перевоспитать тебя.

На этот раз, когда рука взметнулась вверх, он быстро перехватил ее и притянул к себе.

– Поцелуй меня, маленькая ведьмочка. Я тебя просто испытывал. Настоящий урок только начинается.

Поначалу ее губы были плотно сжаты, но когда его рука коснулась груди, Мэгги тихо застонала, губы раскрылись. Она принялась лихорадочно расстегивать его жилет и рубашку. Ротвелл оторвался от ее губ и начал помогать. Вскоре вся одежда лежала на полу, а он подхватил Мэгги на руки и отнес к кровати.

– Эдвард, ты действительно думаешь, что сможешь приручить меня? – Мэгги прижималась щекой к его груди. – Должна сказать, я не так представляла наказание за строптивость.

– Все еще впереди, жена моя, все еще впереди, – Ротвелл положил ее на кровать, вытянулся рядом и сжал зубами нежный сосок.

Мэгги ахнула от неожиданности, осознав, как легко он может причинить ей боль. Но боль сменилась совершенно новым ощущением, настолько возбуждающим, что захотелось немедленно отдаться ему. Мэгги ждала дальнейших приказаний. Почему-то в подобные мгновения ей нравилось ощущать себя безропотной рабыней, но Ротвелл молчал, и она начала терять терпение.