Тан не обиделся — только при упоминании Бездны у него вырвался нервный смешок.

— У каждого свои понятия об идеале, — с забавным выражением лица сообщил он потолку. — Но бедному серединному миру не везет в любом случае.

— Серединному?…

— А, не обращайте внимания, — он махнул рукой, закрывая за мной крышку капсулы. — Мы в нем сейчас. Религиозные издержки, как вы называете.

Видимо, мне действительно до дрожи не хватало дома — или хотя бы крошечной его части… Касания разума, рах, потоков звездного света… Того, как огромными лазоревыми и изумрудными полотнами полыхает черное небо. Светящейся бело-лунной дымки, стелящейся у гнезд; каменных цветов, растущих веками…

Я увидела все это — в отпечатке родовой памяти не сознающего даже самого себя кэфая — и густой красный туман вдруг стал будто впятеро сильнее. Невесомые язычки сливались с кожей, заставляя ее светиться изнутри — странным бледно-розовым светом. Свет наполнял тело, как заполняется воздухом воздушный шар — все больше, больше и больше, пока не пошла трещинами и не начала растворяться оболочка, много лет назад сделавшая из меня рабыню.

Предплечье закололо крошечными иголочками — тонкими, как волос. Я подняла руку, поднося к глазам… На тыльной стороне слабым лазурным сиянием пробивались кончики мягких пуховых перьев.

Я смотрела в крошечное окошко над головой — на снежно-белый потолок, залитый холодным светом синеватых ламп, и чувствовала, как по щекам бегут горячие соленые капли.

Здравствуй, риалта. Звезда…

Дитя Ночной Вуали, места, которого нет. Народа, которого не существует для серединного мира.

— Приветствую вас, — Санх невозмутимо предложил мне лучшее кресло. — Как чувствует себя фарра Рис? Избранная?

Если мудрейшего и удивило мое появление у него в кабинете с таким эскортом, понять это было сложно. Тану он не сказал ни слова, просто кивнув, и тот, легкомысленно махнув рукой в качестве приветствия, пробормотал что-то насчет перекусить и вышел за дверь. Я не без труда подавила чувство острой зависти к человеку, могущему безо всякого труда завтракать на одном конце галактики, а ужинать — на противоположном, при этом везде чувствуя себя дома, и уселась в предложенное кресло.

— Фарра Рис чувствует себя сносно, хотя прошлой ночью и попыталась было отправиться на тот свет, — начала я. — А вот касательно Избранной у меня к вам есть вопросы.

— Значит, все в порядке? — перебил меня мудрейший с непонятной живостью.

— В физическом смысле — да. Однако, — я посмотрела на него в упор, — меня заверяли, что у ваших братьев вся… мистическая сторона этой операции под контролем. Как выяснилось, не вся. Может, хотя бы вы просветите меня, насколько достоверно известна процедура инициации Избранной?

— Что-то случилось?

— В том-то и дело, что ничего. Ваши наставники не могут разобрать, то ли произошла инициация, то ли нет. Известна ли вам самому сия процедура?

Пауза.

— Известна, — еще одна пауза. — До некоторой степени ограничения, накладываемого древностью источников.

— В таком случае, почему бы вам не просветить наставников или, на худой конец, меня?

— Это самопроизвольный процесс, не зависящий ни от каких внешних обстоятельств. Ни вы, ни мы ничего не можем с этим сделать.

— Тогда почему он до сих пор не начался? — я начала выходить из терпения. — Поймите меня правильно — я уважаю ваше право хоть на десять тысяч религиозных таинств и секретов. Но сколько еще на Силлане торчать моим агентам и чего еще ждать на свою… голову?

Санх скрестил руки на груди, молча глядя на меня тревожными глазами.

— Чего вы боитесь, мудрейший? Что должно произойти?

— Вы должны понять, что толкование древних текстов — неблагодарный труд, — медленно произнес он. — А еще поймите, что я надеюсь, что в мое вкралась ошибка. Оставьте старику эту надежду.

— Прекратите, ради Создателей! Вы отнюдь не немощный старец, и нам обоим это известно!

— Это не коснется никого из ваших агентов даже в самом худшем случае, клянусь, — Санх переплел пальцы и посмотрел на меня. — Дайте мне неделю. И тогда спрашивайте о чем угодно, я отвечу.

— А если я применю свои полномочия?

— Я отвечу на любые ваши вопросы. В том числе и на те, над которыми вы думаете уже долгое время.

— Не думаю, что вы найдете что-нибудь, настолько меня интересующее.

— Неро. Он вам интересен?

— Я не…

— Неделя. Всего неделя.

— Все же не скажете? — безнадежно поинтересовалась я.

— Нет.

Пауза.

— Неделя. Не больше.

— Благодарю, фарра.

Неро… Он мне интересен?

Я оборвала себя, запретив даже думать на эту тему. Нет у меня на это сил.

Даже знать не хочу, что тогда было, почему, зачем, и каковы будут последствия.

НЕ ХО-ЧУ!

И видеть его — тоже. У меня есть Ив.

— Ну что, вам уже показали вежливую дырку от гайки? — на пороге кабинета возник Тан с каким-то ящиком под мышкой. — Если да, то нам пора — какой-то курьер торчит под дверью клиники и очень хочет вас видеть, поскольку на вызовы вы не отвечаете.

Санх смиренно возвел глаза к потолку.

— Только из уважения к памяти моего старшего сына тебя до сих пор не выкинули за ворота за беспросветное хамство, чудовище. И да, мы поговорили.

— Тогда мы пойдем, — я по инерции кивнула, но уже через секунду сообразила, что не так, и обернулась к Тану. — Но как вы узнали про курьера?

— Неро поинтересовался, не у меня ли вы.

— Он что — на Силлане?! — я медленно осела обратно в кресло.

— Сейчас — да. Надо же проследить за… — он проглотил конец фразы и бесцеремонно выдернул меня из кресла. — Счастливо, старый пройдоха.

— Создатели, дайте мне терпенья… — донесся едва слышный сквозь хлопок телепортации голос Санха. Я приземлилась на ковер в своем «номере» в жилом крыле клиники, и, не успев даже открыть рот, осознала, что осталась одна.

Это просто сумасшедший дом, фарры.

И нет, я по-прежнему не хочу ни о чем думать.

Совсем.

Курьер оказался из космопорта, и действительно поджидал меня у дверей клиники, отказываясь заходить внутрь. Удивляясь, с какой радости тот упорно желает говорить с набитом песком ртом, я вышла.

После ответа на этот вопрос места в голове для посторонних мыслей уже не осталось.

В космопорте разразилась эпидемия. Две трети наших агентов слегло одновременно, а прочие, похоже, были на пути к тому. Сам курьер прибыл в защитном костюме, но даже сквозь шлем я видела, что выглядит он далеко не лучшим образом. Кожа в поту и мелкой желтоватой сыпи, глаза мутные.