Его сестры, держа мужей под руку, болтали с леди Уэстон. На полу играли их дети. Джерард строгим тоном разговаривал о чем-то с согбенным священником. Все ждали невесту. А Алекс надеялся, что она не приедет… Гвен считала Алекса лжецом и предателем. Она явится сюда только в том случае, если все-таки примет решение смириться с тем, что ее мужем станет человек, который недостоин ее. Эта мысль угнетала Алекса. Конечно, он не считал себя предателем, но это ничего не меняло. Он хотел, чтобы Гвен высоко ценила себя. Ему не нужна была жена с заниженной самооценкой.

Если в нем осталась хоть капля чести, он должен был сказать Гвен, чтобы она послала его к черту. И если в нем еще жил инстинкт самосохранения, ему следовало расстроить эту свадьбу. Алекс уверился, что не получится ничего хорошего из брака с женщиной, которая не уважает себя. Алекс, конечно же, любил бы ее всей душой. Но он хорошо знал свои недостатки — нетерпеливость, упрямство, резкость, скоропалительность суждений. Если Гвен не будет постоянно призывать его к ответу, требовать от него полной самоотдачи, максимальных усилий быть хорошим мужем, то его пороки вскоре возьмут верх над ним и это приведет к катастрофе.

Порядочный человек на его месте отвел бы Гвен в сторону и поговорил бы с ней начистоту, предостерег бы ее от опрометчивого шага.

«К черту порядочных людей! — вдруг с ожесточением подумал Алекс. — Им, конечно, сочувствуешь, когда они терпят поражение, но я не намерен проигрывать. Моя цель — победа».

Дверь распахнулась, и в библиотеку вошли трое Эльма и Генри Бичем вели под руки Гвен Модсли, свою подопечную. Она была одета в простое повседневное белое платье. На ее плечи была накинута легкая белая шаль с бахромой, в левой руке она держала букет из розовых роз. Встретившись глазами с Алексом, Гвен тут же перевела их на священника, который поспешно встал за небольшую кафедру. Джерард одолжил ее на время из своего клуба. Сестры Алекса с громкими восклицаниями устремились к невесте, оставив своих мужей заниматься маленькими дочерьми. Супруги Белинды и Каролины были несколько озадачены тем, что для проведения церемонии бракосочетания выбрали библиотеку в частном доме, а не церковь.

Алекс, как и положено жениху, уже давно стоял перед алтарем, роль которого выполняла кафедра. Он не хотел, чтобы Гвен усомнилась в серьезности его намерений жениться на ней.

— Внимание, — весело воскликнула Каролина. — Невесту подводят к алтарю!

Эльма выпустила руку Гвен, и Генри Бичем, улыбаясь в седеющие усы, подвел свою подопечную к жениху. Гвен смотрела на Алекса воинственно. Таким взглядом обычно приветствуют друг друга соперники, прибыв на место поединка. Алекс взял ее за руку, и пальцы Гвен стали выстукивать на его ладони какую-то морзянку. Алекс дорого заплатил бы, чтобы понять её значение.

Тем временем священник начал церемонию бракосочетания. Гвен с вызовом смотрела на окружающих.

— Берете ли вы эту женщину в законные жены? — обратился священник с традиционным вопросом к жениху.

Бровь Гвен взлетела вверх. Насмешливое выражение лица невесты казалось Алексу подозрительным.

— Да, — ответил он.

Священник кивнул и обратился к Гвен:

— Берете ли вы этого мужчину в законные мужья?

Выслушав вопрос, Гвен обвела взглядом всех присутствующих, а потом подняла глаза на Алекса.

— Это что-то новенькое, — произнесла она.

— Простите, что вы сказали? — с изумлением переспросил ее священник.

Алекс предчувствовал, что произойдет нечто подобное. Гвен хотела, чтобы он пережил минуты паники, которые не так давно пережила она сама в церкви. Алекс испытал целую бурю противоречивых эмоций — ему было и смешно, и горько. Гордость за Гвен, любовь к ней, сожаление, разочарование, неверие в то, что она хочет сорвать церемонию, — эти чувства боролись в его душе. Сделав над собой усилие, он усмехнулся.

— Последняя церемония бракосочетания, в которой она участвовала, не успела зайти так далеко, — пояснил он священнику.

— Вот именно, — подтвердила Гвен.

Алекс с улыбкой взглянул на нее, как будто говоря: «Вот видишь, я понимаю тебя с полуслова!»

Однако чувства облегчения он не испытывал, подозревая, что его ждут новые сюрпризы. Гвен с задумчивым видом покусывала внутреннюю сторону щеки. Пыталась ли она с помощью боли сдержать улыбку или укрепить свою решимость?

— Итак, мисс? — произнес священник, выжидательно глядя на Гвен.

— Говори, Гвен, — раздраженно промолвила Эльма. — Это не смешно!

Гвен глубоко вздохнула.

— Это действительно не смешно, — сказала она. — Нет, я не беру этого мужчину в мужья.

У Алекса перехватило дыхание. Зря он сомневался в ней. Гвен не была трусихой.

— Я не могу выйти за тебя замуж, — сказала она, глядя прямо в глаза Алексу.

Несмотря на дурные предчувствия и сомнения, слова Гвен были для него неожиданностью. Алекс на минуту лишился дара речи, не зная, что сказать ей.

— Что?! — вскричала Эльма.

— Прошу прощения, — промолвила Гвен, обращаясь к собравшимся. Ее голос заметно дрожал. — Я знаю, что мои слова явились для вас разочарованием.

И она попыталась высвободить свое запястье из ленты букета, привязанного к руке. Ей это не удалось. Видя, что движения Гвен становятся нервными, лихорадочными, Алекс помог ей вынуть руку из петли алой ленты. Он двигался как в тумане. Ему казалось, будто все происходит во сне, а не наяву. «Лети на свободу, Гвен, — думал он. — Но знай, что отныне ты становишься дичью, на которую я открываю честную охоту».

Когда Алекс взял из ее рук букет, Гвен растерянно взглянула на него. Алекс никак не мог справиться со своим изумлением. Гвен вела себя мужественно и отважно. Честно говоря, он не ожидал от нее такого. Алекс думал, что Гвен испугают последствия, которые могли иметь их занятия любовью, или желание снова испытать интимную близость привяжет ее к нему. Однако оказалось, Гвен не ведает страха и сомнений.

Алекс взглянул на букет роз. Его мысли путались. Он боялся, что Гвен сейчас уйдет и не захочет с ним больше встречаться, несмотря на то, что между ними было.

— Какие красивые цветы, — пробормотал он. Замечание было довольно глупым. — Это, по-моему, сорт «слава Дижона»?

Алекс всегда с блеском вел даже самые трудные деловые переговоры, а сейчас вдруг оробел и с трудом подыскивал слова.

Гвен была взволнованна. Об этом свидетельствовало ее учащенное дыхание. Грудь Гвен высоко вздымалась и опускалась.

— Сэр, — промолвила она, — надеюсь, вы как-нибудь переживете свой позор. Я знаю, как это больно, когда тебя бросают.

Гвен не клюнула на его слова о цветах. Она упрямо гнула свою линию.

— Думаю, вы меня поймете, — продолжала Гвен. — Я не желаю вступать в фиктивный брак.

«В фиктивный брак»? Эта фраза засела в голове Алекса. Но вместо того чтобы рассердиться на Гвен, он внимательно присмотрелся к ней. Она была смертельно бледна и неестественно прямо держала спину.