– Очень приятно это знать, – кивнул Дэниел, явно стараясь скрыть улыбку.

– А вы любите путешествовать, мистер Синклер? – неожиданно спросила Амелия, автоматически помешивая свой суп. – Корделия страстно увлечена путешествиями.

– Я знаю. – Он встретился с Корделией взглядом. – Я читал ее статьи.

– Читали? – Эдвина с удивлением взглянула на Дэниела. – Весьма разумно с вашей стороны.

– И что вы о них думаете? – холодно улыбнулась Амелия.

– Нахожу их незаурядными. Они хорошо написаны, интересны и остроумны.

– А вы знаете, что она пишет книгу о путешествиях? Было бы досадно, если бы Корделия ее никогда не закончила, – огорченно покачала головой Эдвина.

– Очень досадно, – поддержала сестру Амелия. – Но вы не ответили на мой вопрос, мистер Синклер. Вы любите путешествовать?

– Корделия любит путешествовать, – повторила Эдвина, как будто об этом еще недостаточно было сказано.

Внезапно Корделия поняла, что со стороны ее сестер это не просто вежливая беседа, а своеобразный допрос, прощупывание.

– Должен признаться, я не столько путешествовал, как ваша сестра, я имею в виду для удовольствия, – вежливо ответил Дэниел. – В настоящее время бизнес оставляет мне мало времени для путешествий ради удовольствия. Думаю, в будущем это изменится.

Корделия постаралась не улыбнуться.

– Вы ведь из Балтимора, верно? – задала вопрос Эдвина. – Что в Америке?

Дэниел кивнул.

– И вы планируете жить там? Постоянно? – после паузы уточнила Амелия.

– Безусловно, – без колебаний ответил Дэниел. – Откровенно говоря, я никогда не собирался жить где-либо в другом месте – постоянно, я хочу сказать. Однако в Лондоне у меня деловые интересы. Это означает, что мы, вероятно, будем периодически приезжать сюда. Возможно, даже раз в год.

«Мы»? Он сказал «мы»? Существует ли на свете более восхитительное слово?

Амелия и Эдвина переглянулись, и Амелия, кивнув, снова заговорила:

– Вы непременно должны как-нибудь провести с нами лето в Брайтоне.

Муж Амелии кашлянул, по-видимому, собираясь дать Дэниелу совет, каким способом лучше всего избежать этого семейного сборища.

– И как давно вы в Лондоне? – поинтересовалась Эдвина.

– Уже… – Дэниел на мгновение задумался, – теперь уже семь месяцев. С начала года.

– И когда вы собираетесь вернуться домой? – спросила Амелия.

Встретившись с Корделией взглядом, он поднялся с места. Все разговоры за столом смолкли.

– Корделия, могу я несколько минут поговорить с вами наедине?

– В чем дело? – Она с удивлением взглянула на Дэниела.

– Не могли бы мы выйти в гостиную? – Он кивком указал на дверь.

– Что за глупости! – заявила графиня. – Скоро мы станем одной семьей, так что можете сказать то, что хотите, в нашем присутствии.

– Если это не что-то сугубо личное или ужасное и губительное, – сказала тетя Лавиния. – Тогда, безусловно, необходим разговор наедине.

– Это что-то ужасное? – У Корделии перехватило дыхание.

Дэниелу стало явно не по себе.

– Нет, конечно, нет. Несколько щекотливое, но не ужасное. Дела – точнее говоря, кризис – требуют, чтобы я вернулся домой. Я и так уже слишком долго откладывал возвращение. – Дэниел встретился с ней взглядом. – Я намерен отплыть в конце недели. Корделия, вы думаете… возможно ли… как вы считаете… – Он сделал глубокий вдох. – Вы выйдете за меня замуж как можно скорее и отправитесь со мной как моя жена?

– О нет, это слишком скоро, – возразила ее мать. – Ведь нужно как следует все подготовить…

– Дэниел. – Корделия встала, она не могла вспомнить, чтобы когда-нибудь чувствовала себя более счастливой, чем в эту минуту. Она уже дала ему ответ, но повторить это неизбежно и необходимо для всех остальных. – Ничего не может быть приятнее.

Дэниел смотрел на Корделию, и его лицо медленно расплывалось в улыбке. Он не сомневался в ее ответе. Она уже дала его, но теперь все было официально, в присутствии ее и его семей. Она выйдет за него замуж. Однако ей еще не все было известно.

– Корделия… – сказал Дэниел.

– Великолепно! – На другом конце стола отец Корделии поднялся с бокалом в руке. – Мои поздравления и наилучшие пожелания вам обоим.

– Всем нам. – Мистер Синклер, последовав его примеру, тоже поднял бокал.

– Корделия, – снова начал Дэниел, – мне действительно необходимо поговорить с вами…

– Я позабочусь, чтобы капиталы перевели незамедлительно после венчания, – сказал ее отец, обращаясь к мистеру Синклеру.

– Корделия… – Дэниелу следовало сказать ей об этом до того…

– Какие капиталы? – Корделия перевела взгляд на отца. – Вы говорите о моем приданом?

– О нем и о наследстве, – бесцеремонно вмешалась мать.

– Корделия, – сделал еще одну попытку Дэниел, – нам нужно…

– Что это за наследство? – медленно переспросила Корделия.

– Понимаешь, дорогая, это наследство от твоей двоюродной бабушки Корделии, – объяснила ей мать.

– Я не знаю ни о каком наследстве, – покачала головой Корделия.

– Я уверена, что тебе говорили о нем, – нахмурилась леди Маршам, – хотя в действительности до сих пор это не имело никакого значения.

– Не будете ли добры освежить мою память? – В голосе Корделии зазвучали резкие ноты.

– Твоя двоюродная бабушка Корделия никогда не была замужем – правда, я всегда удивлялся, как ей это удалось, – после ее смерти осталось приличное состояние, – начал лорд Маршам. – Ей было очень приятно, что мы назвали тебя в ее честь.

– И она оставила мне свои деньги? – Корделия от удивления широко раскрыла глаза.

– Не прямо. – Лорд Маршам помолчал, подбирая слова. – Она поставила условие, чтобы ее состояние перешло мужчине, за которого ты выйдешь замуж.

– Мужчине, за которого я выйду замуж, – ошеломленно повторила Корделия. – Не мне, а мужчине, за которого я выйду замуж?

– Я уверен, что она сожалела о том, что не вышла замуж, и думала, что для тебя лучше всего… – Лорд Маршам скривился.

– Сделать мое замужество более приятным? – Корделия смотрела прямо на отца. – Значит, недостаточно просто продать меня, чтобы выполнить условия делового соглашения? Вы должны предложить еще и… и вознаграждение? – Ее взгляд метнулся к Дэниелу. – Ты об этом знал?

– Я…

– Я знал, – поспешно сказал его отец. – Ваш отец рассказал мне об этом сразу же, как только мы договорились организовать этот брак между вами. Дэниел об этом ничего не знал. Не знал вначале.