– Хочешь, чтобы я читала дальше? – спрашивает Дилан.

Нет, не очень. Однако теперь я не могу совладать с проснувшимся любопытством.

Я пожимаю плечами и снова отхожу к комоду.

– Конечно, еще чуть-чуть.

Джейс…

Счастье – это направление, а не место. По крайней мере, так говорят.

Чертовски ненавидел данную фразу. Можно подумать, я бы не чувствовал себя счастливее в любом другом месте.

Я разгладил пальцами свои короткие белокурые волосы, растрепанные ветром, обогнул пару, которая сидела за высоким круглым столом, пробираясь к зарезервированному отцом укромному уголку в дальней части зала: темному, изолированному и тихому, но с отличным видом на все происходящее. Ему всегда нравилось наблюдать.

– Могу положиться на тебя только в одном, – отец улыбнулся так, словно проглотил что-то противное. – В том, что на тебя нельзя положиться.

– При чем тут ты? – ответил я лениво, расстегнув пиджак, и проскользнул в полукруглую кабинку, не глядя на него. – Ни при чем, разумеется.

Бросив свои ключи на стол, я подозвал жестом официантку, когда мы встретились взглядами. Она знала мои предпочтения в выпивке. Я приходил сюда каждую пятницу, ровно в шесть часов вечера, для отчета перед отцом.

– Ты прав, Джейс, – согласился он. – Очевидно, я ожидаю от тебя слишком многого.

От его сухого тона несло разочарованием, только мне было плевать. В двадцать шесть лет я уже не строил иллюзий и жалел своего новорожденного сына. Какой семьей я его наградил?

– У меня был суд в Чикаго, – пояснил отцу. – Что, по-твоему, я должен был им сказать? Что ты хочешь получать еженедельные доклады о численности моих сперматозоидов, ведь тебе нужен выводок внуков, чтобы потешить свои надежды, будто один из них когда-нибудь станет хозяином Белого дома?

Я так и не перерос сарказма.

– Хватит ныть. – Он покружил в бокале свой Jameson со льдом. – Сказал бы, что у тебя важная встреча.

– Ненавижу лгать. Ты же знаешь.

Я вытянул из нагрудного кармана серебряный портсигар, достал одну сигарету и прикурил. Швырнув зажигалку на стол, устремил взгляд вперед, прекрасно зная, что отец наблюдает за мной сквозь дым.

Он взвешивал слова, решая, стоит ли тратить энергию на упреки в мой адрес.

Сдерживая улыбку, я выдохнул новое облако дыма.

Прошлой весной, в день выпуска из юридической школы, я получил ученую степень и стал хозяином положения, перестав дозволять ему помыкать мной. Отец нуждался во мне больше, чем я – в нем, поэтому, обеспечив себе будущее, я проявил твердость.

Он заставил меня выбрать юриспруденцию, в которой я оказался довольно успешен, несмотря на то что она не приносит мне удовольствия. И мой вынужденный брак с Мэдди уже висит на волоске. Мы с ней в равной степени были несчастны. Нас связывал только сын.

Как бы я ни любил ее, расставание – лишь вопрос времени.

Официантка поставила передо мной стакан Glendronach безо льда и исчезла.

– Как ребенок? – поинтересовался отец.

Я улыбнулся, вспомнив милое лицо сына.

– Идеален, – ответил я. – Он из утробы матери появился с улыбкой, и не думаю, что хоть раз переставал улыбаться с тех пор.

– Он сильный. – Отец кивнул, глядя на меня. – Ему нужны братья.

– Ему нужен отец, – парировал я, выдохнув дым. Противно было ощущать привкус грязи во рту.

– Ты ведь знаешь, что я ненавижу курение.

– Знаю. О чем еще ты хотел спросить помимо моего ребенка?

Он вздохнул, очевидно, выходя из себя, потому что я не шел у него на поводу.

– А Мэделин? – Отец нагнулся вперед. Его темно-синий костюм резко контрастировал с красной обивкой сиденья. – Как она?

– Нормально. – Я кивнул, сбив пепел с сигареты в пепельницу. – Думаю, занята ремонтом. Уже ходит с мелким на развивающее плавание и в Gymboree[15].

– Она хорошая женщина. – Он откинулся на спинку дивана, послав мне многозначительный взгляд.

Сжав руку в кулак, я случайно сломал сигарету пополам.

– Можешь не напоминать об этом. Я знаю свою жену лучше тебя.

Мэдди – мой лучший друг.

Или, точнее, была когда-то.

Мы выросли в общих кругах, нас сводили вместе на различных светских мероприятиях, даже «советовали» поступить в один университет. На радость нашим родителям, мы сдружились и продолжали общение в разлуке. Она посещала школу-пансион на юге, а я учился в военной академии, однако мы писали друг другу письма и созванивались. Мэдди знала меня лучше всех и была мне очень дорога.

К несчастью, мы знали о планах наших родителей. Браки по расчету должны считаться пережитком прошлого, но они по-прежнему существуют, и это разрушило мою тесную связь с Мэдди.

Стресс оттого, что я принуждал себя заниматься любовью с женщиной, к которой не испытывал влечения, убивал меня. Она еще как-то пыталась наладить отношения, а я совершенно закрылся. И ненавидел себя за то, что доставлял ей страдания.

Я чувствовал на себе осуждающий взгляд отца. Собравшись уйти, торопливо сунул портсигар и зажигалку в карман. Сегодня мне не хватало терпения на допрос.

– Сынок, – начал он, – я люблю тебя…

Мой горестный смех прервал его речь.

– Даже не пытайся. В отличие от меня, ты не умеешь лгать.

– И я хочу, чтобы ты был счастлив, – продолжил отец, проигнорировав мое оскорбление. – Знаю, у вас с Мэдди проблемы. – Он понизил голос. – Вы практически разошлись, ты большую часть недели ночуешь на диване в своем офисе или в гостевой спальне дома.

Откуда ему это известно? Проклятье.

– Женатый мужчина всегда может найти удовлетворение на стороне.

Покачав головой, я залпом допил свой виски.

– Господи, ты действительно уникум.

Для моего отца счастьем являлась сила. Завладеть всем, чего хочешь, – это тоже проявление силы. Для него не существовало границ понимания, что допустимо, а что – нет.

Однако для меня они существовали.

Может, я не был влюблен в свою жену, но все равно любил ее. Может, меня не тянуло задрать ей юбку и трахнуть так, словно я жить без нее не могу, но она была мне небезразлична. Мы не занимались сексом несколько месяцев. Невзирая на осознание того, что наш брак рушится, я хотел защищать и уважать ее.

Протяжно выдохнув, я вылез из кабинки, подхватил свои ключи и телефон.

– Этот союз не может потерпеть крах, – подавшись вперед, отдал свой приказ отец. – Вы все больше и больше отдаляетесь друг от друга, только вам нужно оставаться вместе. Ты удивишься, с какой легкостью другая женщина…