— Может, мне лучше подождать тебя здесь?

Хен согласился поработать шофером лишь после того, как я пригрозил, что сяду за руль сам, что, учитывая полную бесполезность моей правой руки, и к лучшему.

— Не надо. Приезжай за мной примерно через час.

Несколько дней назад Тене сказал Хену, что Иво в Лондоне. По всей очевидности, он был сама невинность и обаяние. С тех пор уверенности у него поубавилось.

— Мистер Янко?

— Мистер Лавелл! Как поживаете?

— Я знаю, что вы в курсе моих больничных приключений.

— О, я был очень огорчен, мистер Лавелл. Надеюсь, вы полностью поправились.

— Ну, почти. У меня была тяжелая форма пищевого отравления. Судя по всему, я съел что-то у вас в позапрошлое воскресенье. Хотел убедиться, что больше никто не пострадал. В особенности… что с Иво все в порядке.

— Иво в Лондоне. Тут он уже давненько не появлялся. Думаю, с ним все в порядке.

— А вы, значит, нормально себя чувствовали?

— Я же не ел с вами, мистер Лавелл.

Он упорно смотрит куда-то мимо моего лица, явно не желая встречаться со мной взглядом.

— Когда вы в последний раз видели Иво?

— Он уехал в понедельник или во вторник. Чтобы быть поближе к мальчику.

Тене делает последнюю затяжку и давит окурок в пепельнице, полной точно таких же окурков. В трейлере как-то грязновато и запущенно, окна больше не сверкают, даже фарфоровый сервиз выглядит потускневшим.

— Но он там не показывался. Мой напарник, Хен, справлялся в больнице. Там уже несколько дней его не видели. Он вообще ни разу не навестил Кристо.

— Не может такого быть. Они ошибаются.

Тене сидит, уткнувшись взглядом в стол. Руки у него сцеплены на коленях, но он без конца то сплетает, то расплетает пальцы.

— Он никогда не бросил бы сына.

— Хен тоже так подумал, поэтому наведался туда несколько раз. В отделение, где лежит Кристо, нельзя проникнуть незамеченным. Кто-то из персонала всегда на посту. А вход всего один. Его бы заметили. Он там не появлялся.

— Значит, что-то случилось. Он вернется.

— Странно. Мне казалось, вся его жизнь крутится вокруг Кристо.

Тене Янко поднимает на меня измученный взгляд:

— Я знаю своего сына. Он никогда не бросил бы малыша.

— Но он его бросил, мистер Янко. Почти на неделю.

Старик принимается разглядывать сначала потолок, потом пол.

— Значит, с ним что-то случилось. Возможно, что-то плохое.

— Примерно как с Розой?

Тене вспыхивает:

— Вы берете мои слова и выворачиваете их наизнанку. Я говорю про Иво!

— Занятное совпадение. Сначала бесследно исчезает Роза. Теперь Иво.

— Нет! Вы ошибаетесь. Он пальцем Розу не тронул! Когда-нибудь вы это поймете.

— Мне очень хотелось бы на это надеяться. Дело в том, что… на Черной пустоши, в Уотли…

Я произношу это совсем тихо. Он закрывает глаза, как будто ему невыносимо больно, — или просто медленно моргает?

— …На Черной пустоши, где вы когда-то останавливались, нашли останки молодой женщины. Они были закопаны под деревьями, справа, если идти от дороги. На глубине примерно четырех футов. Возраст и время захоронения совпадают. Сейчас судебные медики проводят экспертизу, чтобы определить, от чего она погибла.

Это не вполне соответствует действительности, но со временем так и будет.

— Ну так это не Роза! Мистер Лавелл, мы рассказали вам чистую правду. Никто из нас не причинял ей зла. Она сбежала. А в Уотли уже больше десяти лет никто не останавливался. Она никогда там не была, насколько мне известно, и это не ее кости там нашли.

Он кажется искренним, и это лишь злит меня еще сильнее.

— Меня отравили беленой — в воскресенье, когда я ужинал с вашим сыном! Как вы это объясните? Как, по-вашему, это могло произойти?

Тене с печальным видом качает головой:

— Не знаю, мистер Лавелл, не знаю. Должно быть, он это по ошибке.

— Я мог умереть!

— Мистер Лавелл, мне действительно очень жаль, но если это случилось здесь, в этом не было злого умысла.

Я смотрю на Тене с раздражением. У меня две проблемы, и первая заключается в том, что я, почти вопреки собственной воле, верю ему. Я не сомневался, что замечу что-то в его лице при упоминании останков. Но хотя видно, что Черная пустошь с чем-то для него связана, вряд ли это имеет какое-то отношение к Розе. Я вынужден сделать вывод, что, если Иво и пытался причинить вред мне — или много лет назад Розе, — он делал это в одиночку. Вторая проблема в том, что он мне нравится. И мне его жалко. Откуда уж тут взяться беспристрастности суждений?

— Я знаю, что вы злитесь, мистер Лавелл, и я вас за это не осуждаю, но это не означает, что мы плохие люди. Мы вовсе не плохие. Это нам раз за разом причиняют зло. Неужели все это из-за того, что мы цыгане? Я не знаю. Но мы прокляты. Чем мы такое заслужили? Думаете, я рассказываю вам сказки? Я столько раз терял близких, что мне уже все равно, что именно кто-то будет говорить. Я терял дядей, братьев… моих маленьких сыновей, мою дорогую жену… Я потерял мою единственную дочь, невестку… а теперь, судя по всему, и моего последнего ребенка, единственного, кто оставался в живых… больше детей у меня нет. Что я могу сказать? О чем мне теперь беспокоиться?

Он произносит все это тихо, но с таким же успехом мог бы и кричать. Я обезоружен. Я пытаюсь гнуть свое, приводить какие-то аргументы, но все это кажется бессмысленной жестокостью.

— Черная пустошь…

— Что Черная пустошь? Люди ошибаются, мистер Лавелл! — В уголке рта у него вспухает пузырек слюны. — Я был не прав! Простите, что ввел вас в заблуждение, если дело в этом.

— А то, что Иво исчезает как раз тогда, когда обнаруживаются останки молодой женщины, и тогда же меня пытаются отравить? Это, по-вашему, тоже ошибка?

— Я не утверждаю, что знаю все на свете. Да и вы, подозреваю, тоже. Вы знаете, за что наша семья так страшно наказана?

В глазах у него стоят непролитые слезы.

— Вы знаете, где ваш сын, мистер Янко?

Тене снова моргает, и на этот раз слезинка скатывается по щеке и теряется в усах.

— Нет.

Я чувствую себя убийцей.

Очутившись на улице, я подставляю лицо солнцу, весь измочаленный.

Не оставляет ощущение, что я упустил что-то важное. Я стучусь в дверь трейлера, где живет Джей-Джей. На пороге появляется Сандра, ладонью прикрывая глаза от света. Впускать меня внутрь она не спешит, но на губах у нее улыбка.

— Здравствуйте, мистер Лавелл. Рада, что вы снова на ногах. Джей-Джей рассказал нам, что вы тоже лежали в больнице.