Читая первый документ о Галине Романовой, еще невозможно было ответить на эти вопросы. Обвинительное заключение почти не говорило о жизни девушки в Советском Союзе. Оно лишь частично раскрывало причины того, почему гитлеровцы были вынуждены столько времени тратить на следствие, на подготовку процесса против закованной в кандалы, казалось, беспомощной узницы. Лишь после долгих поисков новых документов, писем, после встреч с самыми близкими Галине людьми можно ответить на эти вопросы и раскрыть величие подвига верной дочери Советской Родины — бесстрашной Галины Романовой.

* * *

Следователи гестапо, затем чиновники верховной имперской прокуратуры, а впоследствии судьи меньше всего интересовались годами, прожитыми девушкой в Советском Союзе, когда складывался ее характер, закалялась ее воля. Скупые три строчки обвинительного заключения говорили лишь о том, что обвиняемая Галина Романова — дочь кузнеца, семь лет посещала среднюю школу, три года — медицинский техникум и четыре — медицинский институт, что она была пионеркой, а затем членом комсомола. Следователи старались соблюсти требуемую формальность, не задумываясь над большим содержанием, скрытым за скупыми анкетными данными. Разве могли понять фашистские палачи, что именно советская школа и институт, пионерская, а потом комсомольская организации дали девушке столько гордой силы, воспитывали в ней пламенную любовь к Родине и верность долгу! Разве могли они постичь смысл того, что с малых лет Коммунистическая партия растила Галину, как и всю советскую молодежь, заложила в ее сердце зерна мужества и стойкости, которые в дни грозных испытаний дали прекрасные всходы!

В годы мирной жизни любовь и преданность девушки к Отчизне сказывались в ее трудолюбии, в ее отличной учебе, в честном отношении к общественному долгу. А когда война со всей суровостью предстала перед Галиной, она без остатка отдала себя борьбе за свободу и независимость Родины. В тот час тяжелых испытаний коммунисты Днепродзержинска помогли Галине занять свое место в строю бесстрашных.

В августе 1941 года части Советской Армии вели тяжелые бои с врагом на подступах к Днепродзержинску. Галина хотела с матерью и бабушкой эвакуироваться в восточные районы страны, но не успела. Фашистские войска заняли Днепродзержинск прежде, чем Романова сумела вернуться в город из детского оздоровительного лагеря, в котором она работала во время своих последних каникул в институте. Оставить малышей, среди которых были больные, молодой врач не мог, не имел права. Рискуя жизнью, Галина привела детей в Днепродзержинск, доставила их родителям, а сама не знала, куда ей деваться, что дальше делать.

Решение было принято в тот вечер, когда Романова впервые за дни оккупации увидела своего соседа Петра Гавриловича Кириенко. Галя с детских лет знала его как честного рабочего, активного коммуниста, и сердце подсказало ей, что именно таких людей партия могла оставить для подпольной работы.

Домик матери Петра — Евдокии Семеновны Кириенко — спрятался за высоким дощатым забором через три двора от дома Романовой. Галя раскрыла калитку, вошла в знакомый двор и тут встретила Евдокию Семеновну и Петра. О чем она беседовала с ними, девушка не говорила даже матери, от которой до того вечера у нее никогда не было секретов. Но мать не могла не заметить, как оживилась дочь, как засверкали ее глаза. Галина все чаще стала уходить ночью из дому.

С того дня Галя помогала членам подпольной коммунистической организации Днепродзержинска Евдокии и Петру Кириенко и своей подруге по школе и институту Тарасовой в их большой и опасной работе. Дом Евдокии Кириенко был местом сбора партизанского штаба. Здесь, в подвале, подпольщики ремонтировали старое оружие, печатали листовки с призывами к населению всеми силами бороться против гитлеровцев. Глухой переулок, оканчивающийся у дома Кириенко крутым спускам, был удобен для незаметного прихода подпольщиков.

Девушка научилась незаметно подбрасывать листовки рабочим завода, выполняла все более важные задания Петра Кириенко и Любы Тарасовой. Она действовала решительно, находчиво. И когда поздней июньской ночью 1942 года гитлеровцы громко стали стучать в дверь и в окно квартиры, Галя прежде всего подумала, не провалились ли Петр Кириенко и Люба. Ей велели одеться и быстро собрать вещи для далекой поездки в Германию. «Вы врач, — сказал эсесовец Галине, — и будете лечить ваших русских в лагерях». Даже проститься с матерью и с бабушкой ей не дали.

Романову привезли на окраину Берлина, в один из «трудовых» лагерей. Здесь в нечеловеческих условиях жила оторванная от родной земли советская молодежь. В самых вредных цехах военных заводов, на химических предприятиях работали подростки. Туберкулез, тиф и другие болезни косили людей и молодой врач трудилась до полного изнеможения, чтобы спасти своих сестер и братьев. Галина объявляет войну не только болезням. Она борется с апатией, растерянностью более слабой части молодежи, вселяет в них веру в победу правого дела, в победу Советской Армии.

* * *

В декабре 1942 года Галину Романову отправили из Берлина в город Ораниенбург. К этому времени сюда привезли для работы на военных предприятиях несколько эшелонов парней и девушек с оккупированной советской территории, из Чехословакии, Франции, Бельгии и Голландии. В огромном, окруженном колючей проволокой и рвами лагере жили в тесных, темных, холодных бараках не менее пяти тысяч человек. Лагерь был разбит на 11 строго изолированных друг от друга секторов. И врач Романова, которая обслуживала людей во всех секторах, стала для порабощенных, измученных непосильным трудом и неволей рабочих лучом света в темном гитлеровском царстве. Она приносила с собой и лекарства для больных и вести о победах Советской Армии. Она исподволь, оставаясь с глазу на глаз с пришедшими к ней на прием людьми, изучала их, отбирала самых стойких для подпольной борьбы.

Обвинительное заключение устанавливает, что с декабря 1942 года, с момента прибытия Романовой в Ораниенбург, она начинает активную подпольную деятельность, становится организатором боевой антифашистской группы — «Интернационального Союза».

Приступив к изложению существа дела, автор обвинительного заключения прокурор верховной имперской прокуратуры Лаутц описывает, каким образом Галина привлекала рабочих в организацию, как она встретилась с французом Буаселье, как руководители «Интернационального Союза» установили связь с немецкими антифашистами в Берлине.

Можно себе представить, как были взбешены гитлеровцы, узнав о существовании боевой юношеской организации во главе с советскими людьми. Шутка ли: в городе, находящемся невдалеке от Берлина, да и в самом Берлине, рядом с имперской канцелярией и резиденцией главаря гестапо Гиммлера, в течение года существовала и вела разностороннюю деятельность антифашистская организация, само название которой не могло не вызывать у гитлеровцев гнев и дрожь. Это был подлинный интернациональный братский союз!

Гражданка Союза Советских Социалистических Республик врач Галина