Разумеется, Кальтер не стал двигаться по ночной Зоне так, как позавчера это делала Верданди. Майор прибыл в Дикие Земли в сопровождении долговцев и потому сэкономил свой пополненный в Баре запас болтиков. Теперь же интрудер вернулся к оставленной практике использования этих примитивных, но надежных индикаторов аномалий. Прошагав первые полкилометра, Кальтер сделал предварительные выводы, что пока слова девочки подтверждаются. За двадцать минут пути им не встретилось ни одного аномального очага и лишь однажды где-то справа от железной дороги, за лесом послышался далекий вой мутанта – судя по всему, довольно крупного.

По прошествии следующей пары часов все обстояло по-прежнему, разве только железнодорожная ветка сузилась до двух путей. Один из них был пуст, а на втором растянулся порожний товарный состав. Широкие вагонные двери во всем поезде были распахнуты. Видимо, однажды какие-то педантичные сталкеры не поленились вскрыть каждый вагон и проверить, что товарняк действительно пуст. Наверное, в одном из этих вагонов Вера и останавливалась на свой второй привал. В каком конкретно, она сказать затруднялась – поди тут запомни, когда поезд такой длинный, а все вагоны похожи, будто выложенные в ряд куриные яйца.

Понемногу ветка начинала сворачивать в восточном направлении. Сверившись с картой, майор определил, что к рассвету они с Верданди должны добраться до того места, где девочка предположительно поднялась на железнодорожную насыпь. До сей поры помалкивающий детектор аномалий теперь начал время от времени подавать предупредительные сигналы. Но пока все обнаруженные Кальтером аномалии находились за пределами рельсового полотна, словно в их аномальном мире тоже существовали инструкции, запрещающие хождение по железнодорожным путям.

Кальтер нутром чуял, что во второй раз пройти этим же маршрутом без происшествий Верданди не удастся. И не только потому, что майор верил в странную, но свято чтимую сталкерами примету, запрещающую им возвращаться теми же маршрутами, какими они уходили в рейды. Неприятности можно было предсказать и без знания этой местной традиции, даже посредством обычной теории вероятности. Проделав на диво беспрепятственный путь от Военных Складов до Диких Земель, Вера исчерпала весь свой сталкерский лимит везения, и отныне ее нельзя было считать талисманом удачи. Скорее наоборот, теперь такая спутница гарантировала неминуемые тяготы и лишения каждому, кто возьмет ее с собой. Слишком большой кредит на жизнь выписала Зона этому ребенку, а в качестве процентов по нему она могла запросто взять жизни тех, кто осмелится связаться с Верданди, не подумав, чем это может быть чревато. Кальтер имел представление, во что ввязывается, но поскольку он и сам являл собой спорный в плане везения случай, то и в спутники Вере годился, пожалуй, как никакой другой сталкер.

Но по какой бы математической теории ни рассчитывались шансы этой экстраординарной парочки на успех, рассвет она так или иначе встретила, лежа ниц в рельсовой колее и боясь даже пошевелиться. Причина, вынудившая спутников упасть на шпалы и затаиться, расхаживала в полусотне метров севернее, у подножия левого склона железнодорожной насыпи, грузно топала, рыкала и, согласно уже другой теории, теории подлости, как нарочно, не хотела проваливать восвояси.

Псевдогигант. Едва Кальтер разглядел его, вышедшего из леса в предрассветных сумерках, то подумал, что видит оживший и разгуливающий по округе стог гнилого сена. Глаза-блюдца, ноздри и широченная пасть мутанта находились у него прямо на верхушке груди. Его бесформенная, прямоходящая и безголовая туша опиралась на пару нижних конечностей – коротких и толстых, как пивные бочонки. В отличие от них, верхние конечности псевдогиганта были раза в три длиннее его ног, поэтому доставали почти до земли и тоже использовались монстром при ходьбе в качестве опорных. Стиль его передвижения больше всего напоминал обезьяний, только, в отличие от горилл и шимпанзе, бегал исполинский мутант очень уж неуклюже. Умей слоны ходить на двух ногах, наверное, они бегали бы таким же комичным образом.

