И протянула Вадиму правую руку. Тот взялся за её ладонь своей левой, а Кысь поманила другой ладонью Галину. Та подошла, не без робости, не сразу решилась взять Кысь за ладонь. И собиралась было взять Вадима за руку, но Кысь покачала головой. И выразительно посмотрела на Лаки и Магну.

— Я пас, — покачала головой Магна. Кысь улыбнулась ей, и снова Вадиму почудилась едва слышная музыкальная фраза.

— Хорошо, — кивнула Магна — подошла, и взяла Вадима за руку. — Лаки? Вилли?

Травматург показал на свои перчатки, и посмотрел на Кысь.

— Без перчаток, — сказала та, и Травматург виновато развёл руками, улыбнувшись. Лаки замерла в нерешительности, затем замкнула кольцо, взяв за руки Магну и Галину.

— Что теперь? — спросила она.

— Вспомните мелодию. Любую, но красивую. — Кысь посмотрела в глаза Вадима. — На ваш выбор.

Вадим кивнул, изо всех сил пытаясь прогнать навязчиво звучащую где-то на окраине слуха «шарманку». Кысь улыбнулась, и ободряюще кивнула.

«Менуэт» Поля Мориа пришёл на ум внезапно. Пришёл — и грянул. Да так, что Вадим ощутил себя в концертном зале, слушающим живую музыку, настоящих музыкантов.

* * *

Травматург был не единственным, кто заснял всё происходящее, но единственным, пожалуй, чьи записи не просочились в Интернет — не считая оперативной съёмки остальной команды, конечно.

Он сразу же услышал музыку — тот самый «Менуэт» — как если бы стоял у дверей в зрительный зал, в котором исполняли эту пьесу. Звук шёл отовсюду; что характерно, и на запись попал. Но не это удивило его и остальных зрителей.

Вначале — ветер. Потом, по описаниям очевидцев и по данным датчиков установили: окрестный воздух стекался к державшимся за руки, и от них устремлялся вертикально вверх. С самого начала он был тёплым, под конец стал обжигающе горячим — и влажным.

Секунд через десять над головами стоящих в кругу, совсем низко, возникло из ничего и начало собираться облако; оно стремительно густело, и секунд через пять стало тучей. А на двадцать пятой секунде оттуда пошёл ливень; Травматург чувствовал себя промокшим насквозь — но ещё через двадцать секунд ливень прекратился, а одежда оказалась таинственным образом сухой. Краем глаза Травматург видел, что у действа теперь много зрителей — помимо археологической экспедиции, со всех сторон в их сторону бежали люди — в основном это были туристы, чей маршрут пролегал поблизости. Когда только успели?

А на второй минуте композиции оазис стал возрождаться. Бесплодная смесь камней и песка стала почвой; через несколько секунд пробилась трава; выросли кустарники и несколько пальм. И стало заметно, что пятеро стоящих в круге — все, кроме Кыси, закрыли глаза — светятся. Буквально; датчики фиксировали, как потом выяснилось, в точности тот же, по спектру, свет, что и у Солнца над головой.

Музыка завершилась. Четверо из пяти открыли глаза и ошарашенно оглянулись, не веря своим глазам. Магна побежала к пальмам и кустам — прикоснуться — затем склонилась над расцветшим в густой теперь траве цветком.

— Смотрите! — позвала Галина, указывая на колодец.

Тот оказался полон чистой, прозрачной воды — как потом оказалось, годной для питья и без вредных примесей.

— Кысь. — Лаки не сразу обрела голос. — Сейчас здесь будет куча народу. Это не входило в наши планы.

Кысь кивнула, взмахнула руками… и все, кроме самой Кыси, осознали, что стоят теперь… всё верно, на дне того самого энергоблока. Во тьме. Впрочем, тьма длилась недолго.

— И сейчас это видит весь Интернет, — сказала Лаки. — Вот спасибо, Кысь! Замечательная маскировка.

— Не кипятись, Лаки, — Магна взяла её за руку. На лице Магны сияла улыбка. — Ты же сама всё почувствовала! Это было чудо!

— У нас там остался вертолёт, — напомнил Травматург. — А мы все здесь. Надо бы…

Вновь ощущение лёгкого головокружения… и вот они снова у места раскопок — но теперь у своего вертолёта. А там, у оазиса, стояло теперь человек сто, не меньше — но никто не осмеливался войти — зато все, кто мог, записывали видео.

— Они нас не запомнят, — сказала Кысь. Лаки чуть не подпрыгнула — оказалось, Кысь всё это время стояла рядом. — Если хочешь, я удалю все записи и верну всё, как было.

— Нет! — хором возразили Магна, Лаки и Галина. Переглянулись и рассмеялись.

— Не убивай оазис, — Лаки взяла Кысь за руку. — Пожалуйста. Если нас не запомнят, уже хорошо.

Кысь кивнула. И тут к ним подбежал руководитель экспедиции.

— Вильям! — он кивнул Травматургу. — Мари! И ты здесь! Позвольте представить, господа — Мари Вернье, моя ассистентка. Замечательный археолог! Вы это видели, господа?! У меня просто нет слов!

— Мы видели, профессор, — подтвердил Травматург. — Позвольте представить вас. Профессор археологии Генри Уолтон Джонс. Эксперт мировой величины, и…

— Бросьте, бросьте, — махнул рукой профессор. — Мари, как освободитесь — идёмте, это всё нужно зафиксировать!

И отбыл — быстрым шагом, в сопровождении взбудораженных коллег.

— Да, профессор, — кивнула Кысь. — Приятно было познакомиться с вами, господа! Простите, я нужна профессору!

Подмигнула Лаки — и убежала вслед за профессором Джонсом и его коллегами.

— Я всё правильно услышала? — Галина словно очнулась. — «Профессор Генри Уолтон Джонс»? Это ведь из «Последнего крестового похода»?

— Последний инцидент с синтезированной реальностью, — пояснил Травматург. — В 1993-м году. Последний — до вашего визита на «Фон Браун», Вадим. Да, это действительно очень талантливый археолог. Не отнять. На его счету множество открытий. Официально он работает под другим именем, сами понимаете.

Галина нетвёрдой походкой добрела до вертолётного трапа и уселась на ступеньку.

— Я сейчас сойду с ума, — сказала она. Вадим подошёл к ней и взял за руку. — Спасибо! А… младший, который Индиана? Он тоже здесь?

— Профессор Генри Уолтон Джонс-младший работает в нашем филиале в Массачусетсе, — пояснил Травматург. — Под другим именем. Крупный специалист по древним артефактам.

Галина усмехнулась.

— Смотрите, они расходятся! — указала Магна. Люди всё ещё стояли кольцом вокруг оазиса, но мало-помалу начали расходиться. Зато там появились несколько съёмочных групп — журналисты.

— Началось, — проворчала Магна. — Надеюсь, нас действительно не запомнили.

— Первая публикация в Интернете, — сказал Травматург. — Сорок пять тысяч просмотров видео за три минуты. Всё, господа, нам пора. Отчёты никто не отменял.

Лаки застонала.

— Мари Вернье, — сказала она. — Кто бы мог подумать. Вилли, нужно…

— Уже. — Травматург подмигнул. — Уже собираем сведения о ней. Галина, встать сможете? Нам пора возвращаться.