— Ты кто?

— Дед Пихто. Тебе не спрашивать нынче надобно, а отвечать. Денежки-то ай дома забыл?

— Где сын?

— Данюшка неподалеку, да тебе не достать. Зачем же ты, Петрович, таку сильную армию нагнал? Кого устрашить надумал? Уговор-то вроде был совсем другой.

Непреодолимое желание схватить скалящегося, ненатурального деда за грудки и швырнуть на пол Серго с трудом в себе подавил.

— Хочешь уцелеть, курва, говори, где Данька, — прошипел он. Старик хохотнул ему в лицо.

— Как бы у тебя, милок, ручонки не отсохли замахиваться. Рази так по-доброму дела делают? Ишь как распетушился, а вовсе не к месту. Старичка обидишь, голову уронишь. Это уж не нами заведено.

От глумливых речей у Серго перед глазами запрыгали черные мушки, и каждая мушка выводила в прицел то дедов глаз, то переносицу.

— Еще немного покуражишься, — честно предупредил он, — и тебе капут.

Старик и сам сообразил, что зарвался. Скорбно склонил башку, повинился:

— Ведаю, не всем шутки по нутру. Некоторые свирепеют, у которых совесть нечистая… Давай тогда так, милок. Я потихоньку пошкандыбаю, а ты следом держись, но не обгоняй. После тебе знак дам.

— Куда пошкандыбаешь?! Какой знак?! — чуть не взревел Серго, не обращая внимания на снующих людишек. И не утерпел, потянулся-таки мослами к стариковской шее. — Где сын, отвечай немедленно, погань!

Старик играючи перенял его руки, и Серго вдруг ощутил, как потянуло к полу, точно железными тисками.

— Не балуй, Петрович, — насмешливо блеснули молодые глаза. — От баловства одни беды.

Отпустил, отвернулся и, палочкой постукивая, побрел в сторону лифта. Сзади глянуть — ни дать ни взять долгожитель, согбенный и трухлявый. Очарованно потянулся за ним Сергей Петрович, уверенный, впрочем, что хлопцы Башлыкова, конечно, прочно уселись на хвост. Оскорбительный, дешевый спектакль затеял Алешка, но деться ему все равно некуда. Только бы мальчишка мелькнул на глаза, только бы Данюшку приметить.

Подалее лифта, за углом старик нашарил незаметную дверь в стене, явно ведущую в какие-то служебные помещения. Обернулся, пальчиком поманил: сюда ступай — и скрылся. Серго помешкал мгновение, почуяв ловушку. Прикинул так и сяк и шагнул за стариком. Дверь за ним сразу, как бы сама собой, захлопнулась. Перед ним был коридорчик, похожий на небольшой туннель, с несколькими дверями по бокам. Конечно, это были служебные помещения, возможно, кабинеты администрации, и похоже, что это был тупик. Непонятно, зачем его сюда привели? Если это ловушка, то безусловно взаимная.

Старик сказал:

— Покажи бабки, Серго!

В ту же секунду он уловил за спиной шевеление, кто-то пытался отворить дверь. Сергей Петрович приободрился: Башлыков не дремлет.

— Деньги против мальчика, — отрезал он. Пачка долларов в тысячных купюрах лежала в боковом кармане, он не собирался ее отдавать, прихватил на самый крайний случай, для приманки. Сзади в дверь надавили покрепче.

Дедушка придвинулся ближе, чудно мигая.

— Хочешь добрый совет, Серго?

— Где сын?

— На своих обормотов надеешься? Не надейся. Ты ведь спец по камушкам, верно? За это и держись. Городская бойня тебе не по плечу. Одумайся, Серго, вот весь совет. Пока башка на плечах.

— Кто ты? — Злоба душила его, но вторично хватать за грудки фальшивого старика он поостерегся.

