Кое-как он отработал день. Всё валилось из рук, было ощущение, что происходящее – декорация, не настоящее. А подлинное осталось там, в другом времени.

После работы Андрей отправился в магазин и купил дешёвенький телефон – без него как без рук. Дорогой аппарат брать зарёкся: вечно с ним происшествия и телефон пропадает. А смартфон – вообще игрушка для тех, кому делать нечего, только аккумулятор успевай заряжать.

Друзьям в субботу при встрече не говорил ничего. Потерял сотовый или украли из кармана, потому и не звонил. Отговорка была принята.

День шёл за днём, он втянулся, и происшедшее с ним уже не казалось таким ярким и манящим – в каждом времени есть и хорошее, и плохое. Вот только люди не меняются: и хорошие и плохие, одеты только по-разному, а мысли и устремления у всех одинаковы. Все озабочены проблемами семьи и детей, защитой страны, стремлением к богатству, печалями о болезнях или смерти близких. Ничего в этом мире не ново.

Минула осень, прошла слякотная зима, наступила весна. Запели вернувшиеся на родину птицы, зазеленела трава, деревья покрылись молодыми листочками.

А у Андрея с каждым днём в душе росло какое-то беспокойство, и он понять не мог, в чём причина. Он уже в поликлинику сходил, обследовался, но врачи сказали – здоров. Однако он чувствовал – его явно что-то глодало.

Целый выходной он размышлял о причине своего состояния. Неужели не доделал что-то, бросил незавершённым? Но это не в его характере.

После долгих раздумий Андрей пришёл к выводу: золото! Опять этот проклятый металл не даёт ему покоя! Наверняка Шуйский вывез золото из тайника, но только не всё. Часть золота Андрей успел сбросить в ручей, в омут. И теперь его мучила судьба клада.

Но спрашивается – зачем ему оно? Ведь обжигался уже на золоте. Однако так, видимо, устроена душа, такова суть человеческая. И он решил съездить, посмотреть на Шую и вспомнить всё, что пережил там.

Взяв очередной отпуск, он за два часа добрался электричкой до Москвы, а дальше – поездом.

И вот уже Шуя. Город изменился до неузнаваемости. Та же река, берега. Но после нашествия поляков часть зданий была разрушена, другая сгинула в пожарах, иные избы просто сгнили.

Андрей походил по улицам. Сам план застройки похож, монастырь на месте, а вот зданий – тех, каменных да деревянных – уже нет.

Он устроился в гостинице. А душа волнуется – ведь столько времени здесь провёл, столько событий при нём произошло!

Утром он пешком отправился за город. Городских ворот уже давно не было, но он шёл по направлению, какое помнил – всё-таки с ориентацией у него неплохо.

Через час вышел к ручью – на лошади ему четверти часа хватало. Деревья разрослись, но, скорее всего, это уже другое поколение их выросло. А ручей течёт всё так же.

Андрей прошёлся по берегу. Вроде бы тот омут, по крайней мере – похож. Вокруг тишина, и ни одной живой души. Многие деревни опустели, вымерли, поля заброшены и заросли сорняками. Кому тут бродить?

Он разделся донага и вошёл в воду. Бр-р-р! Холодно! Нырнул – неглубоко, метра два, но уж больно грунт илистый. Он рыл его руками, выныривал, жадно хватал ртом воздух и нырял снова. С каждой минутой росло разочарование – только ил.

Замёрз, выбрался на берег согреться – в воде холодно. Не тот омут или нашли золото? Насчёт найти – сомнительно, место не оживлённое, не Тверская в Москве. Вот ошибиться он мог, слишком уж местность изменилась.

Согревшись и отдышавшись, решил ещё раз порыться. Груз мог лечь немного в стороне или ручей немного изменил русло. Тогда плохо.

Он опять полез в воду.

Андрей отбрасывал руками ил в сторону, стараясь зарыться поглубже. Вода, бывшая до того чистой, стала илистой, грязной.

Неожиданно Андрея толкнула в бок крупная рыбина. Защищает своё место обитания? Слава богу, акулы или пираньи здесь не водятся!

