— На вид абсолютно. Не волнуйся.

— Ты прав, конечно. Закричала, еще не вырвавшись на волю, и уже сосет грудь. Джуд просто сияет. Давай выпьем за наше идеальное маленькое чудо.

Тревор покосился на бутылку.

— Я уже выпил дважды с Бренной и Шоном.

— И что ты хочешь этим сказать? — Дарси достала стаканы, налила виски Тревору и себе.

— Ничего. Я не знаю. Ну, за наше маленькое чудо. За новорожденную Галлахер.

— За ее здоровье! — Дарси поднесла свой стакан к губам, закинула голову и выпила виски залпом. Тревор почувствовал себя обязанным сделать то же самое. — Я отнесу мамочке чай и приберусь. Ты будешь в пабе?

— Я подожду тебя здесь.

— Отлично. — Дарси повернулась, чтобы поставить чайник на плиту, заметила под стеганым чехольчиком заварочный чайник. — Шон не только с поцелуями меня опередил. Посиди, успокойся, — предложила она, расставляя на подносе чашки. — Чудеса чудесами, а рожать детей дело, оказывается, непростое.

— Ты мне рассказываешь!

Когда Дарси вышла, он хотел присесть, но почувствовал себя виноватым. Надо подняться и посмотреть, все ли у них в порядке. Да и не мог он сидеть, его переполняла какая-то волшебная энергия.

Тревор услышал, как открылась дверь, как Дарси радостно встретила Молли О'Тул.

Слава тебе, господи! Впервые в жизни Тревор был счастлив передать бразды правления в чужие руки. Он обошел кухню, вгляделся в темноту за окном и уже собирался сварить себе кофе, если найдет его, когда в кухню влетел Эйдан.

— А вот и герой дня!

На этот раз Тревор подготовился и все равно не смог уклониться от пылкого поцелуя.

— Три — ноль в пользу Галлахеров, — пробормотал он. — Я уже начинаю привыкать. Как Джуд?

— Вся светится. Сидит в кровати, хорошенькая, как картинка, и пьет чай, а Дарси баюкает ребенка.

— Дарси?

— Вышибла меня из комнаты. — Эйдан достал себе стакан. — Сказала, что свежеиспеченный отец, должен спуститься сюда и выпить виски, а она воспользуется привилегией тетушки и начнет баловать ребенка.

— Тетушка? — Как ни пытался, Тревор так и не смог представить Дарси тетушкой.

— Молли О'Тул с ними. Говорит, что останется на ночь. Они уже нарядили Эйлиш в рубашонку с кружавчиками. Она такая…

Эйдан осекся, наклонившись, уперся руками в рабочий стол.

— Господи. Как это все меняет! Клянусь тебе, у меня душа дрожит. Никогда не думал, что можно чувствовать что-то так сильно, что я могу полюбить в одно мгновение. Ей нет еще и часа, а я мог бы убить за нее, умереть за нее. Когда я думаю, что мог потерять их, если бы судьба не подарила мне шанс…

Тревор молчал. Ему нечего было сказать.

— Я на всю жизнь перед тобой в долгу.

— Ничего подобного.

— Не возражай. Когда бог вознаградит тебя ребенком, ты поймешь, как велик мой долг. — Эйдан опомнился, обернулся. Еще немного, и он смутит парня до смерти. — Мы, ирландцы, сентиментальный народ. Давай выпьем, а то меня ноги не держат.

Тревор подумал, что если тосты будут продолжаться в том же темпе, то — какие там ноги! — он просто рухнет на пол и разобьет физиономию. Но он поднял стакан и выпил с Эйданом за молодую мать, а потом за новорожденную.

К тому времени, как Эйдан удалился наверх, а Дарси вернулась на кухню, Тревор наблюдал за вращающейся дверью сквозь янтарную пелену «Джеймисона» и прекрасно себя при этом чувствовал.

Чтобы понять это, Дарси хватило одного взгляда на его лицо, на глупую, но довольную мальчишескую улыбку, на взъерошенные волосы и отяжелевшее тело.

Она подошла к нему, похлопала по щеке. Так хотелось прижать его к груди и убаюкать, как только что убаюкивала она новорожденную племянницу.

— Милый, да ты совсем пьяный!

— Я никогда не пью больше двух стаканов. Не концентрирую внимание.

— Еще бы! Но в такую ночь просто невозможно соблюдать твои прекрасные, достойные уважения правила.

— Нельзя не выпить за ребенка.

— Непростительно.

— Мы опять пьем за ребенка? — Его вопрос прозвучал так трогательно, что Дарси хихикнула.

— Я думаю, пора вернуться в паб, а там посмотрим. Давай встанем на ножки. Можешь на меня опереться.

Смутно почувствовав себя оскорбленным, Тревор оттолкнулся от стола.

— Я вполне могу стоять сам. — Но, как только он выпрямился, комната плавно повернулась вокруг него. Ему даже понравилось. — Ого! — Он выставил руку. — Я в порядке. Вот только найду равновесие.

— Ну, дай мне знать, когда найдешь. — Дарси поморщилась, увидев почти пустую бутылку и только сейчас поняв, сколько виски они влили в парня. — Ты вел себя как герой, а мы так жестоко с тобой обошлись. Сейчас доберемся до паба и покормим тебя. Держу пари, тебе понравится что-нибудь горячее в животе.

— Ты. Ты уже у меня в животе, и в голове, и везде, черт побери. Эйдан меня поцеловал, теперь твоя очередь.

— И до этого доберемся в свое время. — Дарси положила руку ему на талию, он дружески обнял ее за плечи, и, спотыкаясь, они добрели до прихожей.

— Давай взглянем на ребенка. Я с, ума схожу по детям. — Тревор попытался двинуться в сторону спальни, но Дарси решительно повела его к двери.

— Ты что, шутишь? Малышка сейчас спит, как ангелочек, и Джуд нуждается в отдыхе, а утром мы их обязательно навестим.

Дарси открыла дверь, и волна свежего воздуха чуть не сбила Тревора с ног.

— Ах, какая ночь!

— Предупреждаю, если ты вырубишься, я тебя поднимать не стану. — Несмотря на угрозу, она ухватила его покрепче.

— Не собираюсь я вырубаться. Я прекрасно себя чувствую.

Небо очистилось и мерцало тысячами звезд, как будто и не было никакой бури.

— Послушай, музыка. Из паба. — Тревор остановился, прижал Дарси к себе. — Что это за песня? О, я ее знаю. — Он сосредоточился, его взгляд прояснился, и вдруг, к изумлению Дарси, он запел, и она начала подпевать ему. Их голоса зазвучали в удивительной гармонии и друг с другом, и с этим звездным небом, и с долетавшим с моря прохладным ветром.

Глаза ее сияют, как бриллианты,

И бархатная лента в волосах,

Что ласковой волной легли на плечи.

«Она же королева», — сказал себе я так.

Тревор ухмыльнулся и, повернувшись, крепко сжал Дарси в объятиях.

— Я всегда думаю о тебе, когда ее слышу.

— Пожалуй, я приму это за комплимент. А я не знала, что ты умеешь петь, Тревор Маги. У тебя красивый и сильный голос. Что еще ты утаиваешь от меня?

— И до этого доберемся в свое время. Дарси рассмеялась, высвободившись из его объятий, и повела дальше.