— Да я же Алешка Михайлов! Не узнал? — засмеялся старикан и подергал себя за бороду, которая держалась на ниточках. Одна из боковых дверей отворилась, и в коридор выскользнул темноволосый парень лет тридцати в спортивном костюме. Вид у него был такой, точно он на минутку сошел с марафонской дистанции. Сзади дверь хряснула от мощного удара.

— Вам же все равно некуда деться, — предостерег Серго. — Давайте сына, забирайте бабки — и разойдемся миром.

— Ты для того и армию привел, чтобы миром разойтись? — уточнил Алеша. Он протянул руку как-то так ловко, что одним движением вывернул у Серго карман с деньгами. Швырнул пачку напарнику.

— Мишенька, пересчитай… Позвони домой, Серго, там для тебя приятный сюрпризик. Запомни, я играю честно.

Сергей Петрович сделал неуклюжий финт, норовя сбить с ног обидчика, но врезался в стену и больно ушибся. Что-то было мистическое, жутковатое в том, как эта подлюка весело увернулась.

— Да ломайте же дверь, суки! — прогремел Серго. — Чего там копошитесь?

Последнее, что он успел заметить, был летящий в ухо ботинок Миши Губина. Видимость была такая, что он даже разглядел затейливый узор на каучуковой подошве. Потом рухнул во тьму. Очнулся от какой-то дорожной тряски: это разъяренный Башлыков влепил ему для здоровья пару быстрых оплеух.

— Куда полез, шеф, — ярился всегда сдержанный Башлыков. — Как крота тебя взяли!

Еще до конца не очухавшись, Серго сообразил, что Алешка каким-то чудом улизнул. Но чуда никакого не было, а была рядовая уловка матерого налетчика. Одна из дверей, как раз та, откуда появился напарник гада, вела к лестнице, спускавшейся к запасному, пожарному выходу. Из здания через этот выход человек попадал прямо в подземный переход, а оттуда в метро или на платформу поездов дальнего следования. Так все было просто и без затей.

— Почему же ты, падла, этот выход не контролировал? — по-доброму осведомился Серго.

— Немножко виноват, — согласился Башлыков. — Но я его теперь хоть из-под земли выковырну.

Правая половина черепа, куда угодил ботинок Губина, у Серго онемела, поэтому телефонную трубку пришлось прикладывать к левому уху. Наташа откликнулась мгновенно. Голос, полный счастья:

— Дома Данюшка, дома!.. Уже час, как привезли.

— Дай ему трубку.

— Алло, папа! У меня все в порядке, не волнуйся.

— Тебя не били?

— Один раз дали пинка, но я сам виноват. Не надо было вопить. Похитители этого не любят.

Одиннадцатилетний Данька был очень рассудительным молодым человеком, разумеется, в отца.

— Хорошо, вечером расскажешь подробно. Ты их запомнил?

— Еще бы!

Серго звонил из автомата у мужского туалета. Рядом стоял Башлыков. Он дал отбой дружинникам и теперь ходил по пятам за хозяином. Вид у него был ненатурально смирный.

— Значит, сердишься на Алешку? — спросил Серго.

— Из-за него премии лишился, надо понимать? Такое не прощают.

— Но это твои личные проблемы, верно, майор? Для меня это дело закрыто.

— Это естественно, — Башлыков нагло ощерился. — Не забудь компрессик на ухо положить. Спиртовой хорошо оттягивает.

Подначка никак не подействовала на Серго. Он спокойно прикидывал, какие шансы у майора против Креста, и решил, что совсем неплохие. Майор как был, так и есть темная лошадка, и цель у него благородная — деньги. Но, пожалуй, за долгие годы житейских странствий Серго не встречал более опасного человека. Обученный всем премудростям сыска, Башлыков был осторожен и решителен, как хорек в ночи. Алешка, напротив, охотно лезет на рожон и мечтает прибрать к рукам Москву. Он и не заметит, как настырный служака вонзит ему под лопатку смертоносное жало.