litbaza книги онлайнДетективыТогда ты молчал - Криста фон Бернут

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 69 70 71 72 73 74 75 76 77 ... 107
Перейти на страницу:

— Почта, служба доставки посылок.

Она моментально насторожилась. Уже много лет ей никто не присылал посылок.

— Я ничего не жду, — крикнула она в прорезь для почты на двери.

— Так это не вам. Я хотел вас спросить, могли бы вы принять посылку, — сказал мужчина. Он тоже нагнулся к прорези на двери, и она увидела его рот. Она вздрогнула и выпрямилась.

— Это для фрау Смольчик, — расстроенным тоном сказал мужчина.

Семья Смольчик, состоявшая из пяти человек, жила напротив, и Хельга Кайзер почти не поддерживала с ними контактов, потому что их дети вели себя нагло и по выходным дням громко орали на улице. Она медлила. Ее рука придерживала крышку, закрывающую глазок, когда им не пользуются, не давая ей опуститься.

— Это было бы очень мило с вашей стороны, — сказал мужчина.

Он снова выпрямился — так, чтобы она могла его хорошо рассмотреть. В принципе, он выглядел нормально, довольно прилично, однако кто его знает?..

— Но вы должны оставить им извещение. Я не буду специально идти к ним!

— Конечно. У меня есть извещение, я вброшу его… э-э… фрау Смольчик в почтовый ящик. Забрать свою посылку у вас — это уже их дело.

Хельга Кайзер открыла дверь, взяла посылку и положила ее на полочку возле двери. Она не обратила внимания на то, что на марках, наклеенных на посылку, штемпелей не было.

— Можно, я зайду на минуточку? — попросил разрешения мужчина.

Он был довольно молод, на лице — кривая улыбка.

— Мне в туалет нужно… Позвольте мне зайти в ванную.

— Нет, — сказала Хельга Кайзер.

О таких просьбах постоянно предупреждали в соответствующих телевизионных передачах, а она всегда следовала их советам: говорили, что стоит только впустить таких парней, и они вынесут все из квартиры, как только зазеваешься. Иногда же случались вещи значительно хуже. Кроме того, этот мужчина был ей неприятен. Она вспомнила о предупреждении комиссара полиции.

— Пожалуйста, — сказал он, и это прозвучало как мольба.

Ей бросилось в глаза, что у него было бледное лицо. Может, ему действительно плохо, а она… Но нет, у нее были свои принципы:

— Я принципиально не впускаю чужих людей в свой дом.

— Ну ладно, — сказал он, и было похоже, что он смирился с ее отказом.

Он даже, как ей показалось, шагнул назад, повернулся, нагнулся и…

В следующую секунду она внезапно оказалась лежащей на спине, а мужчина очутился на ней. У него было очень большое лицо, она видела расширенные поры и пару красных прыщиков на спинке носа. «Угри», — подумала она, словно это сейчас имело какое-то значение, а потом почувствовала, что он прижал ее руки к полу.

— Спокойно! — прохрипел он. — Тогда с вами ничего не случится.

Но она не верила ему, она уловила опасность, исходящую из его глаз, в которых отсутствовало какое-либо другое выражение, от его лихорадочно пульсировавшей голубоватой жилке на правом виске. Она вообще различала удивительно много подробностей, — много, как никогда в жизни: его ярко-красные губы вблизи выглядели, словно покусанные; желтые зубы казались длиннее и шире, чем это обычно бывает у людей; она чувствовала запах из его рта, выдававший в нем любителя кофе. Его глаза. Они были серыми, словно галька, а зрачки маленькими, как острия стрел. Она знала, что если хочет остаться живой, то нужно защищаться. Она открыла рот, чтобы закричать, но оттуда вырвалось лишь испуганное хрипение. Мужчина выпрямился — он был гибким, как хищный зверь. Затем он нагнулся над нею, подхватил под мышки и поволок в дом, словно она была легкой, как ребенок. И пока она лихорадочно пыталась вновь обрести голос, ее голова ударилась о ступеньку, а дверь захлопнулась на замок. Вокруг стало темно. Она с трудом попыталась подняться, но мужчина придавил ее грудную клетку коленом и этим полностью обездвижил ее. Она почувствовала спиной холод от каменного пола в коридоре, и впервые в жизни ее охватил животный страх смерти. Она посмотрела вверх, на него, хотела что-то сказать или спросить, но он даже не смотрел на нее. В правой руке он держал шприц, а левой снимал с иглы прозрачный защитный колпачок. И теперь она поняла, что ее ожидает.

Героин. Комиссарша была права. Героин. Ласковая смерть, если она не будет защищаться. Это то, о чем она себе говорила: об этом можно было только мечтать. Но момент смерти она хотела выбрать сама, и наверняка уж это должно произойти не здесь и не в такой недостойной, постыдной ситуации. Боль в почке прошла, ее из-за шока как рукой сняло. А кто знает, может, она относится к тем исключениям, о ком часто писали, что они победили рак и много-много лет спустя спокойно уснули навсегда в своей постели…

Она прокашлялась. Может, если с ним спокойно поговорить…

— Кто вы? — прохрипела она.

Мужчина посмотрел на нее сверху вниз с издевательской ухмылкой.

— Привет, бабушка, — и Хельга Кайзер сразу же поняла, что он долго готовился к этому моменту истины, чтобы сейчас наконец-то бросить ей в лицо эти слова. — Я — твой маленький внук. Ты меня помнишь?

Она закрыла глаза. О да, она помнила свои приезды — тогда еще существовала Берлинская стена. Она вспомнила и его сестру, у которой в четырнадцать лет уже были манеры проститутки, и, конечно, его — угрюмого, сторонящегося всех ребенка. Нет, ради Бога, она не могла себя заставить проявить хоть какие-то бабушкины чувства по отношению к этому выродку. Да еще невестка, которая вообще не подходила ее сыну, как и эта несимпатичная молодая поросль. Хельга Кайзер даже никогда не могла себе представить, что этот ребенок — от ее сына (это было глупо, потому что чисто физическое сходство, по крайней мере, невозможно было отрицать).

— Боже мой, — сказала она слабым голосом.

Да, она виновата, это правда.

После смерти сына она просто прекратила всякие контакты с его семьей. Это было некрасиво, и она признавалась себе в этом. Правда, еще пару лет после того она посылала им обычные рождественские посылки, и они становились год от года все меньше и меньше, а под конец в них были лишь шоколад и кофе. Но после того как эта семья не написала в ответ даже благодарственного письма, она прекратила и это.

Мужчина взял ее за руку выше локтя и перевязал чем-то вроде тряпичного пояса. Эти движения были привычны Хельге Кайзер по клинике, она должна была признать, что он действовал умело, словно врач или санитар.

— Сейчас все закончится, — сказал он деловым тоном, и в эту секунду Хельга Кайзер сдалась.

Колено мужчины, упираясь в ее грудь, не давало ей дышать, снизу ее старое, измученное тело пронизывал холод, почка опять начала болеть (это была единственная, оставшаяся после операции почка, без нее она была бы прикована к аппарату диализа), и вдруг она почувствовала, что у нее больше нет сил сопротивляться. Она смотрела своему мучителю в глаза, искала в них что-то — нет, конечно, не любовь, но хотя бы успокоение, что-то вроде награды за то, что она так хорошо себя ведет, так покорна судьбе и не мешает выполнению его планов, — но он смотрел на нее, словно на безжизненную вещь, — вещь, лишенную человеческих признаков. Для него она уже была трупом.

1 ... 69 70 71 72 73 74 75 76 77 ... 107
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?