Никаких сомнений: то, что она делает, неправильно. Нужно встать, подняться из подвала и забыть про алкоголь.

Оставь это все. Иди поиграй с детьми в «Монополию».

Но совесть не могла переубедить первобытные инстинкты Джен. Прекрасное чувство спокойствия, которое она ощущала совсем недавно, появилось благодаря ожиданию очередного стаканчика. Теперь спокойствие пропало, но ожидание осталось и постепенно превращалось в острую нужду.

Спорить с первобытными инстинктами невозможно. Эту нужду нужно удовлетворить.

Старые инструменты отца.

В подвале где-то валялась большая коробка инструментов. Они оказались у Джен, когда ее мать переехала во Флориду.

Возможно, там найдется лом. Там точно была пила.

Джен взяла фонарик и отправилась на поиски инструментов. Через несколько минут она отыскала коробку. Лома там не было. Но была ножовка. Джен принесла ее к кофру и рассмотрела свои варианты.

Отпилить замок? Или пропилить сам кофр?

Джен решила начать с замка. Получилось ужасно. Она не смогла сообразить, как удержать его на месте, не отрезав себе палец. Тогда Джен стала пилить задний угол кофра в паре сантиметров от петли.

Дело шло на удивление быстро. Через несколько минут работы она почувствовала запах жженого пластика, а в задней кромке кофра образовался десятисантиметровый прорез. Джен начала пропиливать второй, параллельный прорез на два сантиметра ниже, но вдруг услышала позади чей-то голос.

— Что ты делаешь?

Джен вскочила, едва не порезавшись, и повернулась к сыну. Его лицо наполовину окутывала тень от луча фонарика.

— Приве-етик!

Как мне объясниться?

— Я просто… Мне кажется, там есть еда…

Макс посмотрел на свежераспиленный кофр у ног матери. Потом медленно перевел взгляд снова на нее. От выражения его лица Джен стало до тошноты стыдно.

— Пофиг. — Макс развернулся к лестнице.

— Тебе что-нибудь нужно? Обед приготовить или…

— Нет. — Макс поднялся на три ступеньки, едва видимый в полумраке, остановился и сообщил: — Хлоя уехала.

Через пятнадцать минут Джен сидела за столом в комнате дочери. Она держала в руках прощальное письмо Хлои и, задыхаясь от отвращения к самой себе, в четвертый раз перечитывала написанное дочерью «Я рада, что ты наконец-то получаешь необходимую помощь».

Джен четыре раза прочитала письмо Хлои и очень разозлилась. Сначала она злилась исключительно на Хлою. Сбежать из дому в такое время, не сказав куда, — это невероятный эгоизм.

Наверняка это связано с каким-нибудь мальчиком. Но с кем? Точно не с Джереми Ландесманом. Они просто дружили. И точно не с Айданом, с которым дочь ходила на выпускной. Там все закончилось, едва начавшись. Наверное, кто-то новый. Или, по крайней мере, тот, о ком Хлоя никогда не рассказывала.

И как им теперь ее отыскать?

После второго прочтения письма Джен поняла, что в этом-то и смысл. Хлоя не пыталась обратить на себя внимание. Она не хотела, чтобы ее нашли.

К концу третьего прочтения абзац про алкоголизм перестал восприниматься как снисходительная ерунда, написанная девочкой-подростком в попытке оправдать свой эгоцентризм, и стал походить на искреннее выражение душевной боли.

Четвертое прочтение Джен сломало.

Это все ее вина.

Все.

Ее семья разваливалась — весь мир разваливался, а она сидела в подвале, как крыса, и пилила кофр, чтобы добраться до очередной дозы водки.

В дверях показался Макс:

— Я схожу к судье Дистефано.

— Зачем?

— Хочу посидеть с его собакой. Больше нечего делать. И это рядом. Я вернусь, когда захотите. Я не собираюсь убегать.

Джен подумала над просьбой сына. Отказывать причины не было, если не считать ужас, который она испытывала при мысли, что останется в одиночестве.

— Может, мне тоже пойти?

Макс поморщился:

— Можно я схожу один, пожалуйста?

Джен отпустила его кивком головы, слишком разбитая, чтобы разговаривать.

Дэн

Джен не врала насчет прогноза погоды. Небо выглядело зловеще, холодный ветер сдувал с дороги опавшие листья, улицы в основном пустовали — трудно сказать, из-за погоды или из-за апокалипсиса. Дэн встречал только каких-то беженцев, нагруженных вещами и тревогой. Их несчастные лица служили еще одним аргументом в пользу предложения Джен оставаться дома. Тогда, по крайней мере, у Альтманов будет крыша над головой.

Но долго они не выживут. Еда и вода закончатся через пару дней. Да, возможно, не стоит ехать именно в Ньютон или Уэллфлит. Но если теория Макса о ЭМИ верна, им нужно было уехать куда-нибудь и поскорее, пока не стало слишком холодно и не закончилась еда.

Едва подумав об этом, Дэн чуть не впал в панику.

Больше еды и воды ему нужна была информация. Где этого не произошло? Как далеко им придется ехать до магазина, где принимают кредитные карточки?

Или помощь уже в пути и им нужно только дождаться ее?

Скорее всего. Прошло уже два дня. На федеральном уровне наверняка предпринимаются усилия по оказанию гуманитарной помощи населению. Городские власти должны были получить какую-то весточку. И они сообщат об этом на собрании. А голосование положит конец безумию со Сторожевыми Псами. Жители Линкольнвуда не идиоты. Они не станут передавать политический контроль стае вооруженных баранов.

Добравшись до Боро-холл, Дэн умудрился успокоить себя и вернуться к смутно оптимистичному расположению духа.

Потом он осознал, что приехал не туда. Здание было заперто, на двери висело написанное от руки объявление, направляющее его в спортивный зал Линкольнвудской средней школы. Школа эта располагалась в противоположной стороне, в километре от того места, где он завернул на Хоторн-стрит. Ошибка стоила Дэну как минимум четверти часа, что бросило серьезный вызов его оптимизму.

Однако, доехав наконец до здания школы, Дэн не потерял надежду. Парковку у школы, полную брошенных машин, окружили велосипеды. Дэн как раз подъезжал к ним, когда на противоположной стороне парковки открылась дверь спортивного зала и оттуда высыпала толпа людей.

Собрание завершилось. Толпа добралась до Дэна, остановившегося в центре парковки, и по лицам проходящих мимо людей он понял, что произошедшее оптимизма не вызывало. Он поискал в толпе знакомых, и его взгляд остановился на двух мамах из класса Хлои: высокой блондинке Стефани Андерсен и миниатюрной брюнетке Лизе Коэн.

— Стефани!

Женщины остановились, и Дэн подвел велосипед к ним:

— Я пропустил собрание. Что случилось?

— Полный цирк.

— Отличные новости! — сказала Лиза с ядовитым сарказмом. — Мы теперь живем при фашистской диктатуре!

— Посидели без воды полтора дня, и эти люди тут же отдают власть мужикам с пушками. Овцы! Эти люди — овцы! — Последнее предложение Стефани адресовала толпе.

— Смирись, милочка, — посмеялся проходящий мимо лысый мужик в мешковатых джинсах.

— Иди к черту! — рыкнула Стефани.

Мужик показал ей средний палец, но не остановился, скорее всего потому, что Стефани