я не позволил. Они под моей защитой, хоть и не ведают об этом. Я убедил своих, что для вас они никто, и не представляют интереса, а нам ещё могут пригодиться... Что касается местонахождения, то Роберт сейчас на пятом Круге Ада, с Шери и ещё пятью смертными. Фигнар получил травму в последнем походе и, насколько мне известно, отлёживается в своём доме. В ближайшую неделю вряд ли сунется на какой-нибудь План.

— Хорошо, что ты за ними приглядываешь. Пусть и дальше так будет. Это всего лишь жалкие смертные, но их смерть меня слегка опечалит. Скажи мне Коннелли, тебе об этом моём посещении твоего бара, тоже нужно будет сообщить?

Он потупил глаза.

— Придётся, милорд. Скорее всего, о вас уже сообщили в ту минуту, как только вы вошли в эту дверь. Изменение ауры мало поможет. Но всё-таки, я не думаю, что в ближайшие полчаса, вам что-то угрожает. В очередной раз, на такой страшный риск, и жертвуя извергами, хозяева вряд ли пойдут. Однако и задерживаться в городе Вам не стоит. Предсказать действия Герцогов даже я не смогу. Тут для Вас слишком опасно.

Улыбнувшись, я встал из-за стола. Коннелли поднялся тоже, вытянувшись струной и оставаясь в напряжении.

— Я пощажу твою жизнь хаматулас, потому что мне нравится твой бар и местное виски. Мы с тобой ещё встретимся.

После чего, снял маскировочные чары и, махнув рукой, отдал приказ своим демонам покинуть помещение. Что они и сделали довольно быстро. После этого, сам вышел из бара.

Эпилог.

Наш путь лежал на улицу Мусорщиков. Я узнал всё, что мне было нужно, теперь можно вернуться на Пазунию, и подождать там пару дней. Пока не получу ответа от Идущего в Тишине. Между прочим, пока буду находиться на Первом Слое, можно было бы и Джеригала к себе позвать. Неплохой собеседник, да и боец великолепный, даже мне, без доспеха, придётся с ним непросто. Тренировки с ним помогут мне поднять своё мастерство ещё выше.

Размышляя о возможно уже скорой встрече с моим другом, я прошёл через Район Трущоб, и вскоре мы уже шли по улице Мусорщиков. Моё сопровождение и я сам, стали более подозрительны и осторожны. Я предупредил их, о вполне возможном нападении баатезу, после выхода из бара. Поэтому, все были начеку и слегка на взводе.

Обойдя очередную огромную кучу мусора, мы практически лицом к лицу, столкнулись с отрядом из пятнадцати бойцов. Древний изверг, в облике смазливого молодого юноши, вёл за руку прекрасную эльфийскую девушку, с золотой диадемой на голове и аурой архимага. За спиной у них находился целый отряд довольно сильных баатезу. Включающий шесть зелёных и двух красных абишаи, инкуба и четырёх хаматуласов.

На мгновение мы растерялись, моя охрана выхватила оружие, как и все в отряде наших врагов. Но изверг, полыхнув огненным взглядом, приказал своему сопровождению убрать клинки. Задумчиво взглянув на меня и моих напряжённых истинных, он сделал лёгкий уважительный поклон, и двинулся чуть правее нас, обходя мой отряд по краю дороги. Этим он слегка удивил своих спутников, да и нас впрочем, тоже.

Мы оставались на месте, пока вся вражеская группа не скрылась с наших глаз, после чего, продолжили свой путь. Конечно, у моих истинных, при встрече с баатезу, мелькнула мысль с теми разобраться, то есть убить их всех, а головы и сердца забрать в качестве трофеев. Но в этом деле они полностью полагались на меня. Тот изверг раскатал бы этих новичков в одиночку. А возможно, и вместе со всем нашим отрядом… Он не скрывал ауру, древний, лет этак семисот, опасный противник даже для молодого Лорда. Но его чутьё или тренированное Истинное Зрение показало, что перед ним некто действительно могучий, поэтому, он и не напал. Ну, а мне, очередной конфликт был точно не нужен. Только не в этом проклятом богами месте… Не по наши души этот отряд и ладно. Я свою задачу в Сантиле выполнил, теперь бы поскорее вернуться на Пазунию.

Продолжая проявлять осторожность, мы вышли за пределы подавляющих порталы чар, после чего, мой врок, своей силой воли и несколькими жестами, начертил в воздухе сияющую схему портала, а затем её активировал. Перед нами раскрылась алая, словно охваченная пламенем, огненная арка трёх метров диаметром. Мы направились к ней, но в этот момент произошло то, чего никто не ожидал…

Я ощутил, как по моему телу пробежала дрожь, словно я обычный смертный, которого, вдруг, обдуло ледяным ветром. Всё вокруг замерло, включая моих бойцов и даже истинных, а за моей спиной появилось нечто, излучающее огромную Силу. В десятки раз большую, чем у Каасоха и меня самого.

Портал передо мной пошёл рябью, и словно бы покрылся льдом, пламя его краёв погасло, а само свечение из красного превратилось в светло-синее. Он раздался ещё шире, более чем на восемь метров, и из него повеяло Тьмой и Холодом. С трудом, словно находясь в воде, я развернулся назад и увидел перед собой жуткую фигуру высокой женщины, со сложенными крест-накрест руками. Лица было не видно, его закрывала железная маска. Над головой у неё кружилось два десятка всевозможных артефактных орудий, кликов, топоров и сабель. Это была Владычица Сантила, собственной персоной, и уже теперь я испугался по-настоящему.

Выставил перед собой руки.

— Прости меня, Великая Госпожа, если я нарушил одно из твоих правил. Обещаю тебе…

Она не стала меня слушать, глазницы маски полыхнули золотом, и в меня словно врезался грузовик. Энергетический удар был такой силы, что меня самого, и весь мой отряд сопровождения, отшвырнуло назад, прямо в раскрытый, за моей спиной портал.

Нищий, прятавшийся в куче мусора, стал невольным свидетелем произошедшего. Он, как раз, наблюдал за идущей по улице группой демонов, боясь попасться им на глаза, а потом… всё словно замерло, он не мог даже пошевелиться, просто смотрел на то, что происходит, и не мог отвести взгляд. Появилась Госпожа, и зашвырнула группу танар’ри в синий портал. Спустя мгновение, чары сковывающие смертного исчезли, он обмочился от страха, зарываясь в мусор ещё глубже, боясь даже дышать. Он видел, как синий портал пошёл рябью и исчез, а Госпожа, резко развернулась назад и посмотрела прямо на него. А потом, вдруг, растворилась в воздухе, и вновь появилась прямо перед ним и огромной кучей мусора, где он прятался. Она смотрела на него своими золотыми,