Рафаил сделал вид, что смирился с тем, что сказала ему Кейла, но в душе он дал себе зарок при первой же возможности отнять Кейлу у Сфенкела.

Говоря Рафаилу о своей любви к Сфенкелу, Кейла лукавила. Не воевода Сфенкел владел ее сердцем, но юный гридень из его дружины, по имени Харальд. Этот юноша появился в Преславе в начале лета вместе со своей теткой княгиней Сфандрой и сестрой Тюрой. Сфандра и Тюра вскоре уехали обратно в Переяславец, а Харальд остался в Преславе, вступив в дружину Святослава.

Очень скоро Кейла узнала, что Харальд к ней не равнодушен. Именно по этой причине юноша уговорил князя Святослава оставить его в Преславе в осеннюю пору, когда русские полки расходились на постой по разным городам Болгарии. Святослав со своей старшей дружиной ушел зимовать в Доростол. Русский отряд в Великом Преславе возглавил воевода Сфенкел.

Привыкший к роскоши Калокир тоже остался на зиму в Преславе. Не теряя времени даром, хитрый грек принялся подбивать боляр из окружения царя Бориса, чтобы те вернули двоюродных сестер болгарского царя из Царьграда домой и сосватали их за сыновей Святослава. Кроме этого, Калокир советовал царю Борису уступить Святославу город Переяславец в вечное владение, дабы не потерять столь сильного союзника.

Калокир пугал советников Бориса и его самого тем, что с уходом из Болгарии полков Святослава сюда придет войско Цимисхия или войско Шишмана с единственной целью прибрать к рукам Восточную Болгарию. Речи Калокира не были лишены здравого смысла, поэтому вокруг Калокира образовался круг единомышленников из болгарской знати, не заинтересованных в мирном соглашении между Цимисхием и Святославом.

Кейла поднялась на высокую дворцовую башню, зная, что с раннего утра сюда заступит в дозор Харальд. С появлением во дворце Рафаила у Кейлы стало гораздо меньше возможностей для тайных встреч с Харальдом. Рафаил негласно и упорно преследовал Кейлу своим неотступным вниманием.

Вот и сегодня Кейла решилась подняться на дворцовую башню к своему возлюбленному лишь после того, как увидела, что Рафаил спозаранку ушел в город с очередным поручением от Калокира.

– Супруг не хватится тебя? – выразил опасение Харальд, обняв хазаринку за плечи. – Сфенкел страшен в гневе!

– Сфенкел спит как убитый, после вчерашней попойки, – сказала Кейла, теснее прижимаясь к Харальду.

Здесь, на высоте, вовсю гулял довольно сильный юго-западный ветер, принесший на своих воздушных крыльях дыхание весны. Сверху было хорошо видно, что на окружающих Преслав полях и пастбищах снега совсем не осталось. Ближние и дальние леса на склонах невысоких гор подернулись зеленой дымкой из свежей листвы.

Город, раскинувшийся в излучине двух рек, Камчии и Тичи, с высоты казался ковром из красноватых черепичных крыш, укрывшим огромный холм Зыбуите и низменность между оврагом и берегом Тичи. Над тесным скопищем домов в нескольких местах возвышались белокаменные церкви с золотыми крестами на куполах, самый большой храм соседствовал с царским дворцом, заслоняя собой полнеба.

Харальду хотелось поболтать с Кейлой, полюбоваться ее глазами и улыбкой. Кейла же страстно жаждала поцелуев. Она висла на шее у Харальда, подставляя ему свои горячие пунцовые уста. Наконец Кейла добилась своего. Двое влюбленных слились в долгом поцелуе.

– Мы еще увидимся сегодня? – прошептал Харальд, заботливо заслоняя собой хазаринку от порывов ветра.

– Не знаю, – прошептала в ответ Кейла. Вдруг она добавила: – Любимый, я должна сказать тебе нечто важное. Ребенок, которого я ношу под сердцем, на самом деле твой, а не Сфенкела.

Кейла пытливо заглянула Харальду в очи, голубые, как небеса у них над головой. Ей была важна его реакция.

Харальд улыбнулся и прижал Кейлу к себе.

– Получается, что ты моя жена, а не Сфенкела.

– Конечно, твоя! – прошептала Кейла.

– Я поговорю со Сфенкелом, и он разведется с тобой, – сказал Харальд.

– Ты с ума сошел! – испугалась Кейла.

– Что же нам тогда делать? – спросил Харальд.

– Мы просто убежим! – с улыбкой ответила Кейла. – Земля велика, и для нас двоих найдется где-нибудь укромный уголок.

– Для нас троих, – прошептал Харальд, мягко коснувшись рукой живота хазаринки.

Кейла вдруг вытянула руку и указала пальцем на дальнюю дорогу, идущую к Преславу со стороны горных проходов. Там виднелась длинная колонна всадников.

– Гляди, Харальд! Первый купеческий караван перевалил через горы в этом году.

Харальд поглядел туда, куда указывала ему Кейла, и нахмурился.

Несколько долгих мгновений он пристально вглядывался в даль, затем с тревогой произнес:

– Нет, Кейла, это не торговый караван. Это идет ромейское войско!

Прыгая через две ступеньки, Харальд бегом устремился вниз.

Кейла поспешила за ним, но быстро отстала, путаясь в своем длинном платье.

В цитадели Преслава загудели боевые трубы русичей. Это был сигнал общего сбора.

Сфенкела дружинникам пришлось окунуть головой в ушат с холодной водой, дабы пробудить его от хмельного сна.

Ромейское войско, подойдя к Преславу, разбило стан на равнине напротив южных ворот. Во враждебности ромеев сомневаться не приходилось. Захватив за пределами городских стен двух русичей, которые возвращались с рыбалки, ромеи отрубили им кисти рук. Отправляя этих несчастных обратно в город, ромеи велели им передать русским воеводам, что Иоанн Цимисхий готов пощадить всех русов, если те выйдут за ворота без оружия.

Условие Цимисхия привело Сфенкела в ярость. Он построил в боевой порядок свой восьмитысячный отряд и приказал открыть ворота. Выйдя из города, русичи двинулись на ромеев в пешем строю, оглашая воздух боевым кличем.

Ромеи спешно выстроились в глубокую фалангу, их было намного больше, чем славян.

Выйдя из рядов своей дружины, Сфенкел, потрясая копьем, стал вызывать на поединок любого храбреца из вражеского войска. Какой-то ромейский военачальник принял вызов и поскакал на Сфенкела верхом на большом гнедом жеребце. Сфенкел подпустил ромея поближе и метнул в него копье. Пущенное с огромной силой копье наповал сразило коня, пробив защитный чепрак из толстой кожи. Вражеский военачальник, поднявшись с земли, смело двинулся на Сфенкела, размахивая блестящим мечом. Он был огромен и широкоплеч, весь покрытый чешуйчатой броней.

Сфенкел ждал врага, не двигаясь с места. Когда до ромея оставалось не более десяти шагов, Сфенкел молниеносно выхватил из-за пояса легкий топорик-чекан и запустил его в неприятеля. Просвистев в воздухе, чекан вонзился ромею в лицо, разрубив ему переносицу. Грозный противник пошатнулся и боком свалился на траву.

Среди русичей пронесся громогласный торжествующий крик.

Ромеи ответили на этот крик градом стрел, которые с дробным стуком впивались в поднятые над головой красные щиты русичей.