Звонок раздался вновь. Всё как и обычно: два коротких, длинный, короткий. Сигналы менялись каждый месяц, хотя, зачем это делать, Пурис не понимал. Ведь кто, кроме человека, сможет отодвинуть в сторону пластину и нажать на кнопку. Не рыба же своим носом?

Он рассмеялся, подумав об этом. Наверное, разведчики опять выходили в океан, и снова через чёрный ход. Вахтенным на шлюзе об этом не сообщалось, поэтому вполне понятно, что о рейдах разведчиков они ничего не знали. Пурис усмехнулся и нажал на рубильник.

Наружные ворота раскрылись, принимая заплывающих людей. Буквально через пять секунд сигнал раздался вновь, уже из шлюзовой камеры. Это означало, что все уже внутри.

«Как быстро! — подумал Пурис, закрывая наружные ворота. — Наверное, совсем маленькая группа».

Он подошёл к небольшому окошку, пытаясь рассмотреть тех, кто оказался внутри. Так почти никто никогда не делал, хотя это и было предписано правилами, но Пурису было любопытно.

Сначала он ничего не заметил. Но спустя некоторое время увидел, как скользнула вдоль окна гибкая тень кула. Только после этого Пурис открыл шлюзовые ворота.

Кул первым прошмыгнул внутрь. За ним заплыл пловец и знаками показал, что позади больше никого нет. Шлюз закрылся.

Пурис не был похож на погибшего Горкиса, который почти каждого кула мог опознать только по одному ему знакомым очертаниям и, естественно, сразу же сказать, кто из охотников вернулся из океана. На это даже новый смотритель загона, который, кстати, так же, как и Пурис, с любопытством пялился на прибывших, не был способен. Поэтому он ждал, когда разведчик снимет маску.

Колонист выбрался из бассейна, скинул ласты, затем снял маску, и Пурис обомлел от изумления. Перед ним был сам главнокомандующий.

— А… как это? — забормотал он. — А почему мне никто не сообщил?

— Всё в порядке, Пурис, — подмигнул ему Птунис. — Это была секретная акция. Даже некоторые члены Совета об этом не знали. Зато теперь всё будет хорошо. Всё будет просто замечательно!

Когда он ввалился в кабинет Заргиса, его встретила тишина, поначалу даже показавшаяся ему зловещей. Но потом к нему подскочил быстрее всех пришедший в себя Седонис и изо всех сил залепил ему в плечо. Даже рука заныла. Птунис сразу успокоился. Значит, всё в порядке.

Уже после были бурные объятия, особо болезненные, когда он попал в руки Герфиса. Потом начались расспросы. А начались они с колючего и очень неприятного взгляда Заргиса.

— Вы всё время твердите о дисциплине, — произнёс он сухо, — и сами же первый её нарушаете. Какой пример вы подаёте остальным колонистам, и что нам ждать от простых людей, если сам главнокомандующий постоянно нарушает всё правила.

— Поэтому он и главный, что ему иногда можно хоть что-то нарушить, — попытался отшутиться Птунис, но, видя, как нахмурились Заргис с Герфисом, извиняющимся жестом поднял руки вверх:

— Хорошо, разговариваем серьёзно. Из всех правил бывают исключения, а к правилу, запрещающему единственному человеку, обладающему способностью мысленно общаться с другими существами, такое исключение напрашивалось давно. Оно просто очевидно, но вы все не желаете этого понять, аргументируя свой запрет мне выходить из колонии тем, что якобы это может навредить нашей борьбе с рыбами.

— Конечно, может, — подхватил Герфис. — Ведь если бы не ты…

— Да хватит уже! — оборвал его Птунис. — Перед приходом сюда я побывал дома и успел пройтись по Ружаш. И представляете, не нашёл никаких катастрофических изменений! Никаких необратимых последствий того, что меня не было целых четыре дня!

— Кстати, — Седонис метнул ироничный взгляд на Герфиса, который тотчас же нахмурился, — тебя тут кое-кто уже похоронить успел! Мол, зарядка-то у гайзера сутки назад должна была уже кончиться! А я ему и говорю: надо знать Птуниса, он сумеет выкрутиться. Хотя бы всплывёт и поплывёт по поверхности. Ты ведь так и сделал, да? — Лицо Седониса выражало крайнюю степень любопытства.

— Расскажу после. А сейчас, пожалуй, закончу. Так вот, я заметил, что вы прекрасно справляетесь и без меня. И осознал то, что все должны понять так же, как и я. Я просто один из вас. Возможно, я когда-то это всё и начал, но теперь процесс запущен, и его уже не остановить. Никому. И исходя из всего этого, я у вас спрашиваю: мог ли кто-нибудь из колонии, не обладающий моими способностями, договориться с чудовищами, чтобы те нас поддержали?

В комнате повисло молчание.

— Договориться? — наконец осторожно спросил Радис, с интонацией, которая однозначно говорила: правда ли то, что послышалось им в реплике Птуниса, или это лишь их разыгравшееся воображение?

Птунис улыбнулся.

— Интересно? — спросил он. — Сейчас расскажу.

Он вышел из колонии около трёх часов ночи по времени Ружаш. Конечно же, через Кормушку. Помогла ему в этом Борица. Она очень не хотела его отпускать, но он сумел её убедить, говоря, что это просто необходимо для победы над филиями и что он скоро вернётся. О том, что до предположительного места обитания таинственного Кена надо плыть не меньше двух суток, он, естественно, девушке не сказал. Потому что даже малыши знают, что зарядки гайзера хватает лишь на трое суток непрерывного плавания под водой. А если сидеть на месте и не особо расходовать воздух, то может хватить и на четыре. Если, конечно, повезёт.

Кул подробно описал ему, где место обитания Большого Кена, и Птунис наметил маршрут, решив сделать несколько остановок для отдыха по пути. Остановки он намеревался делать в безопасных местах, то бишь в затонувших кораблях, где ни филий, ни сатков быть не могло. Ну разве какая-нибудь рена попадётся. Но Птунис твёрдо решил быть осторожным, и там, где могут обитать эти коварные змеи, решил не останавливаться.

Часть обратного пути он решил проделать по поверхности океана, как и предполагал Седонис. Это, конечно, было рискованно, ведь на поверхности гораздо больше шансов нарваться на филию или сатка, но другого выхода у него просто не было. В случае чего Птунис надеялся отбиться или уйти на глубину.

До места, названного Зубом, добирались двое суток. Особых приключений не было, за исключением того, что, когда до цели оставалось не больше десяти километров, они нарвались на здоровенного дикого кула. У того был расплющенный нос, расходящийся в обе стороны, как два молотка. Птунис таких раньше и не видел.

Зуб с молотконосым кулом некоторое время кружили друг возле друга, как будто прощупывая один другого. Птунис всё это время держался рядом с Зубом, держа оружие наготове.

Так и не решился незнакомый кул нападать, или сородичи каким-то образом договорились между собой — об этом Птунис не узнал. Просто после очередного круга дикарь развернулся и исчез в глубине океана. Птунис с Зубом некоторое время подождали, а затем двинулись в свою сторону.

Вскоре они были на месте.

«Это здесь, — произнёс Зуб, указывая головой направление. — Здесь живёт Ужас-Из-Глубин».