Камилла, как наследница, не подошла. Демон был уверен, что из-за чистоты своей крови. Частица силы Ада тянулась от бабушки к Селесте через мать и влияла на их Белую магию. Камилла уже была чужая для этой ветви рода Дюбуа.

Потерпев неудачу, ведьмы испугались за судьбу заклинания еще сильнее. Ведь Селеста знала, что её воскресили, и могла признаться демону. Аморет решила убить обоих, но после того, как Стебелек прочтет Книгу Рода. Дальше случилось три события: срочная свадьба и вереница женихов для юной Дюбуа, попытка обиженной тети все-таки уничтожить племянницу, и стремление Белинды оказаться как можно ближе к герцогу Ада. В постель к нему легла, заменить собой Селесту в договоре предлагала, про заклинание призналась – все ради того, чтобы в нужный момент уничтожить смертное тело Данталиона. А если Берит снабдил её правильным оружием, то и бессмертный дух.

Последнее нужно обязательно проверить. Но сначала разобраться с наградой для служанки и выставить её из комнаты.

– Молодец, – демон улыбнулся Жизель, – достаточно расторопна, чтобы оказаться в нужном месте. Но так ли умна, чтобы держать язык за зубами?

Служанка оскорбленно хлопнула ресницами и высунула язык, демонстративно медленно потом втянув его через зубы обратно. Отлично, язык на месте. А то демон уж было решил, что его отрезали.

– Хорошо, протяни руку, мне нужна капля твоей крови.

Подошла она с опаской и подчинилась неохотно. От кинжала в руках герцога отпрянула, но он сделал крошечный надрез на её ладонь и лизнул проступившую кровь. Так он видел действие трех сил без помощи дыма трав и зерен овса. Кровь прекрасно впитывала магию и хранила память о ней несколько поколений предков и потомков.

Силы Ада в служанке не было. Из магии Темных только зелье забвения, зато белые целительницы лечили Жизель долго и упорно. Данталион сбился на пятнадцатом серьезном воздействии, а мелкие даже проверять не стал. Понятно, почему отчаявшаяся служанка в итоге пошла к демону за помощью. Все остальные не справились. Хорошо, ему-то как её лечить?

Подселенец пользовался голосом хозяина. Он не сможет разговорить немую служанку. Данталион планировал дать золота аптекарю или целительнице, но теперь драгоценный металл был бесполезен. Оставались Темные. Самые низшие из них – травники. Колдуны притащили в мир людей не только тимьян и курительные смеси для трубок. Торговали для своих из-под прилавка и тщательно хранили тайну. От людей, не от слуг Ада. Иначе герцог не сидел бы в парке, окуривая дымом собор.

– Записку отнесешь на рынок, – распорядился он, достав чистый лист бумаги и взявшись за перо, – тому торговцу, от которого сегодня принесли голубей. Ответ вернешь мне и получишь свою награду.

В глазах служанки вспыхнули искры и тут же погасли. Она с величайшей осторожностью приняла из рук герцога сложенный лист и, поклонившись, удалилась. Любопытство ведь одолеет. Обязательно прочтет текст, маленькая интриганка. Не поймет ничего. Демон писал на мертвом языке, люди его не знали. Теперь Белинда, подселенцы, Берит и Аманд. Ох, не зря герцог оставил пентаграмму вызова на полу в комнате.

Ковер закатал к стене, достал из сундука свечи и торопливо расставил их по концам пятиконечной звезды. Пламя разгоралась неохотно, будто напоминая, что лучшее время для ритуала – ночь, а за окном почти утро. Устали даже свечи.

Герцог зевнул, прикрыв рот рукой, и взялся начитывать формулу вызова. Медленно, напевно. Стоит что-то забыть или сказать неправильно, и сила Ада обязательно отыграется. Символы в кругах пентаграммы зажигались один за другим, запах гари с равнин Ада вытеснил травяной дух микстуры аптекаря. Аманд ждал вызова сюзерена. Шагнул в центр круга в человеческом обличии и низко поклонился:

– Мессир.

Волчий оскал так и остался на губах. Маркиз смотрел на герцога с азартом, едва сдерживая невысказанные слова. Как мелкий бес, разыгравшийся и нашкодивший без присмотра хозяина. Копаться в интригах и распрях он любил, а ведьмы подчас составляли комбинации на зависть высшим демонам. Ад при всей своей стихийности был строго упорядочен, разделен на круги, земли, легионы и будто венами переплетен вассальными клятвами, договорами, союзами, сделками. Нити сплетались в сложные узоры, но при должном терпении найти каждый конец не составляло труда. В женских же кознях ведьм не было никакого смысла. Даже выгода прослеживалась не всегда. Чистая спонтанность, подкрепленная дикой эмоциональностью.

Если ведьме чего-то хотелось, она находила тысячу причин и две тысячи оправданий. Заполучить в свою постель высшего демона? Легко! «Он меня совратил, я не хотела. Вернее хотела, но сдаваться быстро не собиралась, а он настаивал. Я вообще его ненавидела, и мечтала убить. Да-да прямо в постели. На беду увлеклась процессом и обо всем забыла. Но я подмешала яд в вино и еду тоже прокляла. На него не подействовало? Зато теперь этот гад хвостатый и рогатый знает мое истинное к нему отношение. Как это встреч со мной больше не ищет? Где там Темные, мне срочно в Междумирье нужно, поговорить с этим исчадием порока!»

– И кто же из ведьм связан с Беритом? – терпеливо спросил Данталион, уже зная, какой ответ услышит.

– Белинда Лакруа, – расплылся в улыбке Аманд. – Главная охотница на демонов Белого Ковена в славном городе Брамен. Руки по локоть в силе Ада, а демонов она призвала больше, чем изгнала обратно на выжженные равнины. Чрезвычайно любопытная мадам. Не знаю, оценил ли её Берит по достоинству, но я впечатлен.

Данталион ничего особенного в ней не нашел. Может, потому что был с ней, как мужчина. Снимая одежду, женщина теряла ореол загадочности и уж точно не казалась после этого опасной. Величайшая глупость для всех ведьм, мечтающих о власти – хоть в чем-то покоряться демонам или колдунам.

– Он передавал ей подселенцев, верно? – перешел к главному герцог. Спать уже хотелось так, что глаза слипались, а обсуждать козни Берита можно бесконечно. Все поголовно его сейчас не интересовали. Только один конкретный вопрос. – Пустой там был?

Пустышками звали особых духов. Они не трогали смертное тело, а прикреплялись к сущности демона, постепенно пожирая её. Когда пустышка заполнялась, демон исчезал. Даже высший. Даже герцог Ада. Не умирал в том смысле, в каком смерть видели люди, но навсегда оставался в тюрьме небытия.

– Один пустой точно был, – оставив шутки и улыбки, признался Аманд, – я почувствовал на нем силу Берита и отпечаток духа белой ведьмы Лакруа. Он давно у неё есть. Все еще спит. Простите мессир, я не знаю, как выглядит его вместилище. След почти растаял, я не дотянулся из Ада.

И в Брамене герцог его не почувствовал. Молчала печать рядом с Белиндой. Так близко к ней был, что ни одной мелочи не мог пропустить. Ведьминские амулеты – игрушки. Дополнительный резерв для атак, несколько защитных заклинаний и всего несколько изощренных придумок и переделок из Белой магии, способных повредить демонам. Пустышек у неё при себе не было. Даже обычного подселенца она принесла в парк и ни разу не попалась с ним на глаза Данталиону. Очень осторожная ведьма, каким бы легкомысленным ни казалось её поведение.