Впрочем, когда Кальтер заметил с треском вывалившуюся из леса слоноподобную тварь, у майора и в мыслях не было смеяться над ней. «Ложись!» – шепотом скомандовал он Верданди, которая тоже увидала псевдогиганта, но – умница – не закричала, а четко последовала примеру дяди Кости: мигом плюхнулась вслед за ним на шпалы и замерла, боясь поднять голову и взглянуть на жуткого топающего монстра. До Кальтера долетало лишь испуганное сопение и шмыганье носом, но, к великому облегчению майора, до плача дело все же не дошло. Хотя еще неизвестно, как отреагировала бы Вера, выскочи псевдогигант не в полусотне метрах впереди, а ближе. Уповать на выдержку ребенка, столкнувшегося с превратностями Зоны, – дело очень и очень сомнительное.

Таращась на мир огромными, как две луны, глазами, псевдогигант, однако, не отличался ни острым зрением, ни слухом, ни чутьем, да и бегал, надо сказать, не ахти как стремительно. Казалось бы, неповоротливая медлительная туша, только и всего. Но сталкеры боялись этого монстра наряду с прочими мутантами по трем причинам. Во-первых, силищи в псевдогиганте бушевало столько, что он мог шутя выдернуть с корнем толстое дерево и разнести по кирпичикам достаточно крепкий дом. Во-вторых, многотонная масса позволяла уродливому исполину попросту не обращать внимания на многие здешние аномалии вроде «Трамплина» и «Грави». А также «Жарки», поскольку псевдогигант был вдобавок нечувствителен к огню. Эти особенности компенсировали монстру недостаток скорости и позволяли гнаться за жертвой напрямик, в то время как ей требовалось внимательно смотреть себе под ноги и обегать очаги аномальной активности. Ну, и в-третьих, сталкер мог уничтожить псевдогиганта разве что кумулятивным выстрелом из гранатомета, и то без гарантии, что граната не отскочит от непрошибаемого бока огромного мутанта. Даже убойные пулеметные пули застревали у него в теле, будучи не в состоянии пробить мышцы и добраться до жизненно важных органов. Поэтому неудивительно, что, заслышав близкий рев этого чудовища, скитальцы разбегались кто куда или прятались в надежде, что могучий топотун их не заметит.

Кальтер и Верданди уповали на второе, ибо убегать от прямолинейного и неудержимого, как локомотив, псевдогиганта было бы не самым здравым выбором. Время для того, чтобы скрыться незаметно, они упустили. Если майор еще имел возможность задать стрекача от неуклюжего мутанта, слабые ножки Веры были явно не приспособлены для утомительного бегства по пересеченной местности. Спутники залегли в железнодорожной колее, полагая, что на таком расстоянии подслеповатая тварь их не обнаружит. Но псевдогигант, не иначе, успел-таки почуять неподалеку движение, поскольку не направился дальше своей дорогой, а взялся рыскать туда-сюда вдоль подножия насыпи, подобно потерявшей след гончей. Железнодорожное полотно при этом задрожало так, будто по нему проходил поезд.

Бу-бум! Бу-бум! Бу-бум!… Бу-бум! Бу-бум! Бу-бум!..

Пролежав на шпалах в неподвижности четверть часа, Кальтер укрепился в мысли, что громыхание этого «поезда» будет продолжаться бесконечно. Подниматься на насыпь, чтобы проверить свои подозрения, псевдогигант не желал. Его анатомия не благоприятствовала восхождению на крутые склоны, и, очевидно, поэтому тварь терзалась сомнениями, а нужно ли вообще напрягаться, взбираясь на гору, если столько сил будет потрачено зазря.