Огонек свечи у моих ног дрожал, пригибался, словно страшась окружающей тьмы, метался из стороны в сторону, но не мог бежать, крепко связанный фитилем.

Знакомый голос с незнакомыми интонациями прозвучал из ночной черноты неожиданно, хотя я и ждал его. Смутная, едва различимая фигура остановилась неподалеку.

– Привет, Райн. Я вернулся.

– Вижу.

– Ты очень нехорошо поступил со мной, Райн. Знаешь об этом?

Силуэт переместился, явно примериваясь, как лучше попасть в палатку, но я сидел у входа, загораживая его.

– Ты дал мне умереть. Ты виноват в том, что я умер.

Голос из темноты звучал странно, как будто тот, кто говорил со мной, тщетно старался четко произносить слова, подражая человеческой речи, но у него не совсем хорошо получалось правильно строить фразы и выговаривать нужные звуки.

Я незаметно вынул кухри из ножен.

– Зачем ты пришел?

– Соскучился, – едва заметно усмехнулась тень.

– Тогда подойди ближе.

– Нет, ты иди ко мне. – Он скрипуче рассмеялся и отступил, растворяясь в темноте.

Неожиданный поворот. Я надеялся, что он попытается во что бы то ни стало добраться до своих спутников, а я смогу остановить его. Но, похоже, у ночного визитера другие цели, и мне придется играть по его правилам.

Можно было, конечно, оставаться на месте, выжидая, когда у него закончится терпение и жажда крови окажется сильнее осторожности. А если этого не произойдет? Сколько ночей мне придется ждать, охраняя их? И насколько возрастет его сила? Есть вероятность, что я вообще не смогу справиться с ним. Значит, надо действовать.

– Тисса, – позвал я негромко, и тут же услышал ее быстрый тревожный ответ:

– Да?

– Не выходите из палатки. Зажгите свет и не выключайте, пока я не скажу.

– Он вернулся? – спросила она чуть дрогнувшим голосом.

– Не он. Нечто похожее на него.

– Осторожнее, ладно? – прошептала Тисса.

– Ты что, куда-то собрался? – недовольно заговорил Джейк, но девушка громко шикнула на него, и тот замолчал.

Я поднялся и медленно шагнул в темноту. За моей спиной тускло засветилась палатка. Такой маяк должен был привлечь опасную сущность, стремившуюся к нам этой ночью. Риск, на который мне пришлось идти осознанно.

Черный человеческий силуэт мелькнул за невысоким забором. Продолжая сжимать нож, другой рукой я оперся о невысокое препятствие и перепрыгнул через него.

Глаза постепенно привыкали к темноте, и она больше не казалась непроницаемо-чернильной, а быть может, меня вела собственная сила, перестраивая яркие ощущения в привычные зрительные образы. Шелестел ветер. Где-то очень далеко едва слышно завывал зверь, то ли снежный барс, то ли кто-то, старательно подделывающий его голос. Под ногами хрустели мелкие камни, хотя я и старался ступать как можно тише.

Тень удалялась от палатки. Я не видел ее, скорее чувствовал. В движениях ночного визитера проскальзывало нечто осторожное, хищное, совсем не похожее на Дика. И в то же время узнаваемое. Он крался вдоль внутренней стены монастыря, направляясь к ступе, смутным пятном белеющей впереди, оглядывался, останавливался, прислушиваясь. И тогда я замирал на месте.

Фигура, отделяясь от темноты, снова неуверенно двигалась. И ее можно было принять за человеческую. Путник, заблудившийся в горах, испуганно бредет мимо пустых домов, не решаясь зайти в них. Впрочем, это впечатление тут же рассеялось, – человек вдруг встал на четвереньки, опустив голову к земле, и, словно зверь, обнюхал ее.

Он знал, что я иду за ним. Неожиданно свернул, не доходя до ступы, и растворился в темноте двора. Тени от пустых полуразрушенных зданий храмового комплекса поглотили его.

Я вытащил фонарь из кармана, накинув его шнур на запястье левой руки, и поднял на уровень груди, выбирая время, когда нужно будет зажечь свет. Удобнее перехватил нож. И шагнул в широкий провал, оставшийся на месте ворот. Ступа, стоящая справа, раскинула во все стороны тонкие руки-веревки с нанизанными на них молельными флажками. Те едва заметно шевелились на ветру, словно ладони, посылающие мне свое предостережение. Груда камней от рассыпавшегося дома возвышалась слева. Впереди виднелся лабиринт наполовину обрушившихся стен, проходов, низких заборов – все это пространство заполняли шевелящиеся тени.

Здесь оказалось так тихо, что я, медленно продвигаясь по узкому «коридору» между двух зданий, слышал, как громко стучит мое сердце, почти заглушая звук шагов. Ледяная волна накрыла меня с головой, по спине пробегал озноб. Но это был не страх.

Во время охоты на хищников нельзя ощущать себя жертвой, иначе непременно ею станешь. Тот, кто пришел за мной, не чувствовал моего ужаса, и это сбивало его с толку.

Серая тень то исчезала, то снова появлялась. Поджидала меня и пряталась, заманивала следовать за собой и неожиданно возникала за спиной. Я пока не мог догнать ее, но знал, что все равно догоню.

Я остановился у каменной стены, тот, кого я преследовал, был совсем близко. Похоже, ему наскучило водить меня за собой.

– Не надоело? – неожиданно прозвучало рядом невнятно. – Так и будем до утра играть в догонялки?

– Предложи другую игру, – ответил я, поворачиваясь на голос.

– Знаю одну. Называется мышеловка. Слышал когда-нибудь?

– Нет.

– Два человека сидят в мешке и ждут, когда их сожрут. Знакомо?

Я повернул голову в ту сторону, где должна была находиться палатка, даже сделал шаг, стараясь, чтобы каменная крошка громче захрустела под ботинком. Конечно, не увидел наш ненадежный дом, закрытый стенами монастыря, но тень, говорящая со мной, отреагировала именно так, как я и думал. Бросилась на меня, посчитав, что ее преследователь растерян, озабочен судьбой спутников и потерял бдительность. Я услышал громкий шорох, легкий порыв ветра, стремительно развернулся и нажал на кнопку фонаря, который не выпускал из ладони все это время.

Яркий луч света ударил человеческую фигуру, заставив ее остановиться, отшатнуться. Я увидел знакомую синюю куртку из полартека, расстегнутую до середины груди, черные брюки с вместительными накладными карманами, тяжелые ботинки с побелевшими от кайлатской пыли носами, но не увидел лица.

– Эй, Райн! – Дик вскинул руку, защищая глаза от белого луча. – Да ты чего? Это же я. Не узнал, что ли?

– Не знаю, что ты такое, но явно не тот, за кого себя выдаешь, – ответил я, держа его на прицеле своего мощного фонаря.

– Да ладно тебе. Ну да, я пошел назад. Чуть не заблудился. Но видишь, вернулся. Ну извини, что не послушал тебя. Ты ведь это хотел услышать?

Его недовольный, негодующий голос мог легко обмануть, сбить с толку. Рука, закрывающая лицо, была слишком белой, но слепящий свет убивал все живые краски, под ногти набилась грязь, волосы, торчащие надо лбом, слиплись от пота.