Он отчаялся, замёрз, устал и уже решил продолжить поиски в другом месте, как рука наткнулась на что-то. Он ухватился за это «что-то», ощутив под рукою твёрдые предметы, поднатужился и всплыл. Но груз тащил его ко дну. Он сделал ещё несколько гребков, забросил тяжесть на берег, отдышался и выбрался из воды – грязный, усталый и замёрзший. Вода в ручье по-весеннему холодна, впрочем – она и летом в этих краях тёплой не бывает, не Чёрное море.

Андрей обмылся чистой водой, смыл грязь, попрыгал и пробежался, пытаясь согреться. Потом уселся у мешка – тот напоминал большой ком грязи. Андрей стал зачёрпывать ладонью воду и смывать эту грязь.

Вот уже и горловина мешка видна, завязка из кожаной тесёмки. Но развязать её у Андрея не получилось – даже зубами. Вот незадача! И разрезать нечем, не учёл. А ведь видел, как Леонтий тесёмку резал – тоже развязать не мог, когда он такой же мешок достал из Плещеева озера.

А солнце уже к закату клонится, груз на берегу оставлять боязно.

Андрей оделся, взял мешок за горловину и пошёл к городу. У первого же киоска, где торговали всем – от зажигалок до футболок и пива, – он купил прочный пластиковый пакет. Уф, хоть ручки есть. А то за горловину мешок нести было неудобно, да и встречные обращали внимание. Вроде одет нормально, а в руке нечто помойного вида несёт.

Ещё он прикупил перочинный нож – китайский, скверного качества, но на один раз хватит, – и заявился в небольшую гостиницу, явно советской постройки. Запершись в номере, водрузил мешок на стол.

Разрезая кожаные тесёмки, Андрей обратил внимание, как в нетерпении дрожали руки. Раскрыв горловину мешка, он увидел блеск драгоценного металла. Торопясь, достал одну вещицу.

В мешке оказались не монеты, а ювелирные изделия: ожерелья, перстни, браслеты, небольшая тиара.

Весь вечер Андрей перебирал вещицы и любовался ими. Работа была дивная, ручная, все изделия с камнями. От света ламп камни пускали зайчики и переливались. Ажурное золотое плетение, тонкая работа… Умели же люди делать! И Шуйский или его люди – не промах, лучшее отбирали.

Андрей надел перстень себе на палец. По размеру подошёл, а смотрится – глаз не отвести. Любуясь, он разглядел какие-то вензеля на печатке.

Андрей снял перстень и всмотрелся внимательнее. Буквицы славянские, кириллицей «Б» и «Г». Что бы это значило? Потом дошло – не Бориса ли Годунова перстень? Впрочем, с такими инициалами на Руси бояр много было, но всё равно лестно. Непростой хозяин у перстня был, холоп не мог позволить себе такую ценность. Тогда за такую «безделушку» не одну деревню купить можно было.

Увлёкшись разглядыванием драгоценностей, Андрей совершенно позабыл о времени, а когда взглянул на часы, искренне удивился. Ба! Так уже два часа ночи! Как быстро летит время!

Он затолкал мешок в пластиковом пакете под кровать, подальше от чужих глаз, разделся и улёгся в постель. Однако сон не шёл.

Андрей крутился с боку на бок, пытаясь уснуть, а голову сверлила одна-единственная мысль – что делать с ценностями? Увезти домой? Можно, конечно, только с продажей проблемы возникнуть могут. В ломбард не заложишь, а на чёрном рынке их могут купить только очень богатые люди, у кого деньги неправедным путём нажиты. Такие в криминале по уши или с теневыми заправилами водятся. Опасно. В полицию сдать? Но там вся реформа – только в смене вывески, те же люди и те же привычки. Нас уверяли, что зарплата у милиционеров невелика, потому-де и взятки берут. Жалованье подняли, но «гаишники» как брали взятки, так и берут. И Андрей совершенно не был уверен, что, если он сдаст груз в полицию, ценности попадут